Перечитывая старые газеты

Перебирая и рационализируя свой архив старых газет (не от нечего делать, а в силу необходимости; каждый, кто делал дома ремонт, меня хорошо понимает), автор этих строк наткнулся на пожелтевший уже «День» за 27 мая 1997 года. И сложен он был так, что сразу бросался в глаза заголовок статьи на целую страницу — «Украина: перед вызовами ХХІ века», — набранный большими буквами. Потом — подзаголовок меньшим кеглем: «Мы должны активно реагировать на «ответ» России НАТО». И, наконец, уже маленькими буквами — подпись: «Евгений Марчук, народный депутат Украины». Вот такое почти мистическое стечение обстоятельств; хотите верьте, хотите нет, но на газету я наткнулся буквально накануне дня рождения Евгения Кирилловича, чья активная политическая и аналитическая деятельность и сегодня продолжает быть образцом для новых генераций всех, кто прямо или косвенно причастен к украинской политике, к разработке ее стратегии и тактики.

•  Когда появилась эта статья, я работал в Центре политического анализа «Дня». Хорошо помню, какую бурную дискуссию она вызвала в нашей небольшой группе. Один из сотрудников центра даже демонстративно написал заявление об увольнении, заявив: «Пусть они сами торгуют Родиной, я в этом участвовать не буду!». И ушел работать в структуру, обслуживавшую администрацию Кучмы. А другие сотрудники центра остались в газете и продолжали свой труд до расформирования этой структуры (кстати, не пора ли возродить центры политического и экономического анализа «Дня»?), хоть и не со всеми положениями статьи были согласны. Впрочем, «День» никогда не был похож на газету «Правда» с неукоснительным соблюдением «генеральной линии».

•  Потом эта статья была перепечатана газетой (№94 за 5 июня  2009 г.), поэтому желающие могут легко прочесть ее в интернете. Сегодня некоторые ее тезисы могут вызывать неприятие или непонимание, особенно у молодежи, некоторые — удивление («как можно быть таким наивным, рассуждая о России»), некоторые — отрицание («нужно было немедленно вступать в НАТО, а не расписывать плюсы и минусы расширения Альянса!»). Но хочу заметить: в 1997 году и мир был существенно другим, и Россия несколько иной, и, конечно, Украина. Кроме того, в статье Евгения Кирилловича (обратите внимание!) практически отсутствуют категорические утверждения и очень редко используется, как говорят логики, «сильная модальность». Наконец, следует различать в статье моменты, так сказать, тактические и стратегические; последние никоим образом не утратили свою актуальность и сегодня.

•  Сначала о России. На мой взгляд, было бы догматизмом утверждать неизбежность развития этой страны лишь сталинско-путинским путем. Это противоречит, кроме всего прочего, эмпирическим фактам. Политический эмигрант брежневских времен историк Александр Янов создал концепцию циклов российской истории: либеральные реформы сменялись контрреформами, которые знаменовали торжество деспотизма; это колесо «закрутилось» еще во времена Ивана Грозного, но, очевидно, существуют шансы его остановить? Из этой предпосылки исходил и Евгений Марчук, говоря о необходимости сотрудничества с Россией (где на то время первым вице-премьером был, скажем, нынешний оппозиционер Немцов, а правительство возглавлял прагматик Черномырдин). «Украине, находящейся на стыке западной цивилизации, православного и исламского миров, придется предельно активно включаться в их отношения. Препятствовать трениям и недоразумениям, возникающим между ними. При этом, повторюсь, нужно дистанцироваться от игры чужой, но старательно вести свою игру. Может быть, наша историческая миссия и заключается в способности примирить Россию и Запад. Став их сильным партнером, с которым им придется считаться», — писал, учитывая это, Марчук. Обратите внимание: не «Европу и Россию», а «Запад и Россию». Ведь тогда Центрально-Восточная Европа еще не чувствовала себя и объективно не была Западом, до принятия в Альянс Чехии, Венгрии и Польши оставалось два года, а до вступления этих государств в Евросоюз — еще больше... Речь шла о совсем иной геополитической конфигурации, чем сегодня, когда еще, очевидно, существовали шансы развития России не по имперскому пути. Хоть и незначительные.

•  И при этом Евгений Марчук использует «сильную модальность», объясняя свою позицию относительно России: «Когда я подчеркиваю важность сближения с Россией, то имею в виду лишь тот его вариант, который обеспечит нам рост жизненного уровня населения и укрепление нашей государственности». После прихода к власти Путина этот вариант стал невозможным — и будет невозможным не только до устранения путинского режима, но и до ликвидации последствий его господства. Вот эту формулу стоило бы выучить наизусть нынешним «русофилам» из так называемого «Оппозиционного блока», но на это надежда очень слабая.

•  И еще одна геополитическая формула, связанная с предыдущей и еще более актуальная, чем в 1997 году: «Мы, безусловно, обязаны поддерживать на высоком уровне свою обороноспособность. Но все наши действия должны быть направлены на ослабление военного противостояния в любой форме и на всеобщее сбалансированное разоружение. Если ружье висит на стене, оно выстрелит. Если некоторые наши соседи продолжат вооружаться, не приходится ждать от этого что-то хорошего. Мы должны построить государство, чей авторитет, политический и экономический вес были бы достаточными, чтобы защитить своих граждан по всему миру. И не только граждан, но и тех, кто считает Украину своей исторической Родиной и стремился помочь ей в трудную минуту».

•  А теперь о НАТО. Может, кто-то и забыл, но в 1990-х в Украине господствовали негативные настроения относительно вступления нашего государства в Альянс. А это само по себе делало невозможным это вступление, даже если бы на то было желание политической элиты. Более того, скептические нотки в статье Евгения Кирилловича станут куда более понятны, если вчитаться в этот ее фрагмент: «Ведь достаточно вспомнить, как (и в какие сроки) «сработали» гарантии, данные подписантами трехстороннего соглашения, после антиукраинских выпадов Госдумы. Показательным было и то, как долго Украину держали «в предбаннике» росийско-натовских переговоров обе договорные стороны. В результате, казалось, даже привиделся призрак Ялты-2. Вспоминаются слова, услышанные мной тогда в высоких западных кабинетах. Мол, ребята, вы сами должны уладить с россиянами вопрос о статусе Севастополя». Нужно ли комментировать? И не должны ли были политики младшего поколения обратить внимание на это наблюдение?

•  Наконец, большой фрагмент из конечного раздела статьи. Оцените его сами.

«Давно пора задуматься над возможностями нашего влияния на российскую политику. Если американские президенты и кандидаты в президенты вынуждены считаться с «китайским избирателем», почему российские позволяют себе не принимать во внимание «украинского». Наша диаспора в России, в пропорции к общей численности населения, больше, чем китайская в США. Но все ли делает Украина, чтобы привлечь тех, кто ей симпатизирует? Объяснить, что возобновление Союза (о котором многие мечтают) — не лучший выход.

•  Значительная часть российского бомонда — выходцы из Украины. Достаточно ли делается для того, чтобы наладить с ними нормальное взаимопонимание? Этих людей нужно не только ценить и уважать, но и помогать им. И не самым принципиальным в данном случае является вопрос, на каком языке они говорят. Главное, любят ли они, как и раньше, Украину и готовы ли содействовать украино-российскому сотрудничеству. Думаю, если бы мы проводили целенаправленно такую работу, антиукраинские пассажи звучали бы в российской прессе и органах государственной власти значительно реже. Народная дипломатия здесь была бы не менее эффективной, чем официальная.

•  Пришло время поразмыслить и о механизмах нашего обратного влияния на информационное пространство России. Пусть оно будет ограниченным. Пусть нам хватит средств лишь для того, чтобы в уважаемом и популярном издании или телепрограмме регулярно давать информацию о событиях в нашей стране и ее позиции. Без шароварщины и отпугивающего ура-патриотизма. Но это будет наша позиция! Не приукрашенная и не перевратая. Да, преодолеть фильтры и препятствия будет очень непросто.

•  Вообще многим нашим политикам нужно лучше знать ситуацию в России, уметь находить общий язык с разными тамошними политическими силами и лидерами. Учиться вести активный диалог с ними. Сотрудничать с регионами, которые пользуются в Российской Федерации немалой самостоятельностью. Работать со средствами массовой информации. Наша деятельность на российском направлении должна быть значительно более динамичной».

•  Трезвая и квалифицированная оценка ситуации, прагматичные и выполнимые задачи, программа действий и для сознательных властей Украины, и для ответственной оппозиции. Но... Конечно, в корне изменить российский политический и интеллектуальный пейзаж такая деятельность, даже если бы она проводилась все прошлые годы, вряд ли смогла бы. Однако ее результатом стало бы наличие в России не 12—15% «нормальных людей», как о них выразилась Лилия Шевцова, то есть убежденных оппонентов путинского неототалитаризма, а 20—25%. А это уже другая ситуация — и для Украины, и для самой России. Но означает ли нынешнее положение вещей (когда и самостоятельность регионов в России уничтожена, и свободные СМИ, и парламентская оппозиция), что одну из главных идей статьи «Украина: перед вызовами ХХІ века» следует списать в архив? На мой взгляд — нет, напротив; тем более что продолжается «гибридная война», и без переноса части операций (прежде всего просветительских, идеологических) на территорию врага выиграть такую войну невозможно. И разве не в интересах хотя бы сознательной части россиян радикальное изменение парадигмы развития их страны?

•  Вот и получается, что перебирать подшивки старых газет бывает очень полезно. «Рукописи не горят», — сказал когда-то классик русской литературы, родная сестра которого пела в хоре киевской «Просвіти». Так же и политические идеи, если они должным образом обоснованы, не устаревают даже спустя десятилетия.