Политика памяти

Память, демократия, духовное здоровье и свобода общества — это все категории, теснейшим образом связанные между собой. Потому что поколение «манкуртов», искренне убежденных (точнее, подверженных зомбированию) в том, что «история началась только с нас», а «до нас не было ничего», — такое поколение, абсолютно лишенное исторической памяти, уже по определению является неспособным к настоящему духовному развитию и защите идеалов свободы.

«День» решил провести заочный круглый стол на тему «Какой, по вашему мнению, должна быть политика государства в отношении исторической памяти» и пригласил на него экспертов газеты.

Юрий ШАПОВАЛ , историк, профессор:

— Уже неоднократно в СМИ я высказывался по этому поводу, а поэтому сначала поблагодарю газету «День» за то, что она организовала своеобразный заочный круглый стол на эту тему, тем самым демонстрируя понимание важности поставленного вопроса. Поэтому с удовольствием послушаю мнения всех респондентов, а выскажусь кратко.

Для меня не подлежит сомнению то, что политика памяти должна способствовать консолидации общества, а не его расколу. Поэтому селекция дат, памятников и «памятных» персонажей должна быть обоснованной и взвешенной. Украине, к счастью, не нужно создавать «с нуля» пантеон героев — они у нее есть. Проблема в том, чтобы популярно объяснить обществу, почему и за что мы почитаем этих героев.

Вторая аксиоматическая для меня вещь заключается в подборе людей, в том, кто должен, собственно, отвечать за проведение политики памяти (или политики истории). Здесь нельзя полагаться на людей партийно-политически-идеологически заангажированных (а именно такие люди сегодня преимущественно формально «у руля» политики памяти). Эти люди занимают по несколько должностей, говорят как «пророки», в их публикациях — неофитство, в их оценках — безапелляционность, а еще хуже — попытка «засветиться», утвердиться, ища себе врагов, клеймя тех, кто имеет другое мнение.

Тем временем без сомнений, полемики, сопоставления мыслей не обойтись. Поэтому экспертные оценки должны рождаться именно в таком процессе, который должен быть публичным, а не кулуарным. Только после этого предложения могут ложиться на стол президенту страны в виде проектов указов и тому подобное. Вот почему кое- кого из нынешних «пророков» следует отправить на вполне заслуженную пенсию, кое-кому предложить вернуться на хорошо усвоенную когда-то должность водителя электровоза и тому подобное. А пригласить целесообразно независимых, эрудированных, желательно молодых, людей, способных иметь собственное мнение.

Vestigia semper adora (всегда уважай следы прошлого) — так говорит латинская пословица. Уважать прошлое не означает ретушировать его. Вот почему для меня важно, чтобы мы были честными, в первую очередь, сами перед собой. Тогда только историческая память способна победить историческую амнезию.

Кирилл ГАЛУШКО , директор Центра социогуманитарных исследований имени В. Липинского:

— Дело в том, что на данный момент вообще не понятно, какова государственная политика относительно исторической памяти. Почему это нужно для государства? А по той причине, что воссоздание исторической памяти — это не только какое-то уважение к прошлому. Это, прежде всего, путь интеграции украинского общества в единое сообщество. Дело в том, что пока существуют различные взгляды на ключевые этапы украинской истории, различные их толкования, до тех пор будут продолжаться и современные общественные, культурные, исторические и языковые конфликты. То есть фактически для государства поддержка и защита исторической памяти — это элемент государственной безопасности. С этим вряд ли можно спорить.

Какой должна быть эта политика? Если брать практические шаги, то у нас существует в структуре исполнительной власти такое учреждение, как институт национальной памяти. Это не научный институт. Это структура действительно исполнительной власти. Сама идея этого института очень полезна, но у нас, как всегда, много очень полезных идей, которые нельзя нормально реализовать. Дело в том, что у этого института настолько небольшое финансирование, что государственная полезность остается под сомнением, несмотря на великие цели его существования. Государство должно заниматься популяризацией государственных знаний в пределах школьного курса. У нас при власти достаточно небольшой процент людей, которые, учась, изучали историю Украины. В лучшем случае это будет четверть населения. Все остальные, которым за тридцать, учились еще при Советском Союзе. И их стереотипные представления о нашей истории очень отличаются от тех, которые являются, во-первых, объективными, и, во-вторых, противоречащими самому представлению украинского государства.

Наше государство должно заниматься просвещением прежде всего среди взрослых, голосующих и принимающих активное участие в жизни страны. Нужно делать доступные и интересные книги, которые будут популяризировать историю Украины.

Можно много перечислять проблем, из-за которых у нас ведутся споры. Это и тот же гетман Иван Мазепа, и Петлюра, и УПА... То есть люди хотели бы иметь немного больше, но не на уровне газетной публикации. Ведь сегодня они читают в подавляющем большинстве «желтую прессу». Существует много научных книг, но они написаны учеными для ученых. Это должна быть хорошая, качественная, иллюстрированная литература.

Опять же, вышеупомянутый институт памяти мог бы этим заниматься, но пока наша власть и элита не понимают того, что наше отношение к государственной памяти должно быть на уровне государственной безопасности. Потом у нас должен быть стабильный цикл отмечания памятных дат украинской истории. Приведу пример, который будет, как ни удивительно, уместен в данной ситуации. Мы знаем, что один из народов, который в течение тысячелетий хранил свою идентичность, — это еврейский народ. Но если мы посмотрим на цикл религиозных праздников, которые были распространены в иудаизме, — это ежегодное повторение значимых событий в еврейской истории. От вавилонского плена до изгнания. То есть люди проходят повторение и цикл закрепления истории и осознают смысл своего коллективного существования. Если бы в Украине было что-то подобное, то у нас было бы все по-другому.

Мы должны праздновать не только поражения, которые произошли под Крутами и под Берестечком, мы должны отмечать на государственном уровне украинские победы и не стесняться их. Мы не должны готовить молодое поколение к тому, чтобы оно было нацией неудачников. Нужно праздновать победы в борьбе против общих врагов, например, с поляками против Турции, или с теми же поляками и литовцами против Немецкого ордена. Значительное внимание нужно уделять военной истории Украины.

Нужно добиваться, чтобы украинцы согласно законодательству оберегали остатки прошлого, воплощающие для нас эту память. Если обратить внимание на Киев, то сейчас наносится больше вреда, нежели при сталинском режиме: хаотическая застройка, снос, разрушения. И слишком часто хочется сделать что-то неистово красивое, как, например, «Арсенал искусств», но специалисты уже давно рассчитали, что этот проект будет стоить столько, сколько стоит содержание всех украинских областных музеев в течение 50 лет. Может, стоит подумать о том, чтобы заменить пару- тройку мегапроектов реальной поддержкой еще сохранившегося.

Николай ЖУЛИНСКИЙ , академик НАНУ:

— Для начала вспомню такой случай. Испания в начале ХХ века была в чрезвычайно тяжелом моральном кризисе. Полная беспросветность и безнадежность были в этой стране. И тогда еще совсем молодой и неизвестный философ Ортега-и-Гассет пишет эссе «Испания со сломанным позвоночником». В нем речь идет о том, что нация, не ценящая меньшинство, то есть интеллигенцию, культурную элиту, не имеет перспективы.

У нас на сегодняшний день существует очень большая проблема, это то, что элита сегодня не определяет тонус нашего общества. К ней особенно никто не прислушивается. И она многое потеряла в своей энергетике. Нация только тогда способна на самореализацию, когда она окрылена пассионарной энергией. Вспомните Олега Ольжича, выдвинувшего идею «хотения быть»: «Ты должен не просто хотеть быть. Ты должен стать». Он строил идейно-мировоззренческую базу для независимой Украины, в основе которой была окрыленная свободная личность. Он очень много внимания обращал на историю. Мы должны этот исторический опыт у себя органически взять. Например, во Франции никто не спрашивает, сколько победоносных битв было у Жанны Д’Арк. Никого это особо не волнует. Это символ борьбы против английских поработителей.

Мы же поныне не можем до конца выяснить роли того же Ивана Мазепы или Выговского. Это говорит о том, что мы как нация еще не сформированы. И мы должны ставить вопрос о строительстве национального государства. С национально ценностными приоритетами мы должны строить общество и осознавать, что украинская нация — это титульная нация, и она несет ответственность прежде всего за будущее украинского государства. Я считаю, что национальной идеей сегодня должна быть государственная реализация украинской нации. Это самая главная идея, которая должна нас консолидировать и зажечь огнем настоящей веры в себя и свои возможности.

Виктор МОЙСИЕНКО , профессор кафедры украинского языка Житомирского государственного университета имени Ивана Франка:

— Считаю, что серьезным позитивом в этом плане был указ Президента Виктора Ющенко о праздновании 100-летия со дня рождения командующего Украинской повстанческой армией Романа Шухевича. Это национальный герой. Но, к сожалению, таким его больше признают в западном регионе. В Харькове мэр отказался отмечать эту дату, то есть выполнять указ Президента. Хотя впервые у нас есть действительно национально сознательный Президент, который пытается наполнить нашу историческую память определенными значительными событиями. Чем давно занимаются, например, поляки, чехи, словаки. Однако для различных регионов у нас остаются в почете свои герои. А в Польше Тадеуш Костюшко является героем для всей страны. У нас же, если отдавать дань памяти выдающимся национальным личностям и событиям прошлого без грубого давления, это постепенно приведет к объединительным процессам. С точки зрения оценки событий прошлого, у нас есть много проблем не только с россиянами, но и с поляками. Но с нашими западными соседями (я был недавно в Перемышле) они хотя и медленно, со скрипом, но постепенно разрешаются. Даже если вспомнить события вокруг исторических захоронений их и наших. При предыдущих двух украинских президентах забота об исторической памяти была почти на нулевом уровне. Сейчас, как я уже сказал, дело понемногу продвигается, и нужно, чтобы при любых обстоятельствах выполнялись указы Президента и принятые в этом направлении распоряжения Кабинета Министров.

А начинать воспитывать у наших граждан национальную историческую память нужно с детского садика, отстоять содержание школьных учебников по истории, разработанных несколько лет назад украинскими специалистами. Сейчас, например, по студентам, поступающим в наш университет, мы видим, что они знают об истории Украины то, что их родителям кажется чем-то неизвестным и необычным — об освободительных сражениях украинского народа в 1920 е годы прошлого столетия,после Второй мировой войны.

А еще бы я сказал, что историческую память хорошо воспитывать на туристических маршрутах. Стоит поучиться у тех же чехов и поляков, как они чтут свои святыни. Есть же у нас и Луцкий, и Мукачевский, и другие замки. И на наших маршрутах каждое деревце должно проговаривать о нашей истории, об Украине, облекать в украинские одеяния, напоминать, что это украинская земля. В Крыму, к сожалению, на туристических объектах практически не говорится о Украине. Такие вещи нельзя пускать на самотек.

Айдер ЭМИРОВ , директор Республиканкой крымскотатарской библиотеки имени Гаспринского:

— Историческая память народа — это сложный феномен национальной культуры, который существует независимо от того, что государство и те или иные политики о нем думают. И чтобы политики не думали и не делали, а историческая память народа способна «записывать» и сохранять все реальные события, хотят они того или нет. Причем, это относится как к событиям столетней давности, так и к новейшей истории. Историческая память — это самый реальный и самый правдивый «сборник» фактов и сведений без привнесенных в учебники фальсификаций и искажений. Поэтому политика демократического и справедливого государства в этой сфере должна, на мой взгляд, состоять в том, чтобы поддерживать и укреплять историческую память, все больше выявлять, укреплять и публиковать ее фактическую сторону и тем самым доносить до общественного сознания правду о народе, его истории в ее первозданном виде. Надо иметь в виду, что для Украины это архисложная задача, поскольку и ее официальная история, и ее историческая память, дошедшая до нас, сильно искажены лживой коммунистической пропагандой. Задача государства состоит в том, чтобы восстановить действительную правду об истории народа, однако делать это надо очень осторожно. Здесь нельзя угождать какой бы то ни было национальной группе либо социальной общности, нужно опираться только на факты. Поэтому для принятия какого бы ни было решения — например, о признании Голодомора геноцидом украинского народа, равно как и признания депортации геноцидом крымскотатарского народа, или же создания музея оккупации — государственные органы должны провести серьезную и подчас длительную подготовительную работу, которая должна состоять не в публичных спорах и дискуссия, а в систематической и полной публикации исторических фактов и документов. И только когда такая работа будет проделана, когда общество будет владеть всей полнотой фактической информации — государство может сказать, что нужно создавать музей оккупации либо принимать официальные государственные решения о признании голодомора и депортации геноцидом. Несмотря на то, что многое уже опубликовано, но, к сожалению, до сих пор многие факты и документы по этим событиям еще скрыты в архивах, еще недоступны, молодежь этим фактажом не владеет, она находится в плену мифов. Их надо развеять, и только потом линия государства на сохранение исторической памяти и исправление фальсификаций в нашей истории будет поддержана всем обществом.

Тарас КАЛЯНДРУК , тележурналист, писатель, секретарь координационного совета казацких организаций Львовщины:

— Сегодня каждый, даже очень далекий от политики человек, понимает, что без определенного уровня знаний, осознания исторического прошлого и уважения к нему невозможно стать гражданином, сформировать настоящую украинскую государственническую элиту, строить демократическое гражданское общество, свободное от тенденциозности, старого мышления, связанного с определенными табу и запретами. Отношение к исторической памяти — вопрос более серьезный, чем кажется на первый взгляд, ведь приводит не только к соответствующему отношению лиц определенного уровня, но и влияет на поведение в обычной, повседневной жизни простых граждан. Как воспитывать детей? Какие именно сказки рассказывать им на ночь? Какие книжки читать? Какие фильмы смотреть? Куда ехать или идти в выходные дни? А отсюда — какие учебники печатать? Какие фильмы ставить? Какие музеи обустраивать? (здесь все взаимосвязано!) Я уже не говорю, что нам следует еще дотянуть до определенного уровня государственных мужей (это как будто само собой понятно), чтобы не только в речах, но и сердцем они не оставались безотцовщиной в историческом смысле... И поэтому никто не станет спорить, что без государственных приоритетов не обойтись, и они должны медленно, но уверенно, делать свое дело. Т.е. государство в процессе формирования исторической памяти не может быть нейтральным, безответственным, потому что это может потом ударить по нему же самому.

Эпиграфом для одной из своих книг «Загадки українських характерників» я взял слова Фридриха Ницше: «Никогда не выживет тот народ, который воспринимает трактовку своей истории глазами соседа». Поэтому мы на львовском телевидении пытаемся поддерживать каждую попытку, каждый шаг в стремлении привить новому поколению украинцев любознательность к настоящей, а не писанной «чужими глазами» истории. На Ивано-Франковщине я видел выкопанные погребения, уничтоженных енкеведистами украинцев, причем и детские простреленные черепа, и черепа с девичьими косами. Так же и в Львове в бывшей тюрьме на Лонского, где все еще планируют, однако до сих пор не создали музей, снятые хронистами кадры могут стать экспонатами многочисленных музеев — и во Львове, и в Киеве. В 41-м, когда началась война, без единого расследования и малейшей попытки выяснить, кто же и за что сидит, были уничтожены все заключенные. Кстати, тогда, и об этом практически никто никогда не говорит, во Львов были приглашены эксперты из всей Европы, чтобы засвидетельствовать, кто же именно стали палачами для тех людей?

Я не понимаю сопротивления, которое оказывают в Москве, когда мы в Украине стремимся откровенно говорить и доводить до широкого круга скрытые страницы нашей истории, немало из которых связаны с преступлениями, совершенными именно коммунистическим режимом. В других странах, взять ту же Японию, которая покаялась перед китайцами, Америку — перед индейцами, Германию — перед жертвами фашизма, сделаны соответствующие достойные шаги признания своей вины, и государства развиваются ускоренными темпами, этот груз вины их не тянет назад. Мы же со своей стороны должны не закрывать глаза и не бояться говорить правду, причем не ради соседей, а ради самих себя. Должны знать фамилии тех людей, которые все делали для того, чтобы украинцы Запада без стыда смотрели в глаза украинцам Востока. Два года назад я снял фильм «Братья», в котором, в частности, речь шла о том, как студент Николай Лемик в помещении российского консульства вo Львове пытался застрелить консула. Этот консул не разрешал передавать продукты из Галичины на Восток Украины во время Голодомора, делая вид, что «у нас все нормально», голода не существует. Случилось так, что в этот день прием граждан вел А. Майлов (как выяснилось уже на суде — друг Дзержинского, Менжинского и Сталина). И именно в него попала пуля Николая Лемика. Расчет был такой: по тогдашним польским правилам, нельзя было подвергать цензуре в прессе материалы суда, и таким сложным путем на поверхность вышла тема Голодомора, которая замалчивалась и в России, и в Украине, и даже в Польше. Студент Лемик был осужден к пожизненному заключению, однако отсидев несколько лет, погиб во время войны от рук нацистов. К сожалению, эта фамилия мало известна в Украине, а жаль…

А вспомнил я об этом эпизоде именно потому, что уже не один год мы пытаемся выяснить, кто же тогда проводил прием граждан, этот Майлов был каким-то суперзасекреченным лицом, и вывезли его из Львова очень тихо, и потом никогда о нем не упоминали… Вот тоже — вопрос для российских историков, которые исследуют военную тематику. Мы могли бы друг другу помогать в выяснении исторической правды и становиться при этом не противниками и врагами, а друзьями.

Говорю обo всем этом с огромной болью, потому что мой отец был осужден и выслан в сталинские лагеря, долго потом ему не разрешалось возвращаться в Украину. Когда приехал вo Львов, ему уже исполнилось почти сорок. Вступил в брак отец поздно, т.е. и я — ребенок поздний. Однако я благодарен отцу за то, что он много передал мне знаний, не только о воинах УПА, Голодоморе, пластунах, но и об украинском казачестве, изучению которого я посвятил значительную часть своей жизни. На казачестве, кстати, также «сказалось влияние» «взгляда соседа». А очень хотелось бы, чтобы молодежь относилась к казачеству, как к героическим страницам нашего прошлого. И на этом героическом, мужественном, самоотверженном мы воспитывали бы наших мальчишек и девчонок.

Почему, кстати, до сих пор так мало фильмов о казачестве, почему для того, чтобы снять фильм, посвященный нашей истории, так не просто найти средства? Почему наша история и наша культура не стали приоритетами для нашего общества? Это также вопрос к «государственным мужам», и это также ответ, — как должно относиться государство к исторической памяти народа, интересы которого должно отстаивать.