Путинская диктатура закона начинается незаконно
Среди российской интеллигенции, также как среди иностранных наблюдателей царит единое согласие о том, что одна из важнейших задач (если не самая важная), стоящая перед постсоветской Россией — это установление власти закона, как основы демократии и экономики свободного рынка. Однако преобладает сомнение в том, насколько это осознает президент Путин и его помощники. Некоторые из его действий и заявлений наводят на мысль о том, что в своем походе за «сильным государством», они возможно предпочитают политическую целесообразность закону.
На протяжении практически всей своей истории России было чуждо понятие закона как принципа, связующего правящих с управляемыми. До начала ХХ столетия, у царей не было легальных сдерживающих факторов, на подобие тех, что ограничивали абсолютизм монархий Западной Европы. Им не нужно было уважать частную собственность на землю, поскольку до 1785 года именно они владели всей землей. Им не нужно было отдавать честь правам дворянства, поскольку до самой середины восемнадцатого столетия все дворяне были их подчиненными. Крестьяне, составлявшие девять десятых всего населения, в основном были крепостными Короны или дворянства и потому вообще не обладали никакими легальными правами. Первый свод законов России был введен в 1830-х годах и первый реальный суд появился в 1860-х.
Закон конечно существовал, но он служил не для защиты людей от произвольного правления правительства, а наоборот, он был инструментом правления. Достаточно упомянуть тот факт, что на царских чиновников нельзя было подать в суд без разрешения их начальников. Что касается частного лица, выступающего в суде против правительства, то такая ситуация была практически невозможна.
Поэтому, традиции законности в России были еще очень слабыми в момент когда к власти пришли большевики. Семь десятилетий их диктатуры уничтожили зародившиеся ростки законного общества. Ленин определил «диктатуру пролетариата» как «силу, не ограниченную ничем, даже законом, не сдерживаемую никакими правилами, напрямую основанную на принуждении». Так оно и было на самом деле.
Президент Путин заявил, что в современной России «диктатором» будет закон. Но определенные доказательства свидетельствуют о том, что он воспринимает закон в традиционном российском стиле, т.е. не как принцип, равноправно связывающий государство и его жителей, но как инструмент, с помощью которого государство добивается своих собственных интересов.
Одной из иллюстраций подобного подхода является недавний рейд, проведенный в штаб-квартире конгломерата Медиа-Мост, чьи теле- и радиостанции, так же как и газеты, выступали критиками кампании против Чечни. Этот рейд, устроенный с участием вооруженных людей в масках (!), был проведен как «расследование незаконных действий персонала компании». Но сама по себе эта процедура была глубоко незаконной, и по этому поводу еще не было принесено ни единого извинения.
Другим примером может служить попытка Путина накинуть вожжи на губернаторов 89 регионов России. За последние десять лет эти избранные народом официальные лица приобрели власть феодальных баронов и в некоторых случаях действовали с грубым нарушением конституции. Чтобы их приструнить, Путин назначил семь чиновников (в основном бывших генералов и служащих КГБ), напоминающих царских генерал-губернаторов, как своих агентов в регионах. Объявляя об этом шаге, Путин зловеще добавил, что он «уволит» тех губернаторов, действия которых будут обнаружены как незаконные. Это заявление само по себе является незаконным, поскольку согласно российской конституции, избранные чиновники могут быть отстранены только по приказу суда. Возможно, это была оговорка. Но даже оговорка подобного рода, если конечно это была ошибка, отражает менталитет, ставящий власть превыше закона.
Третим примером может стать недавнее неподчинение Москвы трибуналу военных преступлений ООН во время недавнего визита в Россию югославского министра обороны Драголюба Ойданича. Год назад установленный с согласия Москвы трибунал в Гааге обвинил господина Ойданича в преступлениях против человечества в Косово. Как член Совета Безопасности ООН Россия была обязана его арестовать. Вместо этого, к нему отнеслись как к официальному гостю, организовав для него встречи с министром обороны и начальником вооруженных сил России.
Проблема состоит в том, что хотя Владимир Путин и закончил Высшую юридическую школу в Санкт-Петербурге, он тем не менее прослужил много лет в КГБ, и до сих пор окружает себя ветеранами этой организации, института, чьей главной внутренней задачей было подавление несогласных. Установкой этих людей является достижение целей безотносительно легальных правил. Такое прошлое сложно забыть, особенно если новой миссией является установление «сильного государства». Ничего хорошего это для России не предвещает, ей еще предстоит узнать, что политическая сила происходит не за счет ущемления гражданских прав населения, а за счет создания баланса взаимных интересов между правительством и народом путем строгого соблюдения закона.
КОММЕНТАРИЙ
В те не совсем далекие годы, когда Украина и Россия, как и множество других стран Советского Союза, обрели независимость многие эксперты да и просто граждане твердили о том, что Россия твердо стоит на пути реформ и является более развитым государством, нежели все остальные в целом и Украина в частности. Второй президент России Владимир Путин начал свою деятельность с «наступления» на суверенитет регионов, крупный бизнес и опозиционные группы. О том, что представляет современный политический курс Российской федерации и к чему это может привести, — в интервью с главным редактором журнала «Політична думка», политологом Александром ДЕРГАЧЕВЫМ.
— Как бы вы могли прокомментировать процесс централизации власти и ослабления регионов в России которые начал президент Путин?
— Процесс этот очень противоречивый. Для России вполне реальной является угроза демонтажа общегосударственных механизмов, который, кстати говоря и происходил в последние годы правления Ельцина. Сегодня Москва, делая попытку собрать русские земли, поступает по-своему рационально. Однако противоречивым этот процесс является потому, что в нем задействован административный ресурс. Сейчас в Росии речь идет только о централизации политической власти, чем невозможно удержать огромную страну, необходимо чтобы административные усилия дополнялись созданием и развитием жизнеспособного общегосударственного организма, в основе которого должна быть экономика. Дело в том, что Россия распадается экономически и предотвратить этот процесс административными методами, исходящими только из центра, невозможно, необходимы усилия всего общества, которое должно быть заинтересовано в развитии общегосударственного экономического фундамента. Сегодня же мы видим, что делается полдела, причем это приведет к решению одних конъюнктурно важных вопросов, но наращиванию других, возможно, более серъезных проблем. Ведь появление социально-экономических противоречий вызовет потребность новых политических усилий и новых реформ.
— А готовы ли сейчас российские регионы выполнять функции по восстановлению российской экономики и стабилизации положения в России или же централизация власти все-таки обоснована?
— На примере бюджетного процесса, мы видим, что наиболее дееспособные в экономическом плане регионы теряют довольно много, но опять таки, это — государственная часть дела. Пока не совсем ясно будут ли компенсированы эти потери предоставлением больших возможностей частному предпринимательству, где опять таки возможности регионов будут сказываться и активно работающие получат новые преимущества. Дело в том, что В. Путин не успевает вырабатывать ясную позицию по всем вопросам, ведь ему досталось очень тяжелое наследство и вряд ли его ближайшее окружение способно решать гармонично все эти проблемы. Очевидно, необходимы какие-то новые импульсы и новый политический консенсус, и стратегия, которая бы охватывала не только государственное строительство, но была направлена на строительство общественной сферы общества на базисе частного предпринимательства.
— Как бы вы могли увязать то что сейчас происходит по отношению к определенным группам экономического влияния с позицией президента России по отношению к крупному бизнесу?
— В России, как и во многих других странах постсоветского пространства действительно существует проблема особых групп имеющих как экономический вес так и политическое влияние. Они, как правило, находятся либо прямо вне закона, либо в привилигированном положении и «играют не по общим правилам». С этим действительно надо что- то делать в то же время само возникновение такого явления связано с тем, что работает не закон, а чиновник. С этим в России не борятся и пока бюрократия не будет поставлена в рамки закона ничего по существу не изменится. Да, сейчас в России пытаются ослабить влияние олигархов. Но сама практика предпринимательства не меняется.
— В большинстве стран постсоветского пространства сейчас прослеживается тенденция усиления исполнительной власти. В этом контексте, в какую же сторону движется Россия?
— Все изменения сейчас происходят в системе власти. Россия как таковая никуда не движется. Просто меняется стиль взаимодействия между государством и обществом в сторону усиления государственной власти. На само же общество эти процессы непосредственно не влияют, если же и влияют то только отрицательно, отстраняя общество от реального политического процесса. Альтернативы же развития из этой парадигмы трансформации одной системы власти в другую не выходит. Общество же само по себе не оказывает сопротивления этим трансформациям. Происходит это потому, что наиболее дееспособные представители общества либо пытаются решить свои проблемы путем слияния с властью, либо же путем поисков личных компромисов с ней.
