Револьвер-локомотив

9 августа этого года газета «День» опубликовала мою статью «Беззащитность — это провокация» с комментариями пяти экспертов. Напомним, что статья базировалась на статистике, согласно которой легализация пистолетов и револьверов приводит к существенному уменьшению насильственных преступлений. Ближайшими для нас являются опыт постсоветской Эстонии, где уровень насилия уменьшился в пять раз, а также Молдовы — в два раза.

Не менее показателен опыт Западной Европы. Например, в Швейцарии разрешено владение оружием, в Люксембурге не разрешено. Однако в вооруженной Швейцарии убийств с использованием огнестрельного оружия почти вдвое меньше, чем в соседнем безоружном Люксембурге. И это при том, что по всем другим характеристикам обе страны очень похожи. Самыми спокойными в Европе считаются Швейцария и Финляндия, т.е. страны, где граждане больше всего защищены легальным огнестрельным оружием — как гражданским, так и боевым.

Такую же закономерность наблюдаем в США. В Нью-Йорке, Чикаго, Лос-Анджелесе и Вашингтоне проживает всего пять процентов населения страны, а происходит 15 процентов всех убийств. По странному совпадению, именно в этих городах самые жесткие законы касательно владения оружием. В 1987 году в штате Флорида позволили гражданам покупать оружие. С тех пор преступность в штате упала на 21%, в то время как в целом по стране возросла на 12%. А вот в Канаде все наоборот. Там раньше оружие продавалось свободно, а после ввода жестких ограничений преступность повысилась на 45%. Подонки перестали бояться получить пулю в ответ.

Большинство украинцев не знакомы с такого рода информацией. Это наследие советской тоталитарной системы, где защита граждан осуществлялась исключительно государственными органами. Однако с распадом СССР государство перестало выполнять функцию защитника, поэтому гражданам самое время подумать о самозащите. Но для начала необходимо избавиться от ошибочных стереотипов.

Один из аргументов против легализации пистолетов и револьверов озвучил один из экспертов — бывший работник правоохранительных органов Александр Косторный: «Сегодня телевидение изобилует сообщениями о том, что где-то в США взяты в плен заложники, где-то людей просто расстреляли без каких- либо объяснений». На самом деле это аргумент не «против», а «за». Ведь для того, чтобы устроить побоище, права на легальное оружие не нужно. Преступник без проблем использует нелегальный пистолет или легальное самозарядное ружье, которое донесет до места применения в чехле с соблюдением всех установленных законом правил транспортировки оружия. А вот что действительно необходимо ему для «успеха», т.е. для того, чтобы убить как можно больше людей, так это их беззащитность, безоружность. Если же у него будет шанс получить пулю в ответ, то очень может быть, что преступник и не пойдет на дело. Ну а если все же пойдет, то от его рук пострадает меньше людей. Заметьте, что никто для массовых расстрелов еще не выбирал милицейские участки или стрелковые фестивали. Массовое ношение оружия препятствует массовым расстрелам — это факт, доказанный практикой. Кстати, этот вид преступлений очень редок. Только искаженная картина мира, формируемая жадным до сенсаций телевидением, создает иллюзию, будто эта проблема настолько актуальна.

Еще один аргумент Александра Косторного: «Сколько людей в Украине просто легко возбудимых? Сколько у нас запойных? Сколько наркоманов, которым не хватает денег на наркотики и которые готовы ради их получения пойти на откровенное преступление?» Начнем с того, что алкоголики, наркоманы и психически неуравновешенные — это именно те категории людей, которым легальное оружие запрещено законом. Ведь для получения права на его покупку и ношение нельзя иметь уголовного прошлого, нужно пройти психиатрическое обследование и сдать экзамен на умение владеть оружием. Подобно праву на управление транспортом, ведь в руках водителя жизнь многих людей.

Почему же тогда нас так пугают массовым самоуничтожением простых граждан, которые якобы сорвутся с цепи в случае легализации оружия? Ответ прост: такого рода прогнозы (если они правдивые) отражают глубинные комплексы их авторов — неуверенность в себе, скрытый страх перед окружающими. Либо же причина в неадекватных представлениях об оружии, сформированных просмотром боевиков и чтением криминальной хроники.

На самом же деле точно известно, что легализация гражданского ношения оружия не превращает нормальных законопослушных граждан в преступников. «Если ружье висит на стене, то оно обязательно выстрелит» — говорят нам эти разумники, забывая, что жизнь — это не театр и не боевик. Вот только один факт: в Москве сегодня более 400 тысяч владельцев легального огнестрельного оружия, в том числе более 250 тысяч владельцев ружей. Сколько же из них выстрелило? За 2001 год с использованием этого оружия было совершено 8 (да, это не ошибка — восемь!) бытовых преступлений. И это при том, что все эти 250 тысяч стволов хранятся дома, т.е. именно там, где и случаются застолья и иногда возникают бытовые конфликты. Легальное оружие просто так не стреляет!

Вы удивлены? Как могло случиться, что в сотнях бытовых убийств, совершаемых ежегодно в Москве, легальное оружие было задействовано всего восемь раз? Ответ: когда мы говорим о бытовом убийстве, то нередко имеем в виду, что оно происходит в среде обычных, нормальных людей. В действительности же в подавляющем большинстве случаев это не так. У любого нормального, социально адаптированного человека есть колоссальной прочности барьер перед убийством себе подобного. Даже в состоянии сильнейшего гнева, ярости, алкогольного опьянения он удерживает нас от преступления. Чтобы преодолеть этот барьер нужны очень сильные стимулы: чувство самосохранения, желание защитить близких, военная дисциплина. Бытовые же убийства в большинстве случаев совершаются людьми, относящимися к одной из специфических групп риска, в первую очередь, это алкоголики, наркоманы и профессиональные преступники. Т.е. именно те, кому доступ к легальному оружию строго ограничен.

Но не все так плохо, успокаивает правоохранитель Косторный: «Несколько спасает положение то, что криминалитет, который бесчинствовал в начале 90-х, вошел в приемлемые границы и закамуфлировался под легальные структуры». Если криминалитет организованный и вооруженный, то лишать граждан естественного права на самозащиту — верх цинизма. Лучше прислушаться к мнению другого эксперта — предпринимателя Михаила Немова: «Я — за возрождение массового движения «ворошиловских стрелков». Действительно, школьная стрелковая подготовка и объединение граждан в легальные стрелковые ассоциации — лучший способ поддержания культуры оружия.

А вот психотерапевт Валерий Брандес против легализации короткоствольного оружия: «Не думаю, что оно сдержит агрессора, потому что его реакция настолько эмоциональна и неконтролируема, что действие происходит импульсивно, вне пределов сознания. Неопределенность вооружения жертвы для преступника не имеет существенного значения». Это полуправда. Как показал опрос заключенных, проведенный Министерством юстиции США в тюрьмах, у 40% преступников в жизни были случаи, когда они отказывались от ранее запланированных преступлений из-за опасения, что жертва может быть вооружена. Обратите внимание, не «вооружена», а «может быть вооружена».

Заочную дискуссию продолжает бывший милиционер Николай Кулага: «Обычная сцена — сели, выпили, поссорились, а потом хватаются за подручные средства: кухонный нож, бутылку или просто стул. Очень часто, там, где есть охотничье ружье, случается и стрельба. А представьте себе, что наши граждане вооружатся еще и боевыми пистолетами. Ведь нужно учитывать общий уровень культуры нашего народа и чрезмерное потребление алкоголя». Не новость, что некоторые милиционеры считают соотечественников недоумками с налитыми кровью глазами. Мол, украинцы настолько агрессивные по сравнению с американцами, эстонцами или молдаванами, что на них мировая статистика не распространяется. А может, дело не в мнимой буйности наших граждан, а в специфическом мышлении некоторых «правоохранителей»? Как-то в Петербурге на одном из брифингов городское милицейское руководство прямо признало, что на 16 тысяч легальных, т.е. зарегистрированных в милиции охотничьих стволов приходится в год всего два (!) случая их преступного использования. После этого, без какой-либо паузы и вопреки всякой логике, было сказано: «Нашим людям право на оружие давать еще рано, перестреляют друг друга по пьянке».

Адвокат Вадим Колесников в целом поддерживает идею легализации оружия, однако предупреждает: «Мы можем столкнуться с целым рядом несчастных случаев, которые будут происходить по незнанию правил обхождения с оружием. И этого можно избежать, если к этому вопросу подойти разумно». Трудно не согласиться. Это только подтверждает мнение о целесообразности организации людей в стрелковые клубы, где возможно и обучение, и тренировка, и обмен опытом с такими же законопослушными гражданами.

С другой стороны, угроза для жизни от легального огнестрельного оружия колоссально преувеличена. Например, по информации Национального Совета по безопасности (США), гибель от огнестрельного оружия в целом составляет всего 0,8% от всех случаев гибели в результате насилия или несчастного случая. При этом почти все преступления совершаются нелегальным оружием. Никто же не пойдет грабить банк с легальным стволом — это равносильно тому, чтобы оставить свою визитную карточку. Ведь пуля и гильза каждого легального пистолета или револьвера — это как отпечатки пальцев. Отстрелянные пули и гильзы хранятся в компьютеризованной пулегильзотеке МВД, поэтому через несколько часов можно назвать преступника. Мировая статистика подтверждает: легальное оружие участвует менее чем в 1% правонарушений, совершенных с использованием оружия. Причем к этому 1% причисляются такие «страшные» преступления, как стрельба по дорожным знакам, несоблюдение правил хранения оружия, просроченная регистрация...

Упомянутый выше правоохранитель Александр Косторный предлагает для самозащиты купить охотничье оружие: «Пожалуйста, получайте лицензию как охотник...» Это или шутка, или издевательство. Во-первых, постоянно таскать с собой заряженное ружье неудобно. Во-вторых, незаконно — согласно правилам транспортировки, оно должно быть без патронов, а значит бесполезно при неожиданном нападении. В-третьих, не предоставляется для скрытого ношения. В- четвертых, применение против людей охотничьего оружия негуманно. Потому что гражданское огнестрельное оружие делается для остановки нападающего, а охотничье — для убийства животного. С расстояния 3-4 метра, а это наиболее распространенная дистанция при самооборонной стрельбе в городе, попадание из охотничьего дробовика наносит смертельное ранение в 80-90% случаев, а из пистолета — только в 10-15%.

А теперь самое главное. Узаконивание естественного права граждан на самозащиту — это действенный стимул для общего оздоровления общества. Ведь вооруженных людей нельзя провоцировать — значит, следует резко ограничить пропаганду насилия, агрессивности, аморальности. Вооруженные люди должны быть здоровыми и трезвыми — значит, нужно прекратить негласную политику спаивания, приучения к курению и наркотизации населения. Вооруженные граждане должны быть спокойными — значит, нельзя их натравливать друг на друга всяческими предвыборными политтехнологиями, злить низкими или невыплаченными зарплатами, раздражать унижением. Поэтому легализация короткоствольного оружия — это не самоцель, а идея-локомотив для улучшения жизни.