Россия — Междуреченск: требования системных изменений

Чем отличается ситуация на украинских шахтах от ситуации в Междуреченске, а также готовы ли сегодня украинские горняки к протестным действиям, «День» решил спросить у руководителей шахтёрских профсоюзных организаций:

КОММЕНТАРИИ

Леонид ПЕШКОВ, председатель первичной профсоюзной организации шахты «Белозерская», Донецкая область:

— Конечно, душой мы с российскими шахтерами. Но мы же толком ничего не знаем: какой характер носит авария, какова ее причина. А по телевиденью говорят, что это вовсе не шахтеры бастовали, а криминал. Врут, конечно. Я прекрасно понимаю российских шахтеров. Олигарх («плохой капиталист») монополизировал отрасль — и делает, что хочет. А в монополии профсоюзам отстаивать свои права фактически невозможно. Вот они и поднялись на бунт.

О ситуации в украинской угольной промышленности вообще мне говорить сложно — не владею всей информацией. А на нашей шахте в последнее время ситуация улучшилась. У нас сейчас «хороший капиталист». Например, мы в прошлом году оздоровили 4 тыс. шахтеров на 4 млн. 600 тыс. грн. Мы ежегодно получаем 3% от общей прибыли предприятия на оздоровления работников. Это показатель.

Конечно, угольную промышленность нельзя исключить из общегосударственной экономики. Не может быть, к примеру, шахтеру хорошо, а сельскохозяйственнику плохо. Это комплекс. И, правда, нам еще очень далеко до тех условий, в которых работают немецкие или польские шахтеры. Но мы надеемся на лучшее.

Анатолий РЯБЫКИН, председатель первичной профсоюзной организации шахты «Полтавская», г. Енакиево:

— Наши проблемы с проблемами российских шахтеров несравнимы. У них — одни, у нас — совсем другие. Хотя средняя зарплата у нас и у россиян одинакова — 5—6 тыс. грн. Но, например, на нашей шахте уже два года не выдают спецодежду.

Шахта «Полтавская» пока в государственной собственности. На частных предприятиях свои нюансы. Угольная промышленность — вообще сложная система. На каждом предприятии свои течения. О всех украинских шахтерах говорить не могу — нас очень много. Но, думаю, пока к массовым протестам украинские шахтеры не готовы. Да и повода нет. Зарплату, вроде, платят вовремя, оздоровление финансируют. Условия труда не всегда идеальны, но профсоюзы пытаются решать эти вопросы, и собственники часто идут навстречу.

Но проблема назревает. Как известно, около 55% работников угольной отрасли — пенсионеры. Если Азаров проведет обещанную пенсионную реформу, работающим пенсионерам будут платить только 50% пенсии, то шахты останутся без горняков. Будет работать одна молодежь. А наша молодежь, к сожалению, пока еще ни к чему не готова. В такой ситуации придется бунтовать уже не шахтерам, а собственникам. Возможно, тогда придется тратить деньги на обучение кадров, на повышение зарплат профессионалам, если таковые найдутся. Но пока к решению этой проблемы даже никто не приступал.

КСТАТИ

Эксперты с грустью признают, что ситуация в украинском углепроме близка к российской. У нас есть те же экономические предпосылки, которые при малейшей возможности могут вылиться в акции протеста.

Риск появления такой возможности высок. Украинские и российские шахты, как напоминает «Дню» кандидат геолого-минералогических наук Богдан Лелык, имеют одинаковую конструкцию, их строили советские специалисты. «И из них выжимают последние соки, а проблемы с техникой безопасности остаются. Например, у шахты вентиляционная система, все коммуникации и тому подобное рассчитаны под добычу максимум двух миллионов тонн угля. А на самом деле добывается намного больше», — приводит пример Лелык.

Действительно, по оперативным данным, фактическая суточная добыча угля всеми предприятиями угольной отрасли Украины 16 мая 2010 года составила 181,7 тысяч тонн, что является 123,0% от задачи. Об этом сообщается на сайте Министерства угольной промышленности. В сообщении также идет речь, что суточная добыча угля предприятиями, подчиненными Минуглепрому, — 73,8 тысяч тонн, а это — 102,9 % от доведенной задачи. При этом, по словам Богдана Лелыка, шахты немедленно нуждаются в капитальной реконструкции.

Еще один повод — невыплата зарплаты или слишком малый ее размер. Точную зарплату украинского шахтера посчитать трудно, ведь часть шахт — в частной собственности. Данных о зарплате по отрасли в среднем тоже нет — в Министерстве угольной промышленности «Дню» не смогли оперативно предоставить информацию. Однако вопросы невыплаты зарплаты в Министерстве контролируют — еще с апреля прошлого года открыли «горячую телефонную линию». «Набрав телефон в Киеве (044) 594-65-51, каждый из шахтеров, у кого есть проблемы с невыплатой заработной платы, может выяснить все обстоятельства этой проблемы», — сообщается на сайте ведомства.

По экспертным оценкам, например, в Донецке шахтер может заработать до семи тысяч гривен. «Но есть такие шахты, где люди лезут и за две тысячи. Есть и «копанки», где, сколько добыл, столько и получил, — говорит «Дню» директор Департамента внутреннего аудита группы компаний Jordan Industrial Resources Co. Ltd в Украине Андрей Репа и добавляет. — Однако все наши шахты имеют одну общую с российскими проблему — зависимость зарплаты от количества добытого угля, так называемой стахановщины». По словам Репы, общими для украинских и российских шахтеров являются и социальные условия, среда и даже уровень зарплаты.

«Могут ли быть подобные выступления и в Украине? Народ бунтует от безысходности при отсутствии веры в улучшение жизни. В Украине ситуация противоположная, в основном шахтёры верят новой власти, — считает Андрей Репа. — Верят, что эта власть о них будет помнить и думать. Верят в Президента, который вырос в шахтерском поселке; верят в премьера, который длительное время занимался наукой в угольной отрасли; верят и ожидают улучшений... Но пройдёт год-два, и если надежды не оправдаются, то и спрашивать со своих будут прямолинейнее и более жестко».