Система «Кучмы — Януковича» избавляется от «свидетелей»?

В Украине за последние несколько месяцев при странных обстоятельствах ушли из жизни двое из девяти руководителей Фонда государственного имущества. В августе 2014 года — Валентина Семенюк-Самсоненко. А теперь — ночью 28 февраля 2015 года — Михаил Чечетов. Они оба занимались «распродажей» государственной собственности в резонансный период — 1998—2008 годы — становления капиталов многих нынешних клановых бизнес-групп. Поэтому их смерти сегодня являются определенным символом «эрозии» олигархической системы, которая впоследствии, в сущности, и подменила украинскую государственность.

В своей авторской страничке о смерти Михаила Чечетова на портале NEWSru.ua журналист Виталий Портников приводит меткий, на наш взгляд, пример: «В России после провала августовского путча 1991 года один за другим стали выпадать из окон бывшие управляющие делами ЦК КПСС. В обычной жизни это были серые неприметные чиновники — куда более неизвестные широкой публике, чем министры или члены политбюро. Но в действительности именно эти люди знали, как в последние десятилетия советского режима распоряжались партийными средствами, и кто несет персональную ответственность за те или иные расходы и переводы. Они были настоящими хранителями правды о «золоте партии» и с их смертью тайник закрыли навсегда». Отсюда Портников делает вывод, что гибель Чечетова — это не только следствие его причастности к манипуляциям вокруг «законов диктатуры» и других злоупотреблений последних лет режима Януковича, сколько результат его глубокой привлеченности к схеме распределения — а проще говоря, разворовывания собственности в олигархической системе, созданной после провозглашения нашей государственности и, в сущности, ее подменяя.

А в условиях распада этой системы ( а война, и глубокая экономическая «депрессия» являются симптомами именно этого явления) должность главы Фонда госимущества становится уже настоящим приговором. Так что, выходит,  остальные «семь» председателей нам следует беречь как зеницу ока, если мы когда-либо захотим узнать правду о тех, кого выбирали и... выбираем.

Когда «День» сказал экс-главе Фонда госимущества Украины Александру Рябченко, что должность, которую он раньше занимал, в Украине просто-таки «расстрельная», он поправил: «опасная». И рассказал, что разговаривал с Михаилом Чечетовым по телефону примерно за месяц до его трагической гибели. По словам Рябченко, Михаил Васильевич был спокоен и вполне вменяем. Никаких признаков, которые могли бы свидетельствовать о депрессии, не было заметно.

«Уверен, дело об убийстве, которое открыла прокуратура, — сказал Рябченко, — нужно очень тщательным образом расследовать и, тогда, не исключаю, может возникнуть новое — о доведении до самоубийства».

Возвращаясь к участию Чечетова в приватизации, Рябченко напомнил, что в свое время, как писали в прессе, Чечетов сделал какие-то признания о продаже «Криворожстали» и давлении в связи с этим на него.

«Этот эпизод также стоило бы расследовать, хотя теперь к Михаилу Васильевичу были претензии, скорее, по политической линии», — отметил Рябченко.

КОММЕНТАРИИ

«УКРАИНА НЕ ПЕРЕВЕРНУЛА СТРАНИЦУ 90-х»

Борис ФИЛАТОВ, народный депутат Украины, глава специальной комиссии ВРУ по вопросам приватизации:

— У самоубийства Михаила Чечетова есть уголовно-правовое следствие. После его смерти очень сложно будет выявить, как незаконно приватизировалась собственность в определенные годы.

Первый «эпизод свидетельств» Чечетова — это  признание о деянии президента Леонида Кучмы, его зятя Виктора Пинчука, Виктора Медведчука... И все это открыто публиковалось в прессе. Мы прекрасно же понимаем, что «команды» в этом процессе проходят по цепочке. И если какое-то звено из нее вылетает, «связать» ее становится практически невозможно.

Но, поскольку я никогда не был сторонником конспирологии, я склоняюсь к тому, что самоубийство Семенюк-Самсоненко и самоубийство Чечетова — это совпадение.

О покойниках плохо не говорят. Скажу, что оба эти человека имели специфический психологический портрет. С одной стороны, они имели амбиции определенного плана политиков, а с другой — величина и глубина их личностей не отвечала ни заявленным амбициям, ни времени, в котором они жили.

Но я думаю, что претензии, которые Чечетову выдвигали теперь, касались не приватизации 2000-х, а — его парламентской деятельности, когда они «химичили» с «законами 16 января». После того, как он нагло третировал полстраны своими кривляньями «оцените красоту игры», Чечетов был унижен и раздавлен... То, что касается приватизации, — это дела давно минувших лет, и на мой взгляд, их вряд ли уже поднимали бы...

Если председатели Фонда госимущества будут оставаться профессионалами и государственными чиновниками, а не будут лезть с этой должности в политику, что пытались сделать и Семенюк-Самсоненко, и Чечетов, то в принципе все у них будет хорошо. А еще не нужно нарушать присягу государственного служащего и закон Украины. За всю историю независимости Украины председателей Фонда государственного имущества было девять, и только двух из них среда «раздавила». А «раздавила» именно за то, что амбиции не соответствовали сущности.

Я, конечно, не считаю, что Украина уже перевернула страницу 90-х... И мы, кстати, будем собираться комиссией (специальная комиссия ВРУ по вопросам приватизации. — Ред.) относительно вопроса самоубийства господина Чечетова в среду (4 марта) в 15.00. Но у нашей комиссии есть определенный уровень КПД. Мы, конечно, можем заявить на всю страну, что мы вот сейчас пересмотрим всю приватизацию за все время... Но реально мы являемся контрольным органом Верховной Рады. И нам нужно, чтобы в первую очередь в том, что мы делаем, нам подставила плечо Генеральная прокуратура. Ведь на практике наша работа — это рекомендательные выводы, по которым Генпрокуратура может возбуждать уголовные дела и подавать иски в Хозяйственный суд по поводу отмены решений о приватизации... Я знаю много историй, например, по «Лугансктепловозу», когда спецкомиссия несколько раз направляла свои выводы в Генпрокуратуру, а там брали их и выбрасывали. Я не закрываю глаза на то, что происходило в 90-х, но при Януковиче «вынесли» столько и так грубо и цинично, что отдельные «эпизоды» 90-х меркнут на этом фоне. Хотя, конечно, схемы были старые, Янукович их не выдумывал, это еще были схемы Кучмы... Но я лично сейчас хочу сконцентрироваться на том, что происходило два-три года назад, чтобы по горячим следам найти то, что «вынесли». Ведь если мы полезем во времена, когда еще Чечетов занимался приватизацией, то мы там застрянем, а ничего не вернем, потому что суды уже прошли, активы выведены и так далее.

«НА МЕНЯ ТОЖЕ ПЫТАЛИСЬ ДАВИТЬ»

Владимир ЛАНОВОЙ, президент Центра рыночных реформ, председатель Фонда государственного имущества Украины с марта 1997-го по апрель 1998 года:

— Кто-то заинтересован, чтобы тайны приватизации государственной собственности Украины не были раскрыты. Не думаю, что эта «симптоматика» (самоубийство Валентины Семенюк-Самсоненко, Михаила Чечетова. — Ред.) случайна. Есть люди, которые не хотели, чтобы то, что знали и Семенюк-Самсоненко, и Чечетов, стало достоянием общества.

К сожалению, в Украине мы переживаем то время, когда жизнь людей по сравнению с теми «тайнами», которые в себе кроет история нашего большого капитала, ничего не стоят.

Чтобы назвать имена тех, кому было выгодно, чтобы Михаил Чечетов не рассказал детали о приобретении капиталов, нужно посмотреть, в какой период он работал в сфере приватизации государственного имущества. Я помню, он в 2000-х был первым заместителем у Бондаря (Бондарь Александр Николаевич — председатель Фонда государственного имущества Украины с октября 1998-го по апрель 2003 года. — Ред.). И, как стало известно, во многих случаях, как, например, по «Криворожстали», именно Чечетов подписывал документы о продаже. Поэтому-то его потом «таскали» на допросы в 2005-м. Конечно, Чечетов еще и сам был председателем Фонда с 2003-го по 2005 год.

Именно в эти годы (конец 90-х — начало 2000-х) и сложилась олигархическая собственность в Украине: отдельные «семьи» окончательно завладели крупными государственными активами. И, чтобы детали этого процесса не стали достоянием общества, прежде всего, заинтересованы сами олигархи, а также политики, которые «давали на это добро».

Дело в том, что в украинских реалиях глава Фонда госимущества — как лист на ветру: куда последний дует, туда тот и летит. От людей на этом посту очень часто требуют незаконных действий, к сожалению. И, видимо, кто держится за эту должность, опять же, к сожалению, соглашается на это. И такие «компромиссы» потом приводят людей к драматическим последствиям. Эти «самоубийства» являются своего рода следствием пребывания в зависимости. Это же «зависимость» — молчать о чужих грехах...

Я был председателем Фонда госимущества Украины «чистых» 10 месяцев. И на меня тоже пытались «давить». Я чувствовал это и со стороны Президента, премьера, вице-премьеров, руководителей крупных государственных предприятий, председателей фракций и других парламентариев, от Комиссии по вопросам приватизации, которую на то время возглавлял Александр Рябченко и угрожал мне с Пинчуком (Виктором Пинчуком. — Ред.)... Со всех сторон была атака... Но нужно держать линию и быть защищенным законом. Иначе, если ты «уступаешь» — ты уже никем и ничем не защищен.