Следствия нереформы

Начало работы сессии Верховной Рады ознаменовалось резонансным событием — объявлением о выходе из парламентского большинства группы «Центр» и приостановлении членства в большинстве фракции Народной аграрной партии и большой группы депутатов фракции «Демократические инициативы — Народовластие». Общее число депутатов, покинувших большинство, еще уточняется, но в целом ситуация достаточно ясна: правительственная коалиция в Верховной Раде испытывает очень серьезные трудности.

Это событие заставило по-новому оценить возможные перспективы, похоже, главной интриги текущего момента — судьбы конституционной реформы.

В публичных оценках относительно внесения изменений в Основной Закон нельзя не заметить характерной тенденции: практически всех экспертов и политиков прежде всего интересует игровой элемент сложившейся ситуации. То есть смогут ли теперь сторонники реформы мобилизовать необходимые 300 голосов в ее поддержку, когда наступит наиболее благоприятный момент для обсуждения данного вопроса. Наконец, с каким счетом пройдет голосование в Верховной Раде?

Потому-то не стоит удивляться, что до их пор в СМИ практически отсутствует обсуждение содержания проекта №4180, находящегося сейчас в Конституционном Суде. Кажется, что этот вопрос сегодня никого не интересует. Напротив, предметом спекуляций является выяснение утилитарных нюансов: какие будут применяться средства для мобилизации «депутатского болота», какие истинные мотивы у политических игроков относительно реформы и проч.

Ситуация усугубляется тем, что публичное обсуждение целесообразности конституционной реформы происходит на повышенных тонах. Между сторонниками и противниками реформы фактически отсутствует продуктивный диалог, дискуссия не выходит за границы взаимных обвинений и пропагандистских клише. Что вполне объяснимо — начиная с момента провозглашения необходимости перехода к парламентско-президентской модели как инициаторы конституционной реформы, так и ее противники сделали немало для ее дискредитации.

Угроза распада большинства подлила масла в огонь. Если раньше еще существовали какие-то рациональные аргументы относительно внесения на обсуждение в сессионный зал проекта №4180, то теперь они отсутствуют или почти отсутствуют. Тем временем нынешнее положение дел требует от политиков не столько навыков ориентации в ситуационных комбинациях, вызванных предвыборным синдромом неопределенности, сколько способности подняться до уровня стратегического прогноза.

Причина обеспокоенности хорошо известна, но не грех ее еще раз озвучить: незаконченная политическая реформа в случае сохранения status quo может в будущем привести к деструктивным последствиям.

Как компромисс с левыми фракциями была принята модель пропорциональных выборов в Верховную Раду и местные советы. Причем, по общему мнению, принята наихудшая из возможных избирательных моделей, основывающаяся на так называемых закрытых списках кандидатов от партий. В этом плане стоит привести оценку министра юстиции А.Лавриновича, высказанную в одном из интервью еще в марте: «В настоящее время принятие нового избирательного закона диктуется политическими целями. И с этой точки зрения могу сказать: данный законопроект — не шаг вперед, а возвращение в позапрошлый век. В последний раз закрытые избирательные списки в едином общенациональном округе в европейских странах использовались в конце ХIХ века».

Недовольным мажоритарщикам была предложена незамысловатая «обманка» в форме трехпроцентного проходного барьера. Действительно, не трудно подсчитать, что для успеха какой-нибудь наскоро зарегистрированной партии или блока достаточно мобилизовать жителей двух, максимум трех областей, дабы заполучить фракцию в парламенте.

Но для того, чтобы удостовериться, что трехпроцентный избирательный ценз почти не дает шансов созданным на скорую руку политическим проектам, достаточно беспристрастно изучить результаты прошедших кампаний. Никаких неожиданностей не будет и в случае выборов по новому «пропорциональному» закону: победителями окажутся небольшое число известных населению партий. Кто ими станет, можно с большой долей достоверности судить по нынешней партийной конфигурации в Верховной Раде. Учитывая недоверчивость наших избирателей к новичкам, также можно прогнозировать, что окажутся тщетными попытки дебюта какой-то «третьей силы». Таким образом, будущий парламент окажется под контролем немногих партийно-политических групп.

Принятая модель избирательной системы оправдана только в одном случае — когда действует механизм парламентской модели, заложенный в проекте №4180. Тогда сохраняется логика функционирования политической системы: население голосует за партию (блок партий), по результатам выборов создается парламентское большинство (или проправительственная коалиция), формирующая кабинет. В этой системе координат правительство ответственно перед парламентом, и по результатам работы кабинета население на следующей избирательной кампании выносит вердикт доверия партиям, входящим в коалицию. Все это — школьные истины.

Но представим ситуацию — проект №4180 не голосуется. Для такого предположения более чем достаточно оснований.

Что тогда? Остаются неизменными механизм формирования правительства и структура властных полномочий в треугольнике «парламент — президент — правительство», выписанный в действующей Конституции. В таком случае есть основания утверждать, что эта ситуация спровоцирует крайне нежелательные процессы.

Пропорциональный принцип формирования парламента при неизменности нынешнего статуса и полномочий правительства и президента с логичной неизбежностью приведет к формированию нового качества партийно-политической среды — вождизма.

В случае пропорциональных выборов вся представительная власть, как в центре, так и на местах будет формироваться по воле ограниченного числа партийных лидеров. Предвыборные «закрытые списки кандидатов», составленные узким кругом партийного истеблишмента, сделают свое дело: партии превратятся в закрытые сообщества. Для населения будет существовать только верхушка партийного айсберга — лидеры и их фавориты. Реальные же процессы принятия решений в партиях будут недосягаемы для общественного мнения. Такая атмосфера является благодатной для формирования явления, которое принято называть вождизмом.

В таком случае нетрудно спрогнозировать и общую логику взаимоотношений по оси «парламент — президент». Между всенародно избранным президентом и небольшой группой партийных лидеров, лишенных законодательной базы для влияния на политику исполнительной власти в центре и на местах, неизбежно возникает конфликт интересов.

Очевидно, что в интересах общества — не допустить развития этого сценария.

Следует признать, что в реформировании политической системы был выбран только один способ — конституционная реформа.

Тем временем существует и другой путь — принятие системообразующих законов, способных существенно изменить нынешнюю модель отношений между законодательной и исполнительной ветвями власти. В частности, это законы о Кабинете министров, о президенте, о центральных органах власти, о регламенте Верховной Рады. Сюда также можно отнести новые редакции законов о местных администрациях и органах местного самоуправления, разграничивающие их полномочия. При этом политико-правовое пространство действующей Конституции остается неизменным.

Такие новации, как коалиционный принцип формирования Кабинета министров, повышение роли правительства в выработке государственной политики, определение статуса и полномочий парламентской проправительственной коалиции и многое другое вполне можно реализовать, не изменяя действующую Конституцию. В совокупности эти новации будут способствовать тому, чтобы гармонично «вмонтировать» пропорциональную выборную модель в нынешнее политико-правовое пространство.

Как видим, существует реальная альтернатива нынешнему противостоянию, и при наличии консолидированной воли политической элиты имеется возможность избежать открытых конфликтов. А именно: оставить действующую Конституцию в неизменном виде и сосредоточить усилия на принятии выше перечисленных законов. Этому в немалой степени способствует то обстоятельство, что одни из них уже разработаны и ждут своей очереди, а для других имеются серьезные теоретические наработки.

В сложившейся ситуации, когда конституционная реформа становится заложником избирательной кампании, выход может состоять в том, чтобы изменить сам формат обсуждения. Компромисс возможен по такой схеме: «ваша» — ныне действующая Конституция, «наш» — пакет системных законов, с помощью которых определяется функционирование институтов исполнительной и законодательной ветвей власти, исходя из задачи интеграции пропорциональной избирательной системы в политико- правовое пространство.

Правда, теперь это уже будет не конституционная, а институциональная реформа.

Единственная преграда: голоса сторонников такого пути выхода из сложившейся конфликтной ситуации остаются неуслышанными, и эта альтернатива не обсуждается. Хотя время для реализации этого сценария еще остается.