Тайны следствия

С. Пискун считает, что механизм борьбы с отмыванием грязных денег в Украине уже работает, и парламенту осталось только принять соответствующий закон, после чего на осенней сессии FATF можно будет ставить вопрос об исключении Украины из «черного списка» этой организации. Генерал также уверен, что, препятствуя отмыванию грязных денег, налоговики тем самым также поощряют владельцев теневого капитала, приобретенного непреступным путем, к его легализации. С. Пискун надеется, что парламент примет соответствующий закон.

А наиболее резонансное дело Налоговой — банк «Славянский». СМИ, которые считаются оппозиционными, как правило, обвиняли налоговую в выполнении политического заказа относительно «Славянского». Что на это ответит главный налоговый следователь?

— Есть версия о том, что вас могут назначить Генеральным прокурором. Был ли с вами разговор на эту тему в Администрации Президента? Считаете ли вы себя готовым к такой ответственной работе?

— Если говорить откровенно, лично со мной на эту тему никто не говорил.

— А с другими? С вашим руководством?

— Об этом нужно спрашивать у них. Хотя я знаю одно: должность Генерального прокурора сегодня является ключевой в системе работы и координации работы всех правоохранительных органов. От Генерального прокурора зависит способность правоохранительных органов раскрывать преступления и обеспечивать профилактику этих преступлений. Человек, который занимает эту должность, имеет исключительное влияние на правосознание населения, которое, в свою очередь, значительно больше, чем все правоохранительные органы вместе, определяет правопорядок в стране. А прокуратура должна воспитывать правосознание населения на собственном примере. Люди должны видеть, как работает прокуратура, и понимать, что этот орган руководствуется только законом и способен защитить их законные права в любой ситуации. Но при этом самое главное, чтобы прокуратура не становилась предметом политического торга. Если бы так произошло, она бы превратилась из механизма защиты граждан от уголовных посяганий в инструмент правового беспредела.

— Ваше недавнее служебное повышение (напомним, что до него С. Пискун был заместителем начальника налоговой милиции — начальником следственного управления) можно рассматривать еще и как «вознаграждение» вам и вашим подчиненным по делу «Славянского»— Фельдмана. Удовлетворены ли вы приговором суда в этом деле и адекватен ли он, по вашему мнению, преступлениям, которые инкриминировались подсудимым?

— Мое повышение по службе ни в коем случае не связано с делом Фельдмана. Речь шла совсем о другом: о выведении следствия из подчинения органам дознания. Об этом я писал и говорил еще три года назад, работая в прокуратуре. И этого же добивался на новой работе. Не может следователь подчиняться милиции — органу дознания. Ведь именно следователь дает органу дознания поручения выполнять определенные действия. И как можно следователю требовать качественного выполнения таких поручений от своего руководителя? Кроме того, в милиции и в следствии очень отличаются качественные показатели: для следствия, например, не имеет смысла, сколько дел будет возбуждено в этом месяце, а для милиции это очень существенно. Поэтому, по моему мнению, следствие должно быть процессуально независимым. А это может быть только в том случае, если оно не будет подчинено органу дознания — милиции. За это (но совсем не за повышение по службе) я боролся несколько лет, и мое новое назначение связано именно с решением этой проблемы в налоговых органах. Кстати, в органах внутренних дел она также решена, о чем недавно рассказывал на пресс-конференции заместитель министра — руководитель главного следственного управления МВД Петр Коляда. Что касается решения суда, то я считаю его в этом эпизоде — впереди новые судебные слушания по другим эпизодам этого дела — вполне адекватным. Я надеюсь, что и в других эпизодах суд вынесет справедливые приговоры, но не знаю, решит ли он добавлять сроки наказания или изберет путь поглощения более тяжелого наказания меньшим. Это его дело, и я не хотел бы никоим образом на него оказывать давление. Но я уверен в том, что суд в принципе разобрался в ситуации вокруг банка «Славянский» и увидел, что там, действительно, есть механизм действий, на которые обратило его внимание следствие. Напомню для примера о том, как работало руководство этого банка с Макеевским металлургическим комбинатом. Предприятие получало газ, банк давал кредит на его оплату, за кредит комбинат передавал «Славянскому» металл, а банк рассчитывался с ним векселями. Металл шел за границу и продавался там (официально) за $80, тогда как в действительности цена на него была $140. По этом делу можно еще 15 лет расследовать, но и этого времени будет недостаточно.

— Правда ли, что в начале тюремной «Одиссеи» Фельдмана органами следствия предлагалась сделка, которая бы могла смягчить его ответственность? — Это была не «сделка». Я лично встречался с Фельдманом, и это было нормальное следственное действие, предусмотренное законом. Я предлагал Фельдману дать показания, а закон предусматривает, что в этом случае суд должен учесть помощь, оказанную обвиняемым следствию. Речь шла об изменении примененных к Фельдману мер пресечения. Если бы он согласился на мое предложение, то его адвокаты имели бы возможность поставить вопрос об их ослаблении. Никто ничего незаконного к Фельдману не мог применить, потому что при тринадцати адвокатах и ажиотаже, который был вокруг этого дела (даже некоторые народные депутаты довольно часто посещали следственный изолятор), каждый шаг следствия ежедневно, ежеминутно контролировался десятками глаз. И то, что защита теперь дает этот эпизод следствия именно так, искаженно, может свидетельствовать только о ее неквалифицированности.

— Председатель ГНА Украины Николай Азаров недавно говорил о том, что следственные действия относительно народного депутата Юлии Тимошенко продолжаются. Можете ли вы сказать, о чем конкретно здесь идет речь, и спрогнозировать, чем закончится это дело? Есть ли в портфеле следствия фамилии других сегодняшних или бывших народных депутатов?

— Уголовное дело относительно Юлии Тимошенко расследует Генеральная прокуратура. Это все знают. Эпизод относительно неуплаты налогов также находится в ведении Генпрокуратуры. Свои заключения по этому отдельному эпизоду по заданию Генпрокуратуры готовили специалисты налоговой службы. Эти заключения переданы в прокуратуру, где их и рассматривают. Предъявлено ли обвинение, я не знаю. Я только знаю, что такой эпизод выявлен и он действительно существует. В портфеле следствия есть и документы, которые подтверждают виновность некоторых других бывших и нынешних народных депутатов (около десятка). У нас есть о чем говорить, и мы расследуем такие дела. Фамилии называть пока что нельзя. Но скоро вы их услышите. — В народе и в прессе часто вспоминают коммерческую структуру под названием «Профессионал», которая якобы пользуется определенными преференциями ГНАУ. Если это так, то чем вызвано особое к ней доверие? Но проводили ли налоговые органы в отношении нее какие-то следственные действия и проверки? Каковы их последствия?

— Мне не очень много известно о работе этой структуры. Я только знаю, что материальная помощь, социальные программы, включая содержания домов отдыха, которые не может реализовать государство для работников налоговой службы, в частности, лечение детей, такие операции, как удаление и пересадка почек, коронарные операции, которые стоят большие деньги, — все эти вопросы решает «Профессионал». Это абсолютно прозрачная и законная система. Смешно было бы нам самим ее проверять. Ее неоднократно проверяли и органы прокуратуры, и КРУ Минфина, и Службы безопасности, и даже «организованная преступность»… (Смеется). Объясняю: был случай, когда работники Управления борьбы с организованной преступностью приехали и все документы отобрали… Оказалось, ошибочно. Вообще мне трудно говорить о «Профессионале», потому что я никогда не имел с ним дела… Я не знаю механизма работы этой фирмы, но думаю, что она осуществляет обычную хозяйственную деятельность, и она успешна.

— Самый большой неплательщик в Госбюджет — «Нефтегаз Украины». На днях вы сказали, что в отношении его руководства открыто два уголовных дела. Однако в связи с намерением создать международный консорциум по транспортировке газа, налоговая, кажется, несколько ослабила давление на эту структуру. Вы можете это подтвердить или опровергнуть ?

— Я считаю, что перед тем как входить в консорциум, эта структура должна очиститься и стать прозрачной. Мы с нею работаем, расследуем уголовные дела, выполняем следственные действия, международные поручения, контактируем с Россией, Соединенными Штатами, странами Европы. Мы занимаемся «Нефтегазом Украины», как говорят, «плотно».