Три неиспользованных шанса

В Варшаве состоялась двухдневная международная конференция «Три революции — портреты Украины», в которой приняли участие, в частности, экс-президенты Польши Александр Квасьневский и Украины — Виктор Ющенко. Конференцию также посетил украинский вице-премьер Вячеслав Кириленко, который отметил, что «во время каждой из трех современных украинских революций рождалась новая Украина». Последняя реплика риторическая и нуждается в отдельной дискуссии. Действительно ли эти три вехи, которые были шансами для перемен, качественно повлияли на развитие государства? Стоит напомнить, что последний массовый протест, который получил название Революция достоинства, в конце концом развязал руки Кремлю по разворачиванию агрессии против Украины и оккупации части ее территорий.

«Три революции» — это исследовательский проект, который воплощается под руководством экспертов по вопросам Центрально-Восточной Европы, — Павела Коваля и Джорджа Минка. Этот проект посвящен изучению трех событий в новейшей истории Украины — Революции на граните 1990 года, Помаранчевой революции 2004 года и Революции достоинства 2013—2014 годов.

Еще во времена дотлевавшего СССР в Киеве состоялись протесты студентов, которые принято называть Революцией на граните. Акция продолжалась со 2 по 17 октября 1990 года. Одним из требований молодежи была отставка председателя Совета Министров УССР Виталия Масола. В конечном счете студенты добились своего, и акция завершилась подписанием постановления Верховной Рады УССР, которая гарантировала выполнение всех требований. Правда, в конце концов отставка технократа Виталия Масола, грех которого заключался всего лишь в том, что он был представителем коммунистической верхушки Украины, открыла дорогу во власть Леониду Кучме. Последнего принято было связывать с «Южмашем», то есть так именно директором-технократом, забывая о том, что Кучма сделал карьеру именно по партийной линии.

Присутствие на конференции в Польше Квасьневского и Ющенко показательно. Ведь сразу возникает вопрос (исходя из тематики) отсутствия третьего фигуранта событий 2004 года — уже упомянутого Леонида Кучмы. Вспоминая те события, следует отметить, что после того, как Леониду Даниловичу не удалось остаться на третий срок, он сделал ставку на Виктора Януковича как своего преемника. Тогда в первом туре выборов, еще до массовых протестов, Кучма, опустив бюллетень в урну, сказал, что он «голосовал за стабильность». Фальсификации во втором туре спровоцировали массовый протест украинцев. Ситуация выходила из-под контроля. Делать ставку на Ющенко он не мог, хотя тот называл его в свое время «отцом» и подписал печально известное «письмо трех», где протестующих акции «Украина без Кучмы» назвал экстремистами и национал-социалистами (Майдан почему-то этот факт Ющенко забыл вспомнить). Ющенко не воспринимала Москва. Поэтому Кучма и заручился поддержкой Януковича от Путина (об этом последний говорил на одной из своих пресс-конференций).

Когда же наступила морозная бурная осень 2004-го, спасать положение приехал президент соседней Польши Квасьневский. Тогда и состоялась договоренность о передаче власти Ющенко и сохранении гарантий безнаказанности для Кучмы. Пророссийский Янукович ушел в оппозицию, а Москва в свою очередь сделала соответствующие выводы. И уже в 2007 году во время досрочных парламентских выборов мы впервые услышали об автобусах с «титушками» и, по словам тогдашнего командующего ВО МВД Украины Александра Кихтенко, стояли на грани кровопролития. Кихтенко в свое время делился с «Днем» воспоминаниями о том, что уже тогда Россия делала попытки испытать технологии кровавых провокаций во время протестов в Киеве (да, именно в 2007-м, хотя немногие об этом помнят). Как известно, эту технологию России придется применить уже в начале 2014 года.

«История последних украинских революций — это история заговоров на фоне общественного возмущения. Заговоры в верхах существуют с 1991 года, — комментирует «Дню» Виктор Небоженко. — Тогда произошел фактический заговор национально ориентированных политиков с коммунистическим руководством с целью получить соответствующую власть. Для коммунистической номенклатуры это был шанс сохранить свою власть в Украине. В конце концов национал-демократов отодвинули от власти или использовали, дискредитировали. Подобный заговор состоялся и в 2004 году. Тогда была система гарантий для Кучмы в обмен на передачу власти. Разумеется, Кучма подобные разговоры вел и с «донецкими». Но Кучма и Ющенко лучше понимали друг друга. Ющенко считал себя «сыном» Кучмы, а Кучма считал себя его «отцом». При Ющенко он чувствовал себя в безопасности и был по меньшей мере просто безнаказанным лицом. «Донецкие», хоть он и сделал накануне ставку на Януковича, ему могли устроить проблемы. Мы это, кстати, увидели потом — в 2011-м, когда против Кучмы было открыто угоовное производство по делу Гонгадзе». Что касается самого Ющенко, то, конечно, у него был шанс реформировать страну, но он потерял время».

Кровавые события 2014 года вроде бы уже должны были точно научить украинское общество ощущению источника опасности. Справедливое возмущение масс в определенный момент было направлено на ряд не всегда однозначных шагов — захвата госучреждений, использования «коктейлей Молотова», поход активистов в Верховную Раду буквально под заклание. В итоге Янукович, который на то время мешал кланам, конкурировавшим с «донецкими», действительно сбежал, но что это реально изменило в стране? Существенных реформ нет, оккупирована часть территории, убиты и искалечены тысячи людей. Наверное, задумывая Майданы, обществу все-таки стоит думать и о качественной альтернативе, а не только о свержении режима.

«Майданы являются параллельным процессом заговоров, хотя, безусловно, они и взаимосвязаны, — продолжает Виктор Небоженко. — Относительно того, что Кучма оказался на переговорах в Минске, позволю себе выразить следующую гипотезу. Так получилось, что от Украины в переговорном процессе, кроме Евгения Марчука, никто не занимает профессиональную государственническую позицию. Отсюда и соответствующие подписанные акты, которые не содержат в себе национальные интересы Украины. Фактически Путин подобрал для себя переговорщиков с пророссийским направлением и вел и фактически ведет переговоры сам с собой. Вы можете себе представить, что Кучма и Медведчук могли бы подписать выгодное для Украины соглашение? Ни первый, ни второй не имеет доверия в украинском обществе. Думаю, что Марчук все это понимает, но как человек-государственник и с высокой квалификацией сделал все, что мог, для отстаивания украинских позиций в этих сверхсложных условиях. Все остальные прислушивались к собственному голосу. То есть к голосу Кремля. Просто это люди с похожим мировоззрением. Поэтому он и столкнулся с сопротивлением в Верховной Раде 31 августа 2015 года и сопротивлением украинского народа. И все это потому, что историю заговоров, которые в конце концов вылились в Минские соглашения, украинцы органично не воспринимают. Из этого политикам нужно делать выводы».

«Я совершенно согласен с тем, что в 2004 году власть фактически была передана Ющенко под определенные гарантии Кучме, — комментирует «Дню» законодатель, общественный деятель, соучредитель и руководитель ПДМГ им. Н. Пирогова Геннадий Друзенко. — До сих пор то, что у нас называли революциями, было всего лишь сменой личностей, но в той же системе, которая была сформирована при Кучме. Во время последней Революции достоинства казалось, что дальше так жить нельзя, а оказалось, что можно. Изменились фамилии, расценки, но схемы остались те же. Если говорить медицинской терминологией, то это тот случай, когда нужен хирург, а не терапевт. Необходимо обрезать эту пуповину связей с порочной системой и порочными принципами сосуществования. Безусловно, хирургия предполагает кровь. Преступники должны быть наказаны, а не неприкосновенны под гарантии вследствие «договорняков». Тогда у нас будет шанс на то, что изменятся не только фамилии, но и сущность, система. По крайней мере, мы будем тогда знать, что в Украине нет касты неприкосновенных. Пока Украину представляют Кучма с Медведчуком, мы будем захлебываться в крови, нам будет трудно смотреть в глаза родителям погибших, воюющих за нас сейчас на Донбассе. Люди на Майдане, в отличие от регулярно выступавших на сцене Майдана, точно не умирали за то, чтобы Порошенко занял кресло Януковича, а Яценюк или Гройсман — кресло Азарова. Но это то, что произошло на самом деле».

В этом контексте стоит вспомнить слова главного редактора «Дня» Ларисы Ившиной, которая недавно в эфире канала «112 Украина» сказала: «Украинские революции ходят задом наперед, учитывая тот результат, который мы имеем после каждой из них. Нужно обстоятельно разобраться — почему так? Почему после каждой у нас нет ощущения, что мы достигли большого позитивного эффекта? Общество имеет потенциал протеста, но у него очень малый потенциал конструирования будущего. Восстаниями и майданами мы не решаем свои основные вопросы — качественной элиты, смены поколений, социальных лифтов, построения инструментальной политики, построения качественной информационной политики и уменьшения разрыва, который произошел в начале 90-х, между богатыми и абсолютно обнищавшим населением. Нужно переосмыслить инструменты борьбы, иначе мы будем двигаться от революции к революции, но от этого будет становиться все хуже и хуже».

Итак, видим, что в течение 25 лет независимости в Украине существуют параллельные процессы: искреннее общественное, но несистемное возмущение, которое потом загасает и превращается в апатичные к выборам настроения; заговоры олигархов, которые так или иначе завязаны под гарантии РФ и выливаются в подозрительные, явно невыгодные для Украины соглашения; формирование на этом фоне «пятой колонны» РФ среди политиков, общественных деятелей и журналистов. Такая смесь не может не запускать механизм разрушения государственности, которая в свои годы все еще пребывает в состоянии уязвимого младенца без иммунитета, который так и не стал на ноги. Именно поэтому наши «революции» (термин, который на самом деле вряд ли подходит к массовым протестам, происходившим в Украине) ходят по кругу и часто становятся элементом разрушения, а не государствообразования.