«Вечный фестиваль контрабанды». Как остановить?

«Ставлю четкую задачу перед СБУ, таможней, милицией: прекратить этот вечный фестиваль контрабанды на западной границе», — написал Петр Порошенко в своем Твиттере еще 2 июля. Не прошло и две недели, как весь Твиттер, Фейсбук и все украинские масс-медиа заполонили новости о печально известном инциденте в Мукачево. Это таким образом выполняется задача Президента? Очевидно, нет. Это лишь очередное следствие того, что власть продолжает закрывать глаза на хронические заболевания государства.

Анализируя причины мукачевского конфликта, эксперты называют его результатом отсутствия борьбы с коррупцией. То есть неправильно рассматривать инцидент в Мукачево как сугубо конфликт между организацией «Правый сектор» и народным депутатом Михаилом Ланьо, акцентируя внимание только на перераспределении сфер влияния в контрабанде сигаретами в Закарпатье. Да, проблему нужно анализировать значительно глубже. Однако каждый конфликт имеет глубинную причину и поверхностный повод. В конкретном случае повод подталкивает проанализировать постоянную проблему западного региона Украины, которую Президент окрестил «вечным фестивалем контрабанды».

Уголовный кодекс говорит о контрабанде как о незаконном действии, которое карается лишением свободы на срок от трех до семи лет с конфискацией предметов, которые перемещали через границу с укрывательством от таможенного контроля. А вот жители районного центра Яворов во Львовской области говорят о контрабанде как о способе выжить или принести в семью лишнюю копеечку. Для западного региона это явление, к сожалению, стало банальностью. И эту проблему нужно решать как в глобальных, так и в локальных масштабах.

Рассмотрим ситуацию на примере украинско-польской границы. Соглашение о малом пограничном движении в пределах 50 километров, возможность оформить визу для закупочного туризма... Жители западной Украины не понаслышке знают об украинско-польском сотрудничестве в этом вопросе. Более того, они активно это используют — достаточно собственными глазами увидеть массивный поток людей, ежедневно пересекающих, например, пешеходный переход «Шегини-Медика». Более того, на просторах интернет-сети есть много видео с фарсом, который называется пересечением границы, во время которого толпа людей наперегонки бежит, чтобы попасть на польскую территорию. Речь идет и об обычных туристах, и о мелких контрабандистах. Ежедневно границу по нескольку раз пересекают так называемые «челноки», которые курсируют из одного государства в другое с сигаретами, водкой и тому подобное.

«Жители областей, расположенных на границе, которые время от времени ездят, например, в Польшу на закупы или на работу, об особенностях контрабандистских приемов знают если не все, то почти все, — рассказывает «Дню» из собственных наблюдений Юрий из Львовской области. — Например, кто же не знает, как и где сигареты прячут под одежду? Зимой в этом плане своеобразные «жнива», ведь спрятать товар намного легче, чем летом. Если речь об автомобиле, то народ прячет вещи под обшивку авто, под сидениями, в целом — в каждую щель. На мотоциклах перевозят контрабанду в бензобаках. Очень странно бывает, когда мотоциклист летом едет в полном снаряжении. Не знаю, как они это выдерживают, но такова уж их «работа». На продаже одного блока сигарет можно заработать ориентировочно 10 долларов. Если они попрячут по машинам десять блоков, то не просто отобьют бензин за дорогу, а еще неплохо подзаработают. Обратно в Украину многие люди везут бытовую технику. Далее ее часто перепродают. Однако тут нужно принять во внимание, что на одного человека должно приходиться 50 кг товара. Пусть есть «бус», а в нем — три человека. Следовательно, можно перевезти втрое больше. Но что такое 150 кг? Это практически ничего. Здесь уже каждый выкручивается, как может: один взятки дает, второй «по блату» и так далее и тому подобное. Интересная ситуация иногда складывается с нерастаможенными автомобилями, на которых, по закону, можно находиться на территории Украины только 5 дней. Нередки случаи, когда человек пригоняет из-за границы авто, а машина потом по полгода в Польшу не выезжает. Почему? А родственники, например, то ли в прокуратуре, то ли в милиции, в пограничной службе. Как останавливает ГАИ его на польских номерах, так сразу и отпускает. Автомобиль никто не конфисковывает, ведь он в определенном списке «привилегированных».

«Челноки»? А что они? Какая-то бабка тем живет. Она может туда что-то завезти, оттуда что-то привезти. Так и живут люди. Тем более, из сел, которые неподалеку от границы, до которой можно на маршрутке доехать. Отчего это не использовать, чтобы заработать пару гривен? Намного более серьезные сделки прокручивают на границе», — искренне описывает ситуацию наш собеседник.

Очевидно, что в таких случаях таможенники и пограничники знают о контрабанде, но на нарушение просто закрываются глаза по «проплаченным» причинам. Впрочем, не с самого низкого и наименее влиятельного звена этой проблемы следует начинать ее решение. Так считает исполнительный директор «Центра противодействия коррупции» Дарья Каленюк: «Вопрос контрабанды решается не на локальном уровне. Речь об уровне министра, у которого должна быть политическая воля реформировать все свои ведомства: и таможню, и налоговую, которые сейчас под одним руководством. Уволить старых людей — нанять новых. Нужно открыть уголовные производства относительно тех, кто «крышует» всю эту контрабанду. А для этого уже нужна прокуратура».

«Конфликт в Мукачево только еще раз подтверждает, что никакой реформы таможен не было, — продолжает Дарья Каленюк. — На таможне дальше есть люди, которые «крышуют» контрабанду. Прокуратура должна также следить за тем, что происходит на таможне. Почему мы ухватились за прокуратуру? Потому что она имеет больше всего полномочий среди всех правоохранительных органов. Прокуратура может следить за тем, что делают и таможенники, и налоговики, и милиционеры. Имея хорошую прокуратору, мы очищаем всю остальную систему».

«Кроме того, контрабанда для нас интересна тем, что мы можем сотрудничать с европейскими правоохранителями. В качестве примера приведу «OLAF» — европейскую антифрод-организацию, среди полномочий которой борьба с контрабандой в Европейском Союзе. Если есть реальное желание прокуратуры и таможни остановить «контрабас», делаются общие следственные группы из ЕС, проводятся специальные операции и в конце концов все это останавливается. Решается это на уровне наивысшего руководства — необходимо благословение премьер-министра и категорическое решение Президента», — подытоживает исполнительный директор «Центра противодействия коррупции».

Возвращаясь к вышеупомянутому «OLAF» (Европейскому офису по борьбе с мошенничеством), следует отметить, что в свое время было анонсировано сотрудничество с этой организацией. Еще в июне 2013 года тогдашний министр доходов и сборов Украины Александр Клименко подписал с «OLAF» договоренность о сотрудничестве относительно незаконного перемещения табачной продукции. Результат? Его нет.

В свою очередь во время представления временно исполняющего обязанности председателя СБУ Василия Грицака Петр Порошенко использовал довольно жесткую риторику относительно наболевшей проблемы: «Вопрос борьбы с контрабандой является прямой ответственностью СБУ, и здесь нечем похвастаться. Сказать, что я крайне недоволен, — значит ничего не сказать. Очень надеюсь, что через несколько месяцев с новым руководством Службы мы увидим новую оценку людей об ощутимых успехах СБУ. Задача — до седьмого пота работать над решением этой проблемы».

В этом контексте очень интересно услышать мнение экс-председателя СБУ Валентина Наливайченко, которое он выразил во время встречи с Летней школой журналистики в редакции «Дня»: «Начать следует с того, что именно эта Верховная Рада, эта коалиция лишила СБУ статуса органа по борьбе с коррупцией, в том числе и в вопросах контрабанды. Обвинять — одно, а законодательство желательно открыть и прочитать. Самое главное в контрабанде и в борьбе с ней — понимать, что это не общее слово и понятие. Кто занимается незаконным перемещением подакцизных товаров? Конкретный таможенник и его руководство, которое сдирает все, что он собрал. Также ответственны пограничники, местная и центральная власть, комитет Верховной Рады, который отвечает за Таможенный кодекс».

«В качестве примера приведу Финляндию как страну наименее коррумпированную. Здесь таможеннику не нужно ничего решать — в электронном виде все таможенные платежи уже давно предусмотрены. Контейнер из Португалии только отходит, а платежи уже сделаны в электронном виде. Штрих-код этого контейнера известен, и таможенник вообще на границе не ждет этого контейнера, который идет прямо к тому, кто за него заплатил, то есть к заказчику», — обращается к иностранному опыту бывший глава СБУ.

«А у нас в Верховной Раде... надцать преференций, уточнений и исключений, — утверждает Валентин Наливайченко. — Необходимо заплатить пошлину 100%, а если вы знаете «правильного» таможенника, то есть дадите взятку, можно заплатить 30%. Мол, если не хотите 100% платить в бюджет, платите 30%, но обращайтесь, например, к Ланьо или к Балоге. А виновата во всем СБУ? Конечно, проще всего обвинить спецслужбу. Это то же самое, если бы спецслужба «крышевала» шпионаж. Кого мне тогда обвинять? Таможенник пусть «не крышует» контрабанду, а борется с ней. Ему за это государство платит деньги. Тогда не нужны ни МВД у него за спиной, ни СБУ, ни другой контролер. Это советщина, и ее нужно сломать! На границе должно быть минимум людей — пограничник и таможенник. А главное — должно быть желание высшего руководства государства. Для того чтобы платили все платежи, нужно сделать аудит, как в вышеупомянутой Финляндии. Если вы ввозите товар, то платите соответствующую сумму. И ее выплачивают все — не бывает так, что один определенный импортер, потому что он имеет привилегии, платит вдвое меньше. Страны ЕС таможенное законодательство давно урегулировали, потому они между собой границы и убрали. У них единые тарифы и единые подходы».

Вопрос в том, борются ли с контрабандой и коррупцией в нашей стране вообще? Сколько мукачевских инцидентов нужно для того, чтобы проблему начали решать? Систему не изменить постами в Твиттере. Здесь нужны решительные шаги и категорические решения.