Выстрел в Петлюру

«В українську школу я б дітей не вів,
Їх учебнік школьний весь би посадив.
Там хотя б Шевченка
прочитайте зміст —
Ето же отпєтий націоналіст!!!
Як сприймьот дитина все натурою —
Піде неодмінно за Петлюрою!»

Массовый читательский спрос на литературу по истории Украины начался в начале 1990-х, когда жаждущие правды граждане скупали книги, благодаря чему в повседневный и научный оборот постепенно возвращались имена запрещенных или замалчиваемых деятелей. Впрочем, очень быстро многим стало не до книг, так как украинцы были вынуждены выживать в новых социально-экономических реалиях. Однако оказалось, что трудности переходного периода не отбили у людей желания читать и дальше интересоваться незаурядными историческими фигурами, к которым, бесспорно, принадлежит и глава Директории и главный атаман Армии УНР Симон Петлюра. Среди постоянных упреков в его адрес едва ли не самым «популярным» является обвинение в «антисемитизме», который якобы генетически присущ украинцам со времен восстаний Хмельницкого, Гонты и Железняка, и который, собственно, стал «официальным» основанием для убийства Петлюры в Париже 25 мая 1926 года. Выпуская пулю в лидера украинского национально-освободительного движения, «народный мститель» Самуил (Шалом) Шварцбард, впоследствии оправданный французским судом, приговаривал: «Это за погромы, это за убийства!»

Дебаты о «юдофобии» Петлюры не прекращаются и по сей день, хотя многим из них не хватает взвешенности и диалогизма. Однако иногда случаются и приятные исключения, к которым можно причислить относительно новые публикации отечественных и зарубежных историков — Владимира Сергийчука («Симон Петлюра и еврейство»), Виктора Савченко («Симон Петлюра»), Юрия Шаповала («Этот (не)нужный Петлюра»), Владислава и Людмилы Гриневич («Евреи Украины в годы революции и гражданской войны»), Генри Абрамсона («Молитва за правительство: украинцы и евреи в годы революции, 1917 — 1920»), Анджея Станислава Ковальчика («Пан Петлюра?») и др.

А с недавних пор ряд подобных изданий продолжила и книга полтавских исследователей «Симон Петлюра — от контроверзы к пониманию» (2010), соавторами которой стали Виктор Ревегук, Петр Ворона и Анатолий Мучник. Особенность этой работы, конечно, не лишенной недостатков (в частности, изложение материала не всегда четкое и хорошо структурированное), заключается в том, что ученые анализируют деятельность лидера УНР без однозначной апологетики и категоричной критики, а опираются на богатую историографическую и документальную базу, которая, по словам составителей, фактически является четвертым автором сборника и позволяет глубже взглянуть на анализируемую проблему.

Читатели предлагаемого издания, наверное, с удивлением узнают о том, что в детстве Симона Петлюру прозывали «жидовским отцом», так как он защищал евреев от насмешек слишком «толерантных» полтавских товарищей, и о том, как пан атаман боролся против преступлений распоясавшейся старшины и казаков (включая расстрелы), как содействовал созданию еврейских отрядов самообороны и в перспективе — формированию еврейской жандармерии.

Напомним также, что во времена УНР было создано по-своему уникальное ведомство — Министерство еврейских дел (аналогичное учреждение действовало и в интересах местных поляков), а национальные партии «Бунд», «Паолей-Цион», «Фолькс Партай» и «Об’єднавці» поддерживали идею украинской автономии в составе новой федеративной России. Правда, к стремлению полной независимости от московского центра они отнеслись скептически и не поддержали IV Универсал Центральной Рады, считая, что «украинская Украина» не сможет обеспечить национально-культурные права евреев, и вследствие этого взаимное недоверие между народами только усилилось.

Суть взглядов Главного атамана Армии УНР на украинско-еврейские взаимоотношения хорошо отражает воззвание «Против погромов», изданное 12 октября 1919 года: «Старшини і козаки української армії! Українські і єврейські працюючі маси дивляться на вас як на визволителів, і грядучі покоління не забудуть ваших заслуг перед цими народами, а історія з гордістю впише на свої сторінки моменти з цієї боротьби. Уникайте провокацій, а з провокаторами, хто сам чинить погроми та підбиває слабіших від нас, будьте безпощадними. Кара на смерть мусить упасти на голову погромників і провокаторів. Більше карности і дисципліно-карности я вимагаю від вас в цьому відношенні, щоб ні один волос не упав з голови невинного... Провокацією, на яку вони (більшовики) витрачають величезні суми, вони хотять розкласти нас зсередини, підкуплюючи злочинний елемент, який підбурює наших козаків до різних бешкетів і до погромів над невинним єврейським населенням, і цим хотять накласти тавро погромників на чоло лицарів, які несуть визволення всім народам на просторах України».

Вместе с тем многие исследователи признают, что Симон Петлюра объективно не мог сдержать насилия против евреев, ведь он не контролировал всей территории новой республики, территории которой превратились в поле битвы между разными военно-политическими силами. Украинские самостийники, большевики, монархисты, махновцы и просто бандитские группы эксплуатировали на свой лад общественные мифы о «виновниках всех бед» евреях-«эксплуататорах», за что приходилось расплачиваться мирному населению, которое не было однородным по политическим симпатиям, а часто вообще — аполитичным, как, кстати, и украинское крестьянство. В лице евреев деникинцы боролись с «инородцами», коммунисты — с «классовыми врагами», а петлюровцы — с «чекистами».

Так, Анатолий Мучник приводит отрывок из газеты «Киевлянин», в котором описывается жуткая атмосфера деникинского погрома: «Ночью на улицах Киева наступает средневековая жизнь. Среди мертвой тишины и безлюдья вдруг слышатся ужасные крики. Это кричат жиды. Кричат от страха... Во тьме улицы где-нибудь появится кучка вооруженных людей со штыками, и, увидев их, огромные пятиэтажные и шестиэтажные дома начинают выть от ужаса сверху донизу... Целые улицы охвачены смертельным страхом, кричат нечеловеческими голосами, дрожа за жизнь... Это подлинный непритворный ужас, подлинная пытка, которой подвергнуто все еврейское население. Русское население, прислушиваясь к ужасным крикам, которые вырываются из тысяч сердец под этой «пыткой страхом», думает вот о чем: научатся ли евреи чему-нибудь в эти ужасные ночи? Поймут ли они, что значит разрушать государства, которые не они создали?».

Впрочем, вопреки неблагоприятным обстоятельствам, попытки украинско-еврейского (а также украинско-польского) объединения происходили, вызывая тем самым бурную реакцию большевистского лагеря. «Сионисты втыкают нож в спину Революции. Жаботинский объединился с Петлюрой в борьбе против Красной Армии!», — возмущалась газета «Емес», центральный орган еврейской секции Советской России. Правда, договоренности лидеров национальных движений не были воплощены в жизнь, так и оставшись на бумаге. Тем не менее, в контексте петлюровского «антисемитизма» чрезвычайно красноречивыми представляются почти классические слова видного деятеля сионизма, политика и публициста Владимира (Зеева) Жаботинского, который писал: «Является безусловным фактом то, что ни Петлюра, ни Винниченко, ни кто-либо из ведущих деятелей украинского правительства не были погромщиками. Хотя я их лично не знал, все-таки хорошо знаю этот тип украинского интеллигента-националиста с социалистическими взглядами. Я с ними вырос, вместе с ними вел борьбу против антисемитов и русификаторов — еврейских и украинских. Ни меня, ни остальных думающих сионистов южной России не убедят, что людей этого типа можно считать антисемитами. И это важно, так как это приведет нас к главному: к глубокой правде, что причина заключается не в субъективном «антисемитизме обстоятельств». На Украине обстоятельства против нас... Сегодня там носится в воздухе антисемитский яд, и достаточно расшевелить атмосферу каким-то раздражением или восстанием, или колонизацией, чтобы этот яд вылился в активную ненависть».

Хотя в более поздней работе «Петлюра и погромы» Жаботинский под давлением еврейского сообщества выступил с более радикальной риторикой в адрес главы Директории УНР, который не подавил насилия, не наказал виновных и не подал в отставку, а потому, дескать, никакие оправдания не помогут ему снять ответственность за совершенное против евреев. Да и сам Петлюра в конце жизни несколько изменил свои взгляды на еврейский вопрос: «Если упомянуть об украинских евреях, то многие из них переходили на большевистскую сторону с надеждой, что здесь они наверх выплывут, сил наберутся, на первые места поднимутся. Раньше им ходу не давали, так они думали, что у большевиков старшими станут. Так что многие евреи, а особенно молодые — сопливые, обольшевичились и сделались коммунистами».

Поражение УНР в национально-освободительной борьбе, установление коммунистической власти, настойчивая работа ее дипломатии и агентуры и «левые» симпатии части западных интеллектуалов в итоге привели к тому, что главным виновником еврейских погромов «официально» провозгласили Симона Петлюру, а в его лице — и все украинское патриотическое движение, которое, напомним, никогда не поднимало на свой флаг программный лозунг «Бей жидов, спасай Украину». Таким образом пропаганда пыталась дискредитировать саму идею независимости и поссорить два народа, повторяя позднее этот «трюк» с участниками и симпатиками бандеровского подполья. Тем не менее, окончательной победы «бойцам идеологического фронта» добиться не удалось — хотя бы потому, что в лагерях украинские и еврейские политзаключенные-антисоветчики приходили к взаимопониманию и вместе устраивали восстания, в частности и легендарное Кенгирское (подробнее этот сюжет описан в статье Виталия Портникова «Плевок в Гирша Келлера»). Сегодня же все чаще выходят откровенные диалогические книги, написанные украинцами, поляками и евреями, а в Украине, Франции и Израиле проходят конференции, посвященные действительно неоднозначной фигуре Петлюры, что, наверное, является лучшим символом и симптомом взаимного выздоровления и примирения.