Затишье... перед «бурей» или перемирием?

Вчера на некоторое время удалось прекратить противостояние. Перед походом лидеров оппозиции в Администрацию Президента, лидер «УДАРа» Виталий Кличко убедил протестующих на Грушевского с одной стороны и милиционеров с другой на время объявить перемирие.

На момент сдачи номера, еще не было известно, чем закончилась вторая попытка переговоров власти и оппозиции, но все опрошенные нами эксперты и политики, которых мы подаем ниже, выступают за мирное урегулирование конфликта и предлагают свои рецепты.

Единственной новостью, которая появилась перед началом переговоров, стало то, что власть готова на следующей неделе созвать внеочередную сессию парламента и рассмотреть вопрос отставки правительства и вопросы по тем законам, которые Верховная Рада приняла 16 января. Что будет на деле?

Но тревожит и возмущает другое. Насилие. Его сейчас много. В течение вчерашнего дня появилась масса новостей и многочисленные видео о зверском избиении активистов протестов сотрудниками правоохранительными органов. На людей буквально охотились, вылавливали и вывозили за пределы города, где их унижали, пытали и избивали. Нужно остановить беззаконие. И это первоочередная задача переговорщиков.

Рецепт от профессора права Виктора Мусияки

— Как бы вы охарактеризовали нынешнюю ситуацию? Она необратима или еще есть шанс для диалога?

— Пока со стороны власти и оппозиции не прозвучало официальное заявление о прекращении переговорного процесса, можно иметь надежду, что Рубикон еще не перейден. Надеюсь, обе стороны понимают, что если не наладить диалог, это может быть началом того, чего никто из них предусмотреть не может. В целом, думаю, в стране никто не может предусмотреть, какие последствия будет иметь приостановление диалога и отказ от него.

Я уже заявлял публично, что не вижу одного чрезвычайно важного элемента для того, чтобы этот диалог был результативным. Прежде всего, нужно определить, кто будет выполнять посредническую функцию в переговорах этих двух сил. Кто-то должен отобрать вопросы, которые они считают главными и требуют их решения, а затем согласовывать с каждой из сторон эти положения и формулировать тезисы, которые могут быть в повестке дня диалога и дадут возможность обсуждать наиболее спорные вопросы.

ОБСЕ готова быть посредником. Это хорошо. Но они должны включиться на этапе начала диалога. Также должны приобщиться и определенные украинские посредники, которые знают обе стороны, знают, какие проблемы существуют в Украине и понимают, как подтолкнуть их к решению.

— Какими могут быть конкретные механизмы и пути выхода из ситуации?

— Разумеется, первым вопросом должна быть не отставка правительства или каких-то министров, а прекращение кровопролития. Потом уже может быть вопрос отставки того же правительства или отдельных министров. Главным образом, в настоящий момент нужно возобновить конституционный строй в государстве. То есть вернуться к Конституции 2004 года. Дальше Верховная Рада должна принять закон о созыве учредительных конституционных собраний, только для этого народ должен избрать среди депутатов тех людей, которые должны за полгода подготовить окончательную редакцию Конституции. После этого на референдуме ее утвердить. А через два месяца сразу досрочные выборы Президента, Верховной Рады и органов местного самоуправления. Предмет для разговора есть. Для возобновления конституционного строя необходимо все эти детали проработать, но начать нужно с нормального диалога. 

— Почему политики не способны договориться или пойти на минимальные уступки?

— Все зашло очень далеко. Власть не считает необходимым реагировать на то, что происходит, поднимать на свой уровень возможных переговорщиков. Даже невзирая на то, что перманентные реакции со стороны общества присутствовали все время — особенно ситуация заострилась после 30 ноября. Однако власть ничего не делала и это наибольшая их ошибка. Теперь требуют радикально решать ситуацию и власти нужно прийти к пониманию, найти наиболее рациональный путь выхода. Оппозиция же не была настойчивой. С 1 декабря нужно было разными способами требовать начала диалога. Теперь есть человеческие жертвы и наладить диалог еще сложнее, напряжение растет. С обеих сторон наблюдается растерянность.

Еще один момент, который видно невооруженным глазом, — представители как власти, так и оппозиции не забывают о том, что они политики и для них важна реакция внутри общества, среди потенциальных избирателей — все это мешает процессу. 

— Понятно, что на власти лежит ответственность за то, что происходит в стране. Однако сейчас много говорят и о российском влиянии, сужении круга людей, к которым прислушивается президент. Какой, на ваш взгляд, сценарий в настоящий момент реализовывается? Насколько трезво Янукович оценивает и руководит ситуацией в стране?

— Чрезвычайно большая проблема в том, что произошли определенные процессы, и власть сконцентрировалась в руках одного человека — президента. Установлена суперпрезидентская власть. Решать подобные проблемы очень трудно, даже если ее обдумывают многие головы, существует разветвленная система, которая охватывает и решает разные проблемы. В настоящее время власть — это, фактически, сам президент, и он начинает осознавать, что именно он является центром властных структур и к нему постоянно апеллируют.

Что же касается влияний, они, безусловно, имеются, всегда были и будут. Но насколько они серьезны и определяют ли они поведение первого лица — я не знаю. Нехорошим посылом является то, что президент не сделал для себя правильный вывод и назначил на переговоры от власти людей (к которым известно, какое отношение), а не сам ведет диалог. Именно он как олицетворение власти должен принимать в нем участие. Он прислушивается к советам ближайшего окружения, но нужно включать свои инструменты и понять, что все держится на нем, и он будет нести ответственность.

— Если говорить о юридической стороне вопроса — отдельно анализировать действия власти и оппозиции, какие нарушения существуют с обеих сторон?

— Нет смысла это анализировать. Столько нарушений с обеих сторон, что давать правовую оценку не нужно, необходимы политические решения, которые дадут возможность выйти в конституционно-правовое поле, реконструировать его и возобновить нормальное состояние, в котором может существовать общество. Без предварительного политического решения я не вижу ни одного правового шага, который мог бы стать стержнем для решения ситуации.

— Если же анализировать решение о создании Народной Рады.

— Это рефлексия на то, что происходит. Оппозиция должна показывать народу, который собирается на Майдане, что они готовы к какому-то действию. Как политики они должны реагировать. Они выходят за рамки, но кто устанавливал эти рамки? 39 статья Конституции декларирует право на мирные собрания граждан без оружия. Но если проследить, как себя вела власть, начиная с 30 ноября... Все нарушали правила. Выход искать нужно только в политической сфере. Оценивать это с точки зрения права — это маразм, тупик. Все нарушают Конституцию, даже принимая законы.

— Если говорить о парламенте, он сегодня нивелируется. Если бы вы оценили его деятельность?

— У нас нет парламента как такового. Есть структура власти, которая штампует в виде законов опусы, поступающие из Администрации Президента. Обществу это преподносится как новое определение параметров функционирования общественных процессов. Разве это парламент? Но это началось не сегодня.

— А когда? Какие этапы деградации парламентаризма в Украине?

— Во времена первых созывов парламента еще была парламентская деятельность, причем в условиях системной власти, которую породила Конституция 1996 года. Тогда даже не было закона о Регламенте, был временный регламент, но его соблюдали. Всегда были два чтения, к мнению депутата, который выступал, прислушивались. Не было такого, чтобы поступил сигнал с Банковой и ВР выполняла его волю. С конца 1990-х — нач. 2000-х гг. начали действовать другие процессы, партии начали договариваться. С тех пор все и пошло. Потом был еще 2007 г., когда распустили Раду, а она никак не отреагировала. Теперь мы пришли к ситуации, когда парламент превратился в придаток к президентской вертикали власти, он не существует самостоятельно и не выступает от имени народа.

По Конституции, парламент выступает от имени народа, а президент — от имени государства. Поэтому и должен быть диалог между ними. В настоящий момент должен быть определен орган, который будет представлять народ в этом процессе, а его нет.

— Насколько опасным, по вашему мнению, является сценарий раскола страны?

— Невозможно даже представить себе, насколько это опасно. Угроза чрезвычайная. Возможно, те, кто поддерживали этот аргумент как элемент политического торга или давления на оппонентов, но не думаю, что они действительно заинтересованы в этом сценарии. Это должно было бы подтолкнуть их к налаживанию диалога. Нельзя упускать этот факт из поля зрения, потому что снова будет поздно.

Продолжение темы: Советник Президента Владимир ЗУБАНОВ: «Россияне ошибаются, если думают, что могут что-то навязывать Януковичу и Украине»