Фултонская речь: набат, который был услышан миром

В конце 1945-го Сталин, который в августе истерически отреагировал на появление в США атомной бомбы и невозможности отныне сбросить войска союзников в Ла-Манш, немного успокоился и вернулся в Москву. Действительно: у Америки есть атомная бомба, но кто же управляет Америкой? Провинциал Гарри Трумэн, который стал президентом из декоративного вице-президента в результате смерти Франклина Делано Рузвельта и которого «вождь народов» начисто переиграл на Потсдамской конференции. И партия в Штатах у власти Демократическая, то есть левая, смесь либералов с социал-демократами; многие не только члены, но и лидеры этой партии с восторгом смотрят на Москву, слепо веря сталинской пропаганде. Дошло до того, что наивные американцы в октябре 1945-го заключили с Кремлем соглашение относительно долгосрочного кредита на общую сумму 244 млн долларов (умножьте на 20 или на 25, чтобы перейти к современному масштабу цен — не ошибетесь). США обязались поставлять разнообразное оборудование для восстановления советской экономики и продовольствие, и при этом сами (кредит!) оплачивали эти поставки. Великобритания вышла из войны обессиленной, к тому же ею руководило социалистическое правительство во главе с Клементом Эттли, который в Потсдаме вообще не был заметен. Франция еще не оправилась после немецкой оккупации, она была дружелюбно настроена к СССР (конечно, «великая Россия!»), в ее правительство входили министры-коммунисты. Китай был растерзан гражданской войной, добрая половина Европы находилась под контролем Красной армии и МГБ, ну, а о побежденные Германию и Японию в контексте их возможного противостояния советским планам и вспоминать не стоило. Так почему бы не продолжить войну за мировое господство, немного изменив лозунги? Вместо «всемирного Советского Союза» — «братство свободных народов», вместо «диктатуры пролетариата» — «народная демократия», вместо Коминтерна —  Коминформ, вместо Коммунистического интернационала молодежи —  Всемирная федерация демократической молодежи и т. д., и т. п.

Поэтому Сталин решил воспользоваться ситуацией, когда на Западе коммунисты и левые социалисты входили в правительства целого ряда европейских государств, а там, где стояла Красная армия, формировались полностью зависимые от Москвы режимы. Для начала в феврале 1946-го армию официально переименовали в Советскую армию — мол, мы теперь другие, мы не ставим целей дойти до Ганга ... Однако одними словами и танками утвердить большевистские идеи невозможно. Поэтому одним из главных средств достижения успеха в этом деле должна была стать (и стала) масштабная советская помощь продовольствием голодной послевоенной Европе. В том же феврале в Москве было подписано польско-советское соглашение о поставках в Польшу 200 тыс. тонн зерна для весеннего сева. А в апреле было подписано соглашение о поставке Франции (где в то время коммунисты и социалисты фактически контролировали правительство) 500 тыс. тонн зерна. Собственно, слово «помощь» следует взять в кавычки, потому что речь шла о грубом политтехнологическом, как сказали бы сегодня, мероприятии. Кто был на самом деле голодным, так это Советский Союз; если бы не грандиозная американская помощь в годы войны, тыл бы вымер, а армия не смогла бы наступать. И после войны эта помощь поступала непрерывно (до подписания упомянутого выше соглашения продолжались поставки по ленд-лизу). Логичным было бы воспользоваться американской помощью и почти бесплатной работой более четырех миллионов военнопленных (плюс узников ГУЛАГа) для восстановления экономики и выхода хотя бы на минимальный уровень обеспечения продовольствием. Но Сталин, чтобы покорить сердца французов и заставить их проголосовать на выборах за коммунистов, решил забрать у советских селян последний кусок хлеба — ничего, американцы щедрые и глупые, что-то дадут ...

А для того чтобы сориентировать своих прислужников и сторонников во всем мире, товарищ Сталин выступил с программной речью перед «избирателями» (то есть номенклатурой) Сталинского избирательного округа города Москвы 9 февраля 1946 года. Вот именно эта речь на самом деле и знаменовала начало «холодной войны» — хотя анонсирована эта война была Сталиным в еще день окончания Второй мировой войны в Европе, когда он произнес: «Великая Отечественная война, которую вел советский народ против немецко-фашистских захватчиков, победоносно завершена, Германия полностью разгромлена ... ». Что это, как не публичный плевок в лицо всем тем народам, которые сражались с нацизмом, несмотря на неблагоприятные обстоятельства в те годы, когда СССР был «нотариально заверенным» другом и союзником Германии и Италии, имея с обоими (с Италией — еще с 1933 года) соглашения о дружбе? Что это, как не желание наложить лапу на победу — мол, мы спасли мир, а вы кто такие?

Теперь же Сталин «теоретически обосновывает» свои лозунги: «Речь идет уже о том, что советский общественный строй оказался более жизнеспособным и устойчивым, чем несоветский общественный строй, советское сообщество является лучшей формой организации общества, чем у любого несоветского общества», — так заявил Сталин. Итак, СССР находится на острие прогресса, а кто не хочет перенимать советский опыт организации общества, тот — враг прогресса. Что делают с врагами прогресса? Да то же, что и с врагами народа, только в несколько более масштабных формах. Поэтому Сталин подробно расписал, какие отрасли советской экономики необходимо поднять в первую очередь: те, которыми обеспечивалась армия, то есть тяжелую индустрию — чтобы конкурировать со всем миром. Речь шла о стальных мышцах большевистской агрессии. К тому же, не стоит забывать любимый сталинский тезис, что капитализм якобы для самозащиты рождает фашизм, неизбежно ведет к фашизму. «Разгромить фашизм, свергнуть капитализм!», — этот лозунг Сталин выдвинул еще в 1927 году и никогда от него не отказывался. Поэтому каждый, кто противостоит сталинизму, мог быть объявлен фашистом ...

Но Сталин не учел, что на Западе вес имеют не только чиновники, но и известные публичные лица, выдающиеся интеллектуалы и общественное мнение. На момент произнесения «вождем народов» своей программной речи никто из действующих политиков демократического мира не сумел вникнуть в сталинский «новояз» и четко вычленить его содержание. Никто — но был отставной премьер Черчилль ...

На тот момент Уинстон Черчилль выглядел неудачником, который позорно проиграл парламентские выборы и оказался в оппозиции; его общественное мнение Запада воспринимало как своего рода реликт, как живое эхо пусть и героического, но прошлого. В силу своего статуса развязать «холодную войну» или даже объявить о ее начале он не мог. Но сказать так, чтобы быть услышанным повсеместно, он умел. И сделал это в Фултонской речи, которая называлась «Мышцы мира» (кстати, само название было очевидным сигналом Сталину: твои наставления о наращивании стальных мышц войны нами услышаны, мы вскоре выработаем стратегию противостояния твоим агрессивным планам).

В целом, в центре внимания Черчилля была способность мировой демократии всеми надлежащими средствами противостоять российской агрессии, наступлению диктатуры.

Стоит упомянуть: Сталина также приглашали выступить в Фултоне: мол, пожалуйста, произнесите свое видение мировых тенденций развития, мы послушаем, сравним ... Или, возможно, вы хотите подискутировать с Черчиллем? Пожалуйста! Однако «великий вождь» не только не поехал, но и не передал текста своей речи для ее произнесения, скажем, послу СССР в США Андрею Громыко (тот неплохо владел английским языком, поэтому мог дискутировать с идейными оппонентами). Более того, сам факт приглашения Сталина в Фултон был в СССР засекречен, и не случайно: «великий вождь» очень не любил, когда кто-то расшифровывал его планы, а еще не любил публичных дискуссий — все дела он предпочитал проворачивать кулуарно, а то и подковерно ...

Далеко не сразу на Западе действующие правительства приняли во внимание аргументы Черчилля и выработали собственную стратегию противостояния агрессивным действиям Кремля. Только осенью 1946-го США приостановили действие соглашения с СССР; но все же из Америки успело поступить много разных товаров, что вместе с вывозом всего возможного из оккупированных стран позволило как-то удержать на плаву советскую социально-экономическую сферу (в 1945-м из Европы, Маньчжурии и Южного Сахалина только в централизованном порядке специально созданные « трофейные войска »вывезли в СССР 35 тысяч пар гражданской обуви, миллион шляп, полмиллиона радиоприемников и т. п.). А вот недостаток вывезенного для реализации сталинских геополитических планов зерна компенсировать было нечем — и только в Украине от голода в 1946-47 годах умер миллион человек. Это — жертвы «холодной войны», первые и далеко не последние.

А в 1947-м Соединенные Штаты предложили Европе «план Маршалла» — и на этом сталинские попытки поставить под контроль территории, где не стояла Советская армия, провалились. Этот план и другие эффективные меры стали последствиями того, что Черчилль сумел вовремя разбудить Запад, поднять его лидеров на борьбу за победу в объявленной Сталиным «холодной войне».