Годовщина Волынской трагедии выявила как минимум три проблемы

70-я годовщина Волынской трагедии (или, как предпочитает называть польская сторона, Волынского злодеяния, — уже здесь прослеживается принципиальное расхождение позиций) выявила как минимум три серьезных проблемы, которые необходимо осознать и осмыслить. Это минимально необходимое условие для их решения.

Первая проблема. Позиция наших польских партнеров красноречивым образом становится все более жесткой. Хоть это редко озвучивается вслух, однако смысл многих выступлений официальных представителей дружественного соседнего государства является таким: обоюдное покаяние и прощение необходимо, но давайте, вы, украинцы, начните с себя, покайтесь за УПА, признайте системный, организованный характер убийств мирного польского населения — а дальше посмотрим... Тем не менее доброжелательный, интеллигентный диалог с польскими историками и политиками должен продолжаться, альтернатива здесь — победа «третьей стороны», которая всегда грела руки на украинско-польских конфликтах. Очень важно, что именно это мнение четко выразил президент Польши Бронислав Коморовский во время поминальных акций в Луцке 14 июля.

Вторая проблема. Треть (148 лиц) депутатов Верховной Рады Украины «попросили» парламент Польши признать Волынскую трагедию геноцидом поляков. Очень показательным является то, что польские депутаты эту просьбу не удовлетворили, проявив рассудительность и мудрость (нужно думать о будущем!), приняли резолюцию в несколько смягченном варианте («этнические чистки с элементами геноцида»). Не первый раз в истории современной Украины мы убеждаемся в том, что часть «наших» депутатов упорно отстаивает интересы... какого, собственно, государства? Очевидно, такого, которое крайне заинтересовано в том, чтобы поссорить Польшу и Украину.

И третья проблема. Незнание (или, что хуже, поверхностное, упрощенное, примитивное знание) собственной истории становится, если речь идет о сознательности власть имущих, крайне негативным фактором политического веса, что непосредственно угрожает национальной безопасности. Это уже не вопрос эрудиции или образованности — это вопрос профессиональной возможности нашей элиты, и позорный «манифест 148-ми» это в который раз подтвердил. Перелом здесь возможен только тогда, когда украинское общество, определенная часть которого является в настоящий момент деморализованной, потому что вынуждена думать о выживании, породит «общественный запрос» на историческое образование.

Об этом, в частности, говорилось во время встречи в редакции «Дня» участников Летней школы журналистики с Леонидом Кравчуком.

Мария ПРОКОПЕНКО, Донецкий национальный университет: — Польский Сейм отказался назвать Волынскую трагедию «геноцидом», однако принял резолюцию с формулировкой «этническая чистка с признаками геноцида» (аналогичное решение принял Сенат Польши). Это решение фактически нивелирует наработку политического примирения предыдущих лет. Как председатель общественного комитета «Примирение между народами», как прокомментируете это решение?

Леонид КРАВЧУК: — Вопрос о Волынской трагедии, или противостояние 40-х годов, сложный. Хотя поляки и склонны думать лишь о 1943 годе, украинцы тоже очень хорошо помнят операцию «Висла». Тогдашние украинско-польские отношения — это трагедия, противостояние и другой оценки быть не может.

Сегодня мы видим, что в Польше начали очень активно расшатывать ситуацию относительно заявления в 2003 году, когда польский и украинский парламент в один день, в одно время приняли совместное заявление. Были выступления обоих президентов. Это прорыв в наших отношениях, потому что вокруг звучали разные точки зрения, но мы все-таки добились примирения. После 2003 года начали находить все больше и больше документов. И если поляки только углублялись в эту тематику, то украинцы — успокоились (перестали изучать). В результате, в Польше в течение 10 лет подготовили дополнительные исторические факты, которых в Украине не наработали. Конечно, сказать, что их совсем нет, нельзя (например, газета «День» выпускает книги на эту тематику), но в комплексном виде с фактами и документами — такого нет.

В настоящий момент, когда началась подготовка к мероприятиям по случаю 70-й годовщины Волынской трагедии, — все изменилось. Предыдущие заявления пересмотрены. Поляки считают, что виновата только украинская сторона, более того, совместных заявлений делать не нужно — каждая страна, руководствуясь национальными интересами, изучает свою правду. То есть начались такие вещи, которые не могли не привести к конфликту интересов и оценок. В результате, мы ни на йоту не приблизились к правде.

Все польские деятели, в том числе нынешний президент Комаровский, провозглашают один и тот же тезис: нужно договариваться, нужно оценивать те события, опираясь только на правду — если нет правды, нельзя идти дальше. Я встречался с польским президентом и сказал ему: «Если мы не будем вместе, то у каждого будет своя правда. У нас будут свои факты и исторические документы. В таком случае мы не приблизимся к правде». Мое мнение такое — изучать эти темы нужно совместно. Поляки этого не хотят. Поляки не хотят этого. Я говорил с фракцией, которая затронула вопрос об употреблении слова «геноцид», они даже не хотели формулировки — «с признаками геноцида».

Мои оценки заключаются в том, что мы не можем капитулировать перед историческими фактами, оценками, которые предоставляет Польша. Украина должна перейти к собственным анализам и оценкам. Но в любом случае должно делаться все, чтобы не поссорить два народа. Мы должны думать не о сегодняшнем дне, а о завтрашнем. Но оценивая завтрашний день и думая о народах, мы не можем сгибаться перед теми, кто навязывает нам недостоверные оценки или делает попытку обвинить в том, что не соответствует действительности.

Лариса ИВШИНА: — А что изменилось, Леонид Макарович, после 2003 года — по сравнению с той польской ситуацией, которая была готова к заявлениям о примирении и раскаянии с обеих сторон? Вы общались с польскими депутатами, президентом, выступали в Варшавском университете...

Л. К.: — Я в свое время подписал основной документ (Договор дружбы и сотрудничества) с польским президентом Лехом Валенсой. Тогда нас — двух президентов — журналисты спросили в частности о Волынской трагедии и операции «Висла». Наш ответ был таким: «Давайте не будем углубляться в эту проблематику, потому что, во-первых, у нас нет достоверных фактов, а во-вторых, нет методологии оценок жертв». Если брать сегодняшние заявления польской стороны о количестве жертв-поляков, то они отличаются от того, что говорит украинская сторона. Разница в несколько раз. Даже польский Институт национальной памяти признал, что у нас нет методологии.

Поэтому, на мой взгляд, сегодня на первое место вышла политика. В 2003 году украинцы и поляки сумели убедить друг друга принять совместный документ. Но тогда Украина не была такой уязвимой в международном плане. Когда они почувствовали, что мы слабы в идеологическом, духовном, политическом плане как единая нация, то поняли, что с нами можно уже говорить по-другому.

Л. И.: — То есть сначала можно говорить, что политика добрососедства — это хорошо, но всегда нужно помнить, что когда страна слабая, вступает в силу закон реальной политики.

Л. К.: — Это такая реальная политика. Если власть не понимает, что когда она не может объединить страну, выставить на свет позицию народа, не может сказать, что мы едины и будем защищать свои национальные и стратегические интересы, тогда люди вокруг нас и внутри нас будут делать все для того, чтобы унизить страну, поставить на колени. Это поляки и начали использовать. Мы молчим, а они работают.

Л.И.: — Леонид Макарович, а когда вы ехали в Варшаву, у вас были какие-то консультации или встречи с украинским президентом?

Л.К.: — У меня была встреча с министром иностранных дел.

Л.И.: — А как получается так, что часть правящей партии вместе с коммунистами подписали (148 парламентариев) позорное обращение к польскому Сейму?

Л.К.: — Избыточное политизирование вопроса польско-украинского конфликта в годы Второй мировой войны, которое мы наблюдаем в этом году, не принесло никакой пользы в приближении нас к тяжелой правде о прошлом. Более того, заявления радикальных политиков с обеих сторон нанесли вред многолетним наработкам, направленным на сближение наших народов. С польской стороны звучат безответственные заявления о «геноциде поляков на Волыни», которые не соответствуют ни историческим фактам, ни юридическим определениям этого явления. Польские политики говорят лишь о польских жертвах, пренебрегая памятью погибших украинцев. Их риторика свидетельствует не о стремлении взаимопонимания с украинцами, а о желании полной капитуляции другой стороны.

Со стороны общественности в Польше не хватило трезвых голосов, которые попробовали бы остановить радикализацию этой темы, остудить горячие головы радикальных политиков. Украинская инициатива Взаимопонимания, которая выдвинута Общественным комитетом примирения, не нашла отклика у наших соседей, потому крайне важный диалог на гражданском уровне не состоялся.

Еще большее возмущение вызвало поведение некоторых украинских парламентариев. Заявление 148 из них с призывом к польскому Сейму признать события на Волыни геноцидом — беспрецедентный в мировой истории случай, когда политики просят законодательный орган другого государства обвинить в самом тяжелом из преступлений представителей своего народа. Это антиобщественный, антинациональный шаг, который может быть приравнен к национальной измене. Эти 148 депутатов (большинство из них игнорирует одну из наибольших трагедий в прошлом Украины — Голодомор, который был преступлением геноцида против миллионов украинцев) растоптали нашу историю. Их безответственный шаг дополнительно радикализовал ситуацию в Польше, добавляя аргументов тамошним антиукраинским политикам. В итоге образовался противоестественный союз между польскими националистическими и просоветскими, а то и откровенно сталинистскими политиками в Украине. Их объединяет лишь ненависть к Украине, а такая платформа не может быть основой для долговременного и плодотворного сотрудничества.

История знает много примеров, когда временно брали верх радикалы, но, в конце концов, всегда побеждал голос разума. Так будет и в украинско-польских дискуссиях о тяжелом прошлом. Напряжение политических страстей в конечном итоге спадет, и способность спокойно анализировать опять вернется к большинству участников споров. Именно тогда можно будет должным образом оценить деструктивную роль отдельных радикалов, которые помешали сближению наших народов, и не позволить им повторить этого в будущем. В конечном итоге можно будет вернуться к спокойному изучению трагедии прошлого.

Общественный комитет будет всячески способствовать тому, чтобы продолжились исторические исследования этой темы, основанные в первую очередь на документах того времени. Ведь взаимопонимание невозможно без осмысления того, что именно случилось в те страшные 1940-ые годы, а его пока еще нет как в польском, так и в украинском обществах. Невзирая на трудности, мы и дальше будем стремиться приблизиться к правде. Мы понимаем, что это приближение будет долгим, и мы готовы к нему.

(Продолжение читайте в следующих номерах «Дня»)