Полтава. Евромайдан. Первые выводы

Неожиданное решение правительства остановить переговоры о подписании Соглашения об ассоциации с ЕС возмутило миллионы граждан почти по всей Украине и побудило многих из них выйти на улицы. 22 ноября 2013 года, в день начала оранжевой революции-2004, о своем протесте заявили и полтавчане, которые стихийно собрались на митинг около стен областной государственной администрации. В руках они держали самодельные плакаты «Полтава — это Европа», «Нет — оккупации, за Ассоциацию», «Свободная Украина в свободной Европе», «Нет Таежному союзу», а также флаги Украины, ЕС и оппозиционных партий. Тогда у граждан еще была надежда, что массовые акции общенационального масштаба таки заставят президента Януковича подписать в Вильнюсе Соглашение об Ассоциации. Однако после провала Украины на саммите «Восточного партнерства» и силового разгона мирного митинга на Майдане Независимости в Киеве эти иллюзии были развеяны окончательно. Лишились их и полтавчане, которые 1 декабря прошлого года вышли на довольно многолюдную, по местным меркам, манифестацию, а недалеко от ОГА была установлена информационная палатка.

ТОЛЕРИРОВАНИЕ ПРОТЕСТА

Мероприятия в Полтаве проходили несколько раз в неделю, преимущественно в вечернее время. Активисты Евромайдана устраивали пикеты областного управления МВД с требованием вернуть отряды «Беркута» домой, лежачие протесты под стенами ОГА и агитационные митинги около университетов, скандируя «Молодежь нации — за евроинтеграцию». К этим проявлениям гражданской позиции полтавская власть относилась в целом толерантно, даже делала попытку «круглого стола» с представителями местной оппозиции, однако диалог в эфире ОГТРК «Лтава» не получился: оппозиция сделала заявление, встала и ушла. Поэтому фактически единственным, кто отстаивал позиции проевропейской части общества, был архиепископ Полтавский и Кременчугский УПЦ КП Федор. Кроме того, владыка принимал участие в народных вечах, а в Свято-Успенском кафедральном соборе в конце января отправляли службу по погибшим в Киеве евромайдановцам. Также перед полтавчанами выступал и настоятель прихода Пресвятой Троицы УГКЦ отец Юрий Кролевский. Тем временем некоторые священники УПЦ (МП) писали в блогах на местных сайтах об угрозах, которые влекут за собой все революции, и призывали паству к христианской смиренности.

Невзирая на протесты, полтавская власть демонстрировала взвешенность — даже тогда, когда по стране прокатилась волна обеспокоенных заявлений местных советов о политической ситуации, в которых депутаты призывали президента навести порядок в государстве. В отличие от луганских и крымских коллег, которые предложили главе государства внедрить в Украине чрезвычайное положение, Полтавский областной совет принял постановление без всякого радикализма, выслушав перед тем точку зрения лидеров Евромайдана. Единственным, кто настаивал на введении ЧП, был лидер фракции коммунистов Александр Масенко. Впрочем, его предложение не было учтено в окончательном тексте заявления. Городской же совет вообще не смог выразить официальной позиции: оппозиционное постановление (с требованием отставки Президента и ВР) даже не поставили на повестку дня, потому что не хватило голосов, однако и провластный вариант тоже не получил достаточной депутатской поддержки.

По-настоящему демонстрировать свою обеспокоенность власть начала, когда перед ней показалась перспектива захвата здания ОГА, к которой стянули небывалое до сих пор количество стражей порядка в экипировке. Но штурма и силового противостояния как такового в Полтаве не состоялось. 25 января митингующие зашли в областной совет, провозгласили создание Народной Рады, запретили (декларативно, конечно) Партию регионов и КПУ и начали формировать отряды Самообороны. Чтобы у власти и стражей порядка не возникало претензий, народные депутаты от Полтавщины организовали там круглосуточный прием граждан, а чтобы оградить протестующих от действий силовиков, у входа облсовет возвели баррикады.

ОППОЗИЦИЯ В БРАСЛЕТАХ

От губернатора области Александра Удовиченко оппозиция затребовала добровольного отказа от полномочий и выхода из рядов Партии регионов, на что должностное лицо не согласилось. Однако он высказался за диалог с политическими оппонентами. Вскоре разговор глав ОГА Удовиченко и облсовета Ивана Момота с нардепами Юрием Бубликом, Олегом Сиротюком (ВО «Свобода»), Сергеем Каплиным («УДАР»), Валерием Головко (ВО «Батьківщина») и лидерами полтавского Евромайдана Петром Вороной («УДАР») и Олегом Пустовгаром («За Украину!») показали в эфире областного телевидения. Да и в новостях ОГТРК «Лтава» начали выходить сюжеты о митингах в Полтаве, которых государственные и коммунальные масс-медиа раньше предпочитали не замечать, в отличие от частных изданий и телеканалов. Правда, для того, чтобы прорвать эту блокаду и добиться хотя бы сбалансированной подачи информации, евромайдановцам пришлось пикетировать «Лтаву», гендиректора которой Николая Ляпаненко также призывали выйти из ПР.

В то время как губернатор и глава облсовета искали компромисс с оппозицией, прокуратура Полтавской области возбудила дело по 341 статье Уголовного кодекса (захват государственных или общественных зданий или сооружений). Кроме того, прокурор области Андрей Миронов заявил, что к событиям в Полтаве причастны группы юнцов, специально привезенных из западных регионов Украины для организации провокаций. А пресс-служба УМВД сообщила, что один полтавский свободовец планировал заказное убийство главы Машевской райгосадминистрации и депутата облсовета. Эти «страшилки», однако, не подействовали на участников Евромайдана, которые не собирались освобождать здание облсовета до выполнения их политических требований. Через несколько дней заявления милиции были опровергнуты.

Тогда власть нашла другой способ избавиться от протестующих и устроила им коммунальную блокаду, отключив свет и водоснабжение. Для еще большей демонстрации своей силы она устроила антимайдан под лозунгом «Сохраним Украину!», на который свезли несколько тысяч работников предприятий, бюджетников и пенсионеров едва не со всей области. Все они должны были продемонстрировать единодушную поддержку курса президента Януковича и осудить оппозиционных «фашистов», которые угрожают «стабильности» и «улучшению». Параллельно с этим были созданы «независимые» общественные организации, члены которых — «молодые регионалы» и адепты «Украинского выбора» — выступают за спокойствие, конструктив и единство страны, проблемы которой следует решать не на майданах. Отличились полтавские регионалы и на одиозном форуме первичных парторганизаций в Харькове, где был создан «Украинский фронт» Добкина — Кернеса. Возможно, его филиал будет в Полтаве.

Усилия власти не были напрасными: после мудрых слов о поиске компромисса и недопущении силового сценария наступила очередь решения Октябрьского (да, даже не Жовтневого!) суда Полтавы относительно председателей областных организаций ВО «Свобода» и «УДАРа». Роману Чабановскому и Петру Вороне присудили по два месяца круглосуточного домашнего ареста (последнего, кстати, недавно посетил лидер партии Виталий Кличко). В настоящее время в качестве свидетелей допрашивают сотников Самообороны Юлиана Матвийчука и Анатолия Ханко, прозрачно намекая другим протестующим о возможной ответственности. С конца января электронные браслеты носят дома четверо участников кременчугского Евромайдана, которых Автозаводской районный суд города не разрешил взять на поруки. Позже, 11 февраля, судья Александр Лободенко, который занимался в том числе и делом о попытке захвата Кременчугского горсовета, получил огнестрельные ранения и умер от них в больнице. По словам следователей прокуратуры, основная версия убийства — профессиональная деятельность.

Невзирая на то, что Евромайдан в Полтаве фактически оказался без двух лидеров, протесты не прекращаются, наиболее массовые они в выходные. Правда, облсовет, который был своеобразным «форпостом свободы» на Полтавщине, 16 февраля все-таки пришлось освободить — на выполнение закона об амнистии и по указанию Рады ВО «Майдан». Хотя не все митингующие с энтузиазмом встретили новость, но этот шаг позволяет надеяться на освобождение из-под домашнего ареста оппозиционеров, соратники которых на свободе разработают план действий в новых реалиях.