«Господин» или «товарищ»?
Известно, что несколько последних поколений населения нашей страны не имели общепринятой, удобной и разветвленной системы обращения людей друг к другу. Когда-то эта тема приобрела широкую огласку в СМИ, но ни один с предложенных тогда вариантов не приобрел ни признания, ни распространения. Мы до сих пор пользуемся безвкусным суржиком советских времен. На первом месте здесь, конечно, красивое, но такое несоответствующее большинству официальных и уличных отношений, слово «товарищ». Для постсоветских людей оно стойко хранит незабываемый аромат общих собраний, к тому же весьма неудобно в обращении к женщинам. И часто, увы, ассоциируется с «тамбовским волком». Далее идут хорошо известные «женщина-мужчина», панибратски-презрительные «бабулька-дедулька», «эй!», «парень», «тетя-дядя» и тому подобное. Не забыть бы «гражданин» — обращение, когда-то предложенное Руссо. Но несмотря на все революции, оно так и не смогло вытеснить во Франции традиционное «месье» («мой господин»). А благодаря кинематографу слово «гражданин» носит еще для нас ощутимую уголовно-процессуальную окраску.
Так как же нам быть? Опытом прежних поколений воспользоваться нельзя, ведь таких людей, которые жили в другую эпоху, уже почти не осталось среди нас. Теперь никто хорошо не знает, как обращались когда-то к старым или молодым женщинам, к незнакомым молоденьким девушкам, к господам всех возрастов и общественных положений. А также к людям, которые находятся на своем рабочем месте. Сегодня мы «зовем» их очень фамильярно, даже грубо — «Продавец!», «Кондуктор!», «Доктор!», хотя перед нами могут быть старые почтенные господа и дамы. Нет у нас также форм, которые давали бы возможность специально подчеркнуть уважение к собеседнику. Слова «уважаемый», «многоуважаемый» нам кажутся искусственными, даже странными, в частности, в устном употреблении. Из этой «дефицитной» ситуации многие находят простой выход — вообще не употреблять обращений, особенно к незнакомым людям. Однако, очевидно, это не только очень невежливо, но и непрактично.
Между тем у других народов существуют языковые формы и варианты на все случаи жизни; они отражают разнообразие отношений между людьми, позволяют высказать градации близости, уважения или официальности. Англичане, например, обращаются к женщины в различных случаях со словами «женщина», «миссис» или «мисс», «леди», «моя леди», в определенных случаях употребляют французское «мадам».
Меня всегда интересовало, почему так безразлично, а иногда и враждебно общество воспринимает попытки внедрить у нас обращения, которые употреблялись в старые времена («господин», «сударь» и тому подобное)? Кажется, что здесь имеем дело с рядом социальных феноменов, и прежде всего, с уровнем образования и симпатий. Одна из причин коренится в нашем равнодушии к классике, скажем, к бытовым романам ХIХ века. Между тем хороший роман — это настоящая машина времени, которая каждому предоставляет возможность углубиться в реалии прошедшей эпохи, жить среди них, более того — хорошо приспособиться к ним. Когда выпадает редкое наслаждение читать интересный толстый роман, то невольно начинаешь думать и разговаривать языком его героев. Часть общества, однако, никак не может абстрагироваться от советского стереотипа формы и содержания, в частности, от одного из значений слова «господин» (эксплуататор). Есть еще одно тонкое обстоятельство — категорическое нежелание некоторых людей принять какие-то элементы новой общественной игры. Почему бы, сначала, может быть, и не совсем серьезно, не обращаться к людям так, как это делалось когда-то давно? И тем самым хотя бы на мгновение почувствовать самого себя в какой-то небывалой ситуации, новой роли, или даже на существенно новом уровне? Почему не включиться в эту игру?
Главное же, очевидно, в другом. Отсутствие у нас необходимого арсенала почтительных обращений к ближнему — это только следствие. А причина — потенциальное неуважение к личности, которое так долго и старательно культивировалось в наших душах. Параллельно с обожествлением коллектива. Поэтому многие люди не ощущают даже потребности в вежливых и развернутых формулах обращения, таких, которые давали бы им возможность подчеркнуть свое уважение к собеседнику, к личности. Не говоря уже о возможности избежать тех или иных форм неделикатности.
Известно, что несколько последних поколений населения нашей страны не имели общепринятой, удобной и разветвленной системы обращения людей друг к другу. Когда-то эта тема приобрела широкую огласку в СМИ, но ни один с предложенных тогда вариантов не приобрел ни признания, ни распространения. Мы до сих пор пользуемся безвкусным суржиком советских времен. На первом месте здесь, конечно, красивое, но такое несоответствующее большинству официальных и уличных отношений, слово «товарищ». Для постсоветских людей оно стойко хранит незабываемый аромат общих собраний, к тому же весьма неудобно в обращении к женщинам. И часто, увы, ассоциируется с «тамбовским волком». Далее идут хорошо известные «женщина-мужчина», панибратски-презрительные «бабулька-дедулька», «эй!», «парень», «тетя-дядя» и тому подобное. Не забыть бы «гражданин» — обращение, когда-то предложенное Руссо. Но несмотря на все революции, оно так и не смогло вытеснить во Франции традиционное «месье» («мой господин»). А благодаря кинематографу слово «гражданин» носит еще для нас ощутимую уголовно-процессуальную окраску.
Так как же нам быть? Опытом прежних поколений воспользоваться нельзя, ведь таких людей, которые жили в другую эпоху, уже почти не осталось среди нас. Теперь никто хорошо не знает, как обращались когда-то к старым или молодым женщинам, к незнакомым молоденьким девушкам, к господам всех возрастов и общественных положений. А также к людям, которые находятся на своем рабочем месте. Сегодня мы «зовем» их очень фамильярно, даже грубо — «Продавец!», «Кондуктор!», «Доктор!», хотя перед нами могут быть старые почтенные господа и дамы. Нет у нас также форм, которые давали бы возможность специально подчеркнуть уважение к собеседнику. Слова «уважаемый», «многоуважаемый» нам кажутся искусственными, даже странными, в частности, в устном употреблении. Из этой «дефицитной» ситуации многие находят простой выход — вообще не употреблять обращений, особенно к незнакомым людям. Однако, очевидно, это не только очень невежливо, но и непрактично.
Между тем у других народов существуют языковые формы и варианты на все случаи жизни; они отражают разнообразие отношений между людьми, позволяют высказать градации близости, уважения или официальности. Англичане, например, обращаются к женщины в различных случаях со словами «женщина», «миссис» или «мисс», «леди», «моя леди», в определенных случаях употребляют французское «мадам».
Меня всегда интересовало, почему так безразлично, а иногда и враждебно общество воспринимает попытки внедрить у нас обращения, которые употреблялись в старые времена («господин», «сударь» и тому подобное)? Кажется, что здесь имеем дело с рядом социальных феноменов, и прежде всего, с уровнем образования и симпатий. Одна из причин коренится в нашем равнодушии к классике, скажем, к бытовым романам ХIХ века. Между тем хороший роман — это настоящая машина времени, которая каждому предоставляет возможность углубиться в реалии прошедшей эпохи, жить среди них, более того — хорошо приспособиться к ним. Когда выпадает редкое наслаждение читать интересный толстый роман, то невольно начинаешь думать и разговаривать языком его героев. Часть общества, однако, никак не может абстрагироваться от советского стереотипа формы и содержания, в частности, от одного из значений слова «господин» (эксплуататор). Есть еще одно тонкое обстоятельство — категорическое нежелание некоторых людей принять какие-то элементы новой общественной игры. Почему бы, сначала, может быть, и не совсем серьезно, не обращаться к людям так, как это делалось когда-то давно? И тем самым хотя бы на мгновение почувствовать самого себя в какой-то небывалой ситуации, новой роли, или даже на существенно новом уровне? Почему не включиться в эту игру?
Главное же, очевидно, в другом. Отсутствие у нас необходимого арсенала почтительных обращений к ближнему — это только следствие. А причина — потенциальное неуважение к личности, которое так долго и старательно культивировалось в наших душах. Параллельно с обожествлением коллектива. Поэтому многие люди не ощущают даже потребности в вежливых и развернутых формулах обращения, таких, которые давали бы им возможность подчеркнуть свое уважение к собеседнику, к личности. Не говоря уже о возможности избежать тех или иных форм неделикатности.
Выпуск газеты №:
№163, (1998)Section
Украина Incognita
