«Правда развеет пропагандистский туман»

Опубликованная в 1998 году в Польше и переведенная в 1999-м в Венгрии книжка «Пан Петлюра?» Анджея Станислава Ковальчика наконец пришла и к украинскому читателю, который интересуется историческими событиями периода национально-освободительных движений 1917—1920 гг., а также деятельностью и последующей судьбой их проводников, в частности Симона Петлюры. Среди всех лидеров Центральной Рады и Директории УНР он был, по-видимому, наиболее яркой, харизматической и авторитетной фигурой. «Один казак из миллиона свинопасов», — писал о нем в «Дневниках» академик Сергей Ефремов. Впрочем, если для патриотически настроенных украинцев главный атаман Армии УНР был и является символом жертвенной борьбы за независимость, то у многих людей в разных странах мира он вызывает совсем другие, преимущественно негативные, ассоциации и эмоции. Ведь в результате массированной советской и западной пропаганды Симон Петлюра стал живым воплощением «погромщика» (за что и был убит фанатиком Самуилом Шварцбардом), а Украина, соответственно, превратилась в «классическое поприще антисемитских преследований». Собственно, к анализу именно этой проблемы и обращается в эссеистской книжке «Пан Петлюра?» профессор Варшавского университета Анджей Станислав КОВАЛЬЧИК, который не ограничился исключительно украинскими реалиями и попробовал шире и глубже рассмотреть трагедию восточноевропейского еврейства, взвешивая позиции и аргументы всех участников тех непростых событий.

— Пан профессор, что побудило лично вас обратиться к теме украинско-еврейских отношений, ведь этому вопросу посвящено уже немало работ как тенденциозных, так и достаточно объективных?

— Польско-еврейские отношения также весьма сложные и болезненные. Заинтересованность украинскими вопросами является естественным следствием виденья Польши в контексте Восточной Европы, к которой она принадлежит. История Украины или восточноевропейских евреев для меня не является экзотической темой.

— Почему, с вашей точки зрения, именно Петлюра стал символом украинского «антисемитизма», а не, скажем, Хмельницкий, Зализняк или Гонта?

— Это вопрос пропаганды ХХ в., которая ищет козлов отпущения. Украинское движение за независимость на протяжении всего ХХ века не признавалось на Западе, потому что оно угрожало целостности СССР, а для того, чтобы его дискредитировать, годилось все.

— Как можно объяснить то, что подобного антигероя, «персонифицированного зла», как Симон Петлюра, нет с российской стороны, где было достаточно идейных антисемитов с их юдофобскими лозунгами и поступками?

— В определенном смысле таким антигероем в России является министр внутренних дел, граф Плеве, зачинщик погрома в Кишиневе в 1903 году. Однако на Западе Россия, особенно советская, всегда пользуется поблажками и, следовательно, имеет кредит доверия (вспомним, например, отношение Рузвельта и его команды к Сталину).

— Согласны ли вы с формулой «accountable but not responsible» («подотчетный, но неответственный»), которую предложил относительно Петлюры американский исследователь Генри Абрамсон?

— Эта формула мне кажется весьма сомнительной, потому что мы либо несем ответственность за что-то, либо нет. В хаосе революции и гражданской войны многое происходит стихийно, и насильно искать виновных иногда нет смысла. Возлагать вину на Петлюру удобно, потому что это бьет по украинским стремлениям к самостоятельности.

— В книжке «Пан Петлюра?» вы отмечаете, что антисемитизм не был уникальным восточноевропейским явлением, от него также страдала и Западная Европа. В чем же тогда заключалось основополагающее отличие в отношении к евреям со стороны этих двух частей Европы?

— Конечно, разница есть. Например, в Германии антисемитизм уже в конце ХІХ века приобрел невероятный размах, выходили большими тиражами антисемитские издания, действовали организации и т.п. Эта пропаганда (а следовательно, и ненависть) была в Германии мощнее, чем в Польше, поскольку немецкое общество было лучше организовано и более действенно, нежели польское. Хотя есть страны, которые почти лишены антисемитизма, например Англия, которая устранила евреев еще в средние века. Восток Европы был бедным, с множеством неграмотного населения, которое стало замечательной почвой для распространения националистической демагогии, как это было в Польше. Если на Западе евреи ассимилировались, то на Востоке они были отдельным многочисленным народом и религиозной группой. Они были чужими, которых боялись или презирали. Их ассимиляция во второй половине ХІХ века не удалась.

— К приговору парижского суда присяжных, который поменял местами жертву и убийцу, как вы пишете, трудно относиться с уважением. Но, кроме сугубо юридического аспекта, также напоминаете читателям и о «метафизической вине» Петлюры. Что вы имеете в виду под этим понятием?

— Метафизическая вина — это моральный постулат, который касается всех современников, не остановивших зло. Она напоминает о другом, отличающемся от политического, общественного или правового, измерении нашего существования. Во время Второй мировой войны многие поляки не помогали евреям, считая, что «ничего нельзя сделать», многие не хотели рисковать собственной жизнью и жизнью членов своей семьи, потому что укрывательство и помощь евреям угрожали им немедленным расстрелом. С юридической точки зрения, их нельзя в чем-то обвинить, но все же общечеловеческая обязанность солидарности действует для нас независимо от статей закона.

— Возможна ли в перспективе хотя бы моральная реабилитация чести Главного Атамана Армии УНР, а вместе с ним — и образа патриотического украинца-«петлюровца»?

— В Польше, как мне кажется, атаман Петлюра является уважаемой личностью, по крайней мере среди тех, кто вообще знает, кто это был. Появились книги о Петлюре и его движении («Петлюровцы. Государственный центр УНР в экзиле 1921—1924» (2000), «Между прометеизмом и Realpolitik. Вторая Речь Посполитая и Советская Украина 1921—1926» (2010) Яна Яцека Бруского. — Ред.). Пропагандистом Петлюры был редактор парижского журнала «Kultura» Ежи Гедройц, который разъяснял полякам величину этой фигуры. Систематическое раскрытие правды, освещение этих вопросов должно, в конечном итоге, развеять пропагандистский туман.

СПРАВКА «Дня»

Анджей Станислав КОВАЛЬЧИК — эссеист, историк литературы, профессор Варшавского университета. Родился в 1957 г. в Варшаве. Закончил отделение полонистики Варшавского университета. Работает в Институте польской литературы Варшавского университета. В 1990—2006 гг. сотрудничал с Литературным институтом в Париже. Популяризатор наследия журнала «Kultura». Преподавал польскую литературу на семинарах славистики в Амстердамском университете. Редактор и составитель эссеистики и переписки Ежи Стемповского, Станислава Винценза, Ежи Гедройца, Витольда Гомбровича и др. В 2008 г. в соавторстве с Базилем Керским опубликовал книжку «Беседы с Богданом Осадчуком» (украинский перевод — 2009). Издание «Пан Петлюра?» (1998) получило награду Фонда «Kulturа» и номинировалось на престижную польскую премию «Nike».