Читательские парадоксы

— Вы длительное время преподаете польским студентам, украинистам и славистам, ориентируетесь в культурной жизни, в частности города Ольштына. Что читают ваши студенты вне обязательной программы? В целом польская молодежь?

— В настоящее время достаточно часто приходится слышать: мы являемся тем, что едим и пьем. Зато наше культурное сознание формирует пища, составляющими которой выступают не только книги, но и музыка, изобразительное искусство, фильмы, спектакли и тому подобное в произвольных пропорциях и сочетаниях. На потребление литературно-художественного меню, однако, существенно влияет стиль и ритм жизни. Студенты-гуманитарии нашего университета нередко совмещают обучение по двум специальностям, а кроме того — работают. При таких обстоятельствах чтение вне обязательной программы может казаться феноменом из отрасли «научной фантастики»... Но и на это молодые люди как-то умудряются найти время, постигая по книгам знания самой разнообразной тематики. Диапазон их заинтересованности достаточно широк — психологические и исторические детективы, «фэнтези», экзотичные путешествия, биографии «звезд», семейная педагогика в контексте морально-этических проблем постгуманистического общества, литература на тему женской идентичности в западном и мусульманском мире и тому подобное. Не забывают и о классике — включая поэзию.

— Как бы вы охарактеризовали книжно-издательскую ситуацию на польских поприщах в сравнении с ситуацией в Украине?

— Этот вопрос мог бы стать предметом специального аналитического исследования. Но ограничимся лишь некоторыми наблюдениями. Скажем, украинские интеллектуалы вовсе не без основания сетуют на хаотичность книжного рынка в своей независимой стране, в целом на нехватку продуманной издательской политики. Перемены к лучшему в этом деле, бесспорно, можно заметить, но о них почему-то не любят говорить. В Польше никогда не было таких проблем с отечественной книгопродукцией, как в Украине. Но гуманитарная элита и здесь не скрывает своего недовольства настоящим состоянием дел. Предметом критики является, среди прочего, деморализующее влияние средств массовой информации на читателя. Оно усматривается в манипулировании его сознанием, в навязывании сомнительных «среднестатистических» приоритетов и стереотипов восприятия, в безразличии к высокой литературе, которая правдами и неправдами вытесняется на периферию культурного процесса. Достается и читательской общественности — за ее интеллектуальную несостоятельность, примитивный эстетический вкус, а особенно за то, что почти 90 процентов общества, как свидетельствуют статистические данные, вообще не читают. Окончательно вырисовывается достаточно парадоксальная картина. Невзирая на достаточно разные исторические и ментальные предпосылки, издатели серьезной литературы как в Украине, так и в Польше фактически соревнуются с тем же демоном масскульта, экспансия которого в случае каждой конкретной национальной культуры усиливается соответственно тенденциями русификации или американизации.

— Вы исследуете и современную литературу, и классику. Что в настоящее время вызывает вашу особенную заинтересованность?

— В монографиях, посвященных исследованию духовных традиций отечественной изящной словесности («Біблійні сюжети і мотиви в українській поезії ХІХ — початку ХХ ст.», Київ — Зєльона ґура 1999; «Українська релігійно-філософська поезія. Етапи розвитку», Катовіце 2003; «На шляхах духовної інтеграції. Глибиннопсихологічні, релігійно-філософські та ритуально-міфологічні мотиви в українській постмодерній прозі», Ольштин, 2010), я пыталась подать более-менее целостный анализ некоторых проблем и явлений. При этом ставила перед собой задачу, что непременно буду возвращаться позже к отдельным аспектам, которые требуют более глубокого изучения. Следовательно, в течение длительного времени пытаюсь понять невероятные тайны некоторых заветных художественных текстов, собственно украинских и иноязычных, не только «канонических», внесенных в сокровищницу мировой литературы, но и «заблокированных». Нынешний год как никогда изобилует интересными литературоведческими и культурологическими конференциями, которые состоялись в научных центрах Киева («Литература в медиа-кругах») и Ольштына («Сказка и миф»; «Польско-восточнославянские культурные контакты»), Вроцлава («Великие темы культуры в славянских литературах») и Ополе («Женская идентичность: между традицией и современностью»). Поэтому возможностей к апробации новых идей, концепций и интерпретаций достаточно.