Дух времени и школа стиля

Одно из главных эпистолярных изданий в прошлом году — письма Леси Украинки за 1876—1897 годы. Составила книгу исследовательница Валентина Прокопий (Савчук), предисловие написала Вера Агеева, а вышла она в издательстве «Комора».

«Леся Украинка. Письма 1876—1897» — собственно, так называется этот томик — гарантировано откроет для вас с новой и неожиданной стороны величайшую писательницу, одну из главных персонажей украинского литературного канона, если вы только не являетесь профессиональным исследователем ее жизни и творчества, «лесеведом». Ведь Лариса Петровна Косач появляется здесь не только в писательской ипостаси, не только в общественной (как она чаще всего фигурирует в нашем информационном пространстве), даже не только в интеллектуальной, но — главное как личность. И не просто личность, а личность, которая формируется. Потому что 1876—1897 годы — это время детства и юности будущей выдающегося литератора.

Предсказуемо, самыми трогательными и самыми милыми являются первые письма Леси Украинки. Совсем детские, обращенные к родственникам и сообщающие абсолютно неожиданные новости. К примеру, такую: «Мама купыла стакан». Правописание и другие языковые особенности оригинала, кстати, сохранены и здесь, и в других, более поздних письмах — это позволяет как наблюдать развитие языка литератора, так и лучше почувствовать колорит, дух ее эпохи.

Более поздние письма, конечно, рассказывают уже о других делах и другим, менее непосредственным способом. Эпистолярии к родным связаны уже со значительно более серьезными вопросами — в частности, и с лечением роковой болезни Леси Украинки, туберкулеза. Климатическая терапия, грязи, другие способы длительной и настойчивой, драматичной борьбы. Однако встречаем здесь и данные о творчестве. Интересно, что часто это нарекание на медленность работы, нехватку сил и времени — писательница таки была весьма самокритична, хотела сделать больше и лучше, чем смогла и успела. Так же она пишет и об многочисленных переводах (к которым Леся Украинка, кажется, отнеслась ощутимо более лояльно, менее критически, чем к своим оригинальным вещам).

Со временем стало больше писем на общелитературные и общественные темы — с довольно острыми, хотя и преимущественно корректными, суждениями. Адресатами уже были не только мать, бабушка и другая ближайшая родня (включая, например, Михаила Драгоманова). Завязалось эпистолярное общение с Михайлом Павлыком, Иваном Франко, Осыпом Маковеем, Агатангелом Крымским и другими определяющими личностями своей эпохи. Организация украинской прессы и книгоиздания, этнография, искусство, гендерная эмансипация, перевод, политическая борьба за права украинцев, впечатления от увиденных мест — эти и другие вопросы поднимала Леся Украинка в переписке.

Конечно, эпистолярное творчество внимательным читателям немало расскажет о том, каким был ее автор в общении, в психологическом смысле. Эмоциональная, несмотря на интеллектуализм, четкость и чувство формы. Склонная к самоиронии и самоанализу, в частности и когда идет речь о болезненных личных темах. Любительница игры слов, игры языков, цитат и намеков. И просто человек с очень богатым арсеналом средств общения и выражения. Поэтому читать письма молодой Леси Украинки — это не только познание, не только погружение в дух времени, но также и школа стиля. Стиля, который на рубеже ХIХ—ХХ веков довольно существенно повлиял на пути украинской культуры, многое определил в становлении отечественного модернизма, да и не только его. Но о котором, вместе с тем, не скажешь, что он был полностью, исчерпывающе изучен и осмыслен.