Качание на весах судьбы

Началось все в почти космически далеких сегодня 1980-х. Олесе нравились картины Виктора Зарецкого, но встретить их на выставках можно было нечасто. Единственной возможностью больше углубиться в его творчество было знакомство с автором. Такая возможность вскоре представилась: руководство Союза художников предложило написать вступительную статью к каталогу персональной выставки Виктора Зарецкого, которая планировалась к его 65-летнему юбилею. Заказали ей, молодому искусствоведу, потому что старше и опытнее не брались — знали, что художник не из тех, кого любит власть, поэтому и рисковать не стоит. Знакомы они были и дружили недолго — три года. В 1990-м Виктор Зарецкий сгорел от рака. Но перед смертью художник передал Олесе более трех десятков слайдов своих работ, сказав: «Пусть будут у тебя, ты с этим что-то сделаешь». Так и случилось — после ряда статей в журналах «Україна», «Радянська жінка», «Сучасність» в 2011 году свет увидела монография «Терези долі Віктора Зарецького». Автор — Олеся Авраменко, кандидат искусствоведения, заслуженный деятель искусств Украины.

На 600 страницах автор рассказывает очень непростую историю жизни мастера и публикует много новых, малоизвестных ранее материалов и репродукций. Большинство из них хранится в частных коллекциях и музейных запасниках во всем мире. Книга условно разделена на две части: первая — о событиях в течение 20 лет до события в ноябре 1970 года (трагическая смерть Аллы Горской), вторая — 20 лет после этой даты (то есть до последних дней самого Виктора Зарецкого).

Трудно представить себе более обстоятельный рассказ о художнике. Еще с детских лет, с 30-х годов ХХ века, из серого прозябания Зарецкого на Донбассе, где самыми светлыми впечатлениями были полевые цветы и мамина игра на рояле, Олеся Авраменко выводит истоки «шахтерской» темы в искусстве Виктора Зарецкого: «Шахтерская» тема была знакома Виктору Ивановичу с детства. Молодой художник спускался в шахту, под землю, и однажды чуть не погиб — заблудился в шахте с угасшей лампой...». Эти тематические полотна сделали художника очень известным. Их знали все. За них Зарецкий получал награды. Правда, критиковали за избыток реалистичности. Потому что все в СССР должно было быть «красивым». И если шахтер — то причесанный и умытый, а не измученный и грязный.

После войны Зарецкий переезжает в Киев, поступает в Художественный институт. Потом Зарецкий вспоминал, что это было время, когда он совсем не выходил за его порог — жил прямо там (в общежитии), питался в столовой, учился в аудиториях, читал в библиотеке. Там он нашел себе пару и женился на художнице Алле Горской. Эта фантастическая женщина была для него больше чем коллега: подруга, единомышленница и, наконец, — муза... Он активно творчески ищет и работает. Находит для себя первую большую тему — жизнь шахтеров. Затем выкристаллизовывается крестьянская тема с его роскошными и очень женственными «Доярками», «Зоотехниками» и «Звеньевыми». А в шестидесятые добавляется еще одна — городская.

«Эта серия была инициирована интересом художника к новейшим тенденциям мирового искусства, сведения о которых, несмотря ни на что, хоть по крошке, однако различными путями приходили к заинтересованным сквозь «железный занавес», а еще, возможно, желанием выразить внутреннее напряжение и тревожное состояние, которые охватывали целое общество и особенно круги, где пребывал он с Аллой».

Для нас, читателей, это монографическое исследование ценно, прежде всего, тем, что написано после глубинного анализа творчества и личных встреч (что особенно важно) автора с художником в 1987 — 1990 годах. Кстати, именно тогда Виктор Иванович и написал ее непревзойдённый портрет «Чашечка кофе. Олеся».

Интересно, что в начале творчества Виктор Зарецкий сразу же стал известным «соцреалистическим» художником. Но смог пойти намного дальше. Он смело отошел от привычной манеры, искал и экспериментировал. Даже если посмотреть на портреты его кисти (был у него период, когда он увлекся именно этим жанром), они очень разные по стилистике. Он примерял образы, испытывал техники, смешивал стили. В результате развил собственный, вполне индивидуальный, который можно назвать украинской неосецесией. И это большая ошибка и ограниченность взгляда — называть Его украинским Климтом. Он — Виктор Зарецкий. Мастер внимательно прошел свой, индивидуальный путь творческого изучения и переосмысления истории искусства: от прерафаэлитов до модернистов. Конечно, этот путь не был легким, потому что не соответствовало искусство Зарецкого основным требованиям соцреализма: «Этот путь не вел к социальной поддержке и признанию, не соответствовал вкусам ни властных структур, ни оппозиции, то есть художников других нонконформистских направлений. Его творчеством интересовались и поддерживали по большей части друзья — писатели, журналисты, ученые, дипломаты».

Виктор Зарецкий писал то, что видел. Но видел он значительно больше, чем среднестатистический человек. Он был очень требовательным прежде всего к себе — умел отобрать и выбрать после отбора... Он и его картины до сих пор остаются не для всех известными. И эта монография — попытка приблизить нас, украинцев, к Виктору Зарецкому — талантливому украинскому мастеру. Надеемся, что попытка будет удачной.

Небольшой тираж монографии уже разошелся по библиотекам, художественным институтам и собраниям коллекционеров, поэтому в ближайшее время типография «Huss» планирует печать дополнительного тиража.