Книга — о времени и людях во времени

Есть книги, вчитываясь в строки которых, вроде бы ясно слышишь неповторимый голос автора. То сдержанно спокойный, то лирический, мягкий, то вдумчивый, затерянный, то горько-саркастический, более того, даже гневный. Каждый, кто знаком с творчеством постоянного автора «Дня», известного украинского ученого-филолога, общественного и политического деятеля, профессора Владимира Евгеньевича Панченко,  непременно согласится, что его новая книга «Кольца на древе» «наполнена» неповторимым голосом того, кто ее писал. Что делает это издание, только что выпущенное издательством «Клио» (его презентация состоялась 29 октября в Национальном музее литературы в Киеве), не только содержательным, поразительно интересным (а Владимир Евгеньевич наделен редким даром доступно, точно и интересно рассказывать о сокровищах украинской литературы и в то же время о загадках и неожиданных поворотах нашей истории), но и по-человечески «теплым», внутренне чрезвычайно привлекательным.

Эпиграфом к книге Владимир Панченко взял поэтические строки Леонида Первомайского (из стихотворения «Уроки поэзии», 1968 г.): «Виростання душі Має певні прикмети, — Наче кільця на древі, Одклався в ній час...». Здесь, похоже, и надо искать ключи к творческому замыслу автора, и сам пан Владимир говорил об этом на презентации. Книга, как ее задумывал профессор Панченко, состоит из семи колец (о времени, о людях — выдающихся украинских писателях — в этом времени). Они посвящены духовным поискам и творческому пути Леси Украинки, Владимира Винниченко, Николая Зерова, Николая Хвылевого, Юрия Яновского, Леонида Первомайского, Лины Костенко, Николая Холодного, Юрия Андруховича, а также страницам литературной Мазепианы; эпизодам истории украинской литературы 1970 гг.; повести Василия Гроссмана «Все течет» и, наконец, тайне зарождения гения Тараса Шевченко            — с точки зрения автора этих строк, возможно, самое интересное «кольцо» книги.

«Я никогда не принадлежал к исследователям только одной темы, никогда, образно говоря, не «скакал на одном коне», — отметил автор, открывая презентацию. Владимир Евгеньевич (возможно, полушутя, полусерьезно) признался, что у новой книги есть «один недостаток» (это — определенная ее пестрость), «один изъян» (незавершенность: ее разделы так и «напрашиваются» на продолжение, и пан Владимир обещал, что такое продолжение будет!), а еще «один гандж» (книга написана совсем не в академическом стиле). Однако все ораторы (академик Виталий Дончик, ученые-филологи Раиса Мовчан, Леся Мазуляк, хороший друг автора Александр Нечипоренко, известный специалист, главный редактор издательства «Ярославів Вал» Павел Щирица) в один голос утверждали, что все эти «недостатки», «изъяны» и «ганджи» книги на самом деле являются, безусловно, ее достоинствами. Ведь кому интересно (кроме «узких специалистов») читать «правильные», «отточенные», «не пестрые», «систематизированные» — но совершенно нудные книги... А здесь перед нами — увлекательная, глубокая и драматичная книга о времени и людях в этом времени. Об удивительных прозрениях гениев (особенно заинтересует читателя исследование о драме «Руфин и Присцилла» Леси Украинки — свежо, остро актуально, неожиданно!). О трагедиях людей, которые являются сегодня гордостью и славой украинской литературы (Зеров, Хвылевый, Яновский). О том, что человек никогда не бывает равен самому себе — он вырастает, меняется, поскольку тянется к небесам...

«Этот процесс «вырастания души» и интересует меня больше всего», — подчеркнул Владимир Панченко. Поэтому и на определенную пестрость, незавершенность, «мозаичность» страниц книги автор шел вполне сознательно. Этого требовали творческие задачи, которые он поставил перед собой. Еще профессор Панченко вполне сознательно стремился избегать сухого академизма, так как, по собственному признанию, «прочитал в жизни множество наукообразных диссертаций, что впоследствии выработало глубокую аллергию к такому роду писаний». Академик Виталий Дончик отметил, что у нас сегодня, к сожалению, достаточное количество книг (и не только литературоведческих, но и из других отраслей гуманитарного знания), авторы которых «оперируют не живым материалом, не конкретными произведениями, а — терминами. И этим ограничиваются. Причем для таких людей характерно постулирование своей правоты — без какой-либо тени сомнения!». Вместе с тем Владимир Панченко ярко воспроизводит в своем произведении именно сменяемость времени и людей. Ему, как исследователю, по мнению пана Дончика, присущи «мудрость» и «ровность» в отношении к жизни, к литературе. И еще: как напомнил Павел Щирица, «Владимир Панченко, помимо прочего, — неутомимый и упорный путешественник, который объездил и исследовал всю Украину, вплоть до самых маленьких местечек, изучая творчество наших выдающихся писателей и деятелей культуры». И это — правда. К тому же Владимир Евгеньевич — удивительный жизнелюб; на презентации он выдал такую чрезвычайно интересную формулу счастья: «Счастье — это беспричинная радость».

Сегодня мы много говорим об общественной позиции украинцев. Вот пример такой гражданской позиции профессора Владимира Панченко (в завершение «седьмого кольца» книги, посвященного Шевченко): «В промежутке времени с 16 до 29 января 2014 г. неисправимый бунтарь Тарас Шевченко (если бы ему через 155 лет, когда действовали «драконовские законы» В. Януковича, вдруг выпало попасть в Киев) опять оказался бы в каземате! На этот раз как «экстремист». История любит повторяться. Правители, возомнившие себя диктаторами, во все времена боятся императивов свободы. Особенно же если эти императивы осеняются силой благословения: «Вставайте, кайдани порвіте і вражою злою кров’ю волю окропіте». Это — год 1845-й, Переяслав. Но в том-то и дело, что императивы Шевченко не привязаны к конкретному времени. Они — для длинных исторических дистанций. Ведь воля, свобода нуждаются в вечном приливе энергии, той энергии действия, которую на особенно ответственных крутоизломах истории не без основания называют борьбой».

Написано мужественно и метко. И показательно, что талантливая книга пана Владимира «Кольца на древе» завершается именно на такой ноте.