«Развиртуалить» классика

Эта книга знаменитого историка литературы и культуры — одновременно и биографическое издание, и интеллектуальная, профессиональная история эволюции особенного деятеля, особенной фигуры на имя Михаил Драгоманов. Это важно потому, что сегодня в Украине не слишком много издается, исследуется и осмысливается то, что писал Драгоманов. Частично это осуществляется, например, газетой «День», и все же он, свойственно, принадлежит к именам, которыми просто абстрактно называют улицы. Труд Леонида Ушкалова как раз призван «развиртуалить» Драгоманова. И для выполнения такой функции он подходит очень неплохо: автор дает подробную картину жизни и творчества своего героя.

ФАКТОРЫ ФОРМИРОВАНИЯ ЛИЧНОСТИ

Сначала Леонид Ушкалов изобразил детские контексты Драгоманова, а именно — жизнь более бедной части левобережной «малороссийской» шляхты. Тяготение к образованию, легкая пассивная либеральность в сочетании с консерватизмом, русификация с сохранением «домашнего» украинского, иногда автономистские сантименты. Эти и другие тенденции, условия профессор Ушкалов проанализировал как факторы формирования личности Михаила Драгоманова, не забывая, скажем, и об интересном, не слишком активно исследуемом комплексе вины за владение крепостными (у родителей Драгоманова их было немного, но таки были).

В разделах, которые рассказывают об учебе Драгоманова в гимназии, а затем и в университете, материала, конечно, намного больше, и он — более разлогий. Ушкалов постарался дать выразительную характеристику каждой весомой в жизни Драгоманова фигуры (преподавателей, студентов и гимназистов и др.). Безусловно, яркими предстают рассказы о сближении молодого Драгоманова с Киевским украинским обществом или описаниях киевских отзывов польского восстания (из мало упоминавшимся сегодня вооруженном столкновении в районе Борщаговки).

РАЗВИВАТЬ УКРАИНУ, ВЫВОДИТЬ ЕЕ ИЗ «ЗАГУМІНКОВОГО», ПОЛУКОЛОНИАЛЬНОГО СОСТОЯНИЯ

Собственно, где-то с университетских лет история формирования яркой личности превращается в историю самодостаточного мыслителя, исследователя, политика. Учеба и работа в Киевском университете, длительное пребывание за рубежом, возвращение в Киев, эмиграция — вот, сказать бы, организационные рамки. В них Ушкалов показывает как сугубо частное (радости бракосочетания, рождение детей, трагедия смерти одного из них), так и профессиональное, политическое. Из «Чарівності енергії...» мы узнаем об огромной работе Драгоманова в фольклористике, в литературной критике, в публицистике, в издании разнообразных книжек — от научных до агитационных.

Без избыточной патетики и громких фраз Леонид Ушкалов убедительно и эффектно продемонстрировал, какой громадный, даже ужасный объем работы стоял состоянием на вторую половину ХІХ века перед украинскими деятелями, перед теми, кто решил взять на себя миссию развивать Украину, выводить ее из «загумінкового», полуколониального состояния, в частности в гуманитарной сфере.

Недоставало просто элементарных вещей   — словарей, четкой терминологии, надлежащего объема сборников фольклористики, исторических трудов, периодики, материалов для самоосмысления и самоосознания, критики, политической публицистики. Все это приходилось создавать с нуля, под постоянным государственным прессом и обстрелом. Масштабы задач совмещались со скромными возможностями — и это, бесспорно, наложило свой отпечаток на многие проблемы Украины как ХІХ века, так и более поздних времен, вплоть до наших дней.

ВОЗМОЖНОСТИ ОТДЕЛЬНОЙ ЛИЧНОСТИ В ИСТОРИЧЕСКИХ МАСШТАБАХ

Не меньше Ушкалов сосредоточился и на сугубо политической активности Михаила Драгоманова. Конечно, здесь находит свое отображение тема происхождения и развития непростых узлов идентичности Драгоманова и его современников — собственно, идет речь о «двойной идентичности», «двойной культуре», украинской и «общеруськой», и о постепенном усилении в ней украинской составляющей части. Создается впечатление, что украинский контекст у героя «Чарівності енергії...» далеко не сразу стал доминантным, а еще долго находился в нестабильном равновесии с общеимперским.

Что же касается свойственно идеологических вопросов, профессор Ушкалов трактует Драгоманова как деятеля достаточно радикального и далекого от многих доминирующих течений. Как знаем, Михаил Драгоманов исповедовал идеи, в известной мере близкие к анархизму, но в достаточно специфической форме. Он отрицал террор, боролся за национальное освобождение (хотя и резко отбрасывал любой национализм), был постоянным оппонентом «централизма» левых имперских движений. Цитаты из переписки, воспоминаний и публицистики дадут читателям представления об общих тенденциях тогдашних идеологических, политических споров, противостояний, о том, как Драгоманов каждый раз больше расходился и с основными силами украинского движения (он считал их слишком, в нынешней терминологии, «правыми» и провинциальными), и с российскими леворадикалами. В конечном итоге, остался почти сам.

Впрочем, быть самому и работать без особых надежд увидеть результаты своего труда, Михаил Драгоманов не боялся. Поэтому книжка «Чарівність енергії...»— еще и рассказ о бесстрашии и огромной работе. Порция бодрости для тех, кто сомневается в возможностях отдельной личности в исторических масштабах.

ВНИМАНИЕ К ТЕКСТАМ И ФАКТАМ

Свою последнюю книжку Леонид Ушкалов написал в собственной узнаваемой стилистике. В ней есть место для легкой иронии, сомнений, колебаний, размышлений. Будучи автором подчеркнуто личностным, местами эмоциональным, вовсе не лишенным субъективности, Ушкалов при этом никогда не «тонул» в субъективизме. Так и здесь — огромное внимание он уделил цитатам и фактическим подробностям. Удивительно, но мне случались отзывы на книжку, где «избыток» цитат объявлялся недостатком: мол, это «обременяет» текст, приводит к повторам. Как по мне, все наоборот — внимание к текстам и фактам всегда было силой произведений Леонида Ушкалова, потому что позволяет читателям формировать собственное мнение, быть несогласными с автором. В конечном итоге, это даже определенная компенсация достаточно распространенных у нас форм публицистических и научных текстов, где все ограничивается авторским мнением и авторскими ощущениями, а читателям остается только слепо верить или не верить.