Свидетельство о человеке и времени

Напомню: Александр Шугай — эссеист, писатель, исследователь, известный читателям «Дня», по-видимому, в первую очередь исследованиями жизни и творчества Ивана Багряного. В этот же раз он опубликовал в издательстве «Дніпро» книжку, в центре которой — история сотрудничества с Линой Костенко во время работы над ее поэтическим сборником «Неповторність» 1980 года. Шугай был редактором издания — и эта история стала главным сюжетом книжки «Ліна Костенко: Я все, що я люблю...»

БОРЬБА ПРОТИВ НЕСКОЛЬКИХ «ФИЛЬТРОВ» СОВЕТСКОЙ ЦЕНЗУРЫ

Текст «романа безо лжи», как обозначил свое произведение сам автор, структурно построен в форме дневника конца семидесятых и начала восьмидесятых годов со всяческими отступлениями. Это, конечно, удобная модель для изложения мемуарных материалов — она позволяет «линейный» перевод событий и впечатлений соединить с комментариями постфактум, а также с попутными возвращениями и посылами к предыдущим или более поздним заметкам.

Магистральный мотив книжки, как уже сказано — работа Александра Шугая над редактированием сборника Лины Костенко «Неповторність», и то по большей части не языково-стилистические или композиционные нюансы (хотя и они тоже), а борьба против нескольких «фильтров» советской цензуры, а часто и борьба за то, чтобы книжка вообще вышла в печати. Это была довольно драматичная битва — с отстаиванием и отсеиванием отдельных стихотворений, с походами к начальству, дипломатической перепиской, визитами в Главлит (официального цензурного органа) и тому подобное.

Но этим «Ліна Костенко: Я все, що я люблю...»  не исчерпывается. Важно и интересно, что Александр Шугай создает свою версию портрета эпохи позднего застоя. Его свидетельства касаются в какой-то степени общеполитических тенденций, культурных событий, а, наверное, больше — общественной обстановки, быта (от строительства новых жилищных микрорайонов до обстановки в поликлиниках, в очередях, в интеллигентных компаниях), впечатлений от будничных реалий в Киеве и в глубинке Советской Украины. Например, автор фиксирует колоритный момент                — моду цеплять портреты Сталина на стекло автомобилей, причем замечает это в Ромнах Сумской области.

ПОРТРЕТЫ СОВРЕМЕННИКОВ И РАССКАЗ О СЕБЕ

Создаются в процессе чтения книжки и портреты современников. Понятно, что главные герои здесь — сам автор и Лина Костенко. Из всех черт Лини Костенко Александр Шугай, по-видимому, больше всего выделил ее решительность, соединенную с добротой (много сказано также о ее творчестве). Выразительно и доброжелательно изображает он и мужа поэтессы, Василия Цвиркунова. Кроме того немало написано о других литературных и окололитературных деятелях, с которыми Александр Шугай имел возможность пересекаться в редакциях, на разнообразных мероприятиях и тому подобное. Это и Грыгир Тютюнник, и Валерий Шевчук, и Василий Герасимьюк, и много других. Порой Шугай дает героям своих мемуаров достаточно острые характеристики. Это касается не только ожидаемых в таком контексте людей, причастных к цензуре и травле украинской литературы, но и к некоторым писателям. «Ліна Костенко: Я все, що я люблю...»  — это еще и очередная в современном украинском гуманитарном дискурсе попытка исследовать феномен  сотрудничества писателей с властью и разнообразия последствий такого сотрудничества.

Наконец, в «романе безо лжи», как и подобает тексту с мощной мемуарной доминантой, есть повествование о себе. Дневниковые записи и комментарии к ним показывают довольно интимные подробности жизни автора наподобие процесса воспитания дочерей или отношений с женой, матерью, отцом и другими близкими. Важен здесь и сюжет о собственном художественном творчестве — как Александр Шугай работает над своими текстами, советуется о них с коллегами, ищет способ опубликовать, стремится усовершенствовать стиль и внутренне эмансипироваться от не очень благоприятной атмосферы. В конце периода, охваченного мемуарами, ему таки удается напечатать книжку «По стерні босоніж» с одноименной повестью и рядом новелл. Увидела мир и фундаментальная антология «Аполлонова лютня», созданная в сотрудничестве с Валерием Шевчуком и Василием Яременко.

Мемуарная книжка Александра Шугая страстная, патетическая, скрупулезная, образная, риторическая и индивидуальная (у этого автора вообще очень узнаваемый стиль). Я уверен, что все читатели  как те, кто будут «резонировать» со стилем, манерой и взглядами писателя, так и те, кому он окажется не слишком близким, сойдутся в одном: «Ліна Костенко: Я все, що я люблю...»  — важный исторический документ, свидетельство о времени и о человеке. И особенно существенно  то, что автор сконцентрировался именно на рубеже семидесятых-восьмидесятых годов, не самом благодарном и не самом удобном для воспоминаний периоде.