Знак наследственного могущества

В этом году Книжный форум вручил Гран-при не просто книге, а державоутвердждающей находке. «Наш Герб. Українські символи від княжих часів до сьогодення» Андрея Гречило и Богдана Завития впервые в альбомном формате рассказывает об истории Украины через призму знаков. О том, что надо знать и понять украинцам, рассказали творцы уникального издания — доктор исторических наук, глава Украинского геральдического общества Андрей ГРЕЧИЛО и составитель книги Богдан ЗАВИТИЙ.

«НАШ ГЕРБ ТОЖЕ «ЗАГОВОРИТ»»

— Пан Богдан, с чего началось рождение книги? Как возникла идея ее создания?

Б.З.: — Идея всегда, как ниточка, висит в воздухе — остается только ее дернуть. У нас мощное геральдическое наследие, поэтому рано или поздно такая книга должна была появиться. Однако надо понимать, что геральдика — та область, дисциплина, где нельзя что-то сказать без иллюстрирования. Герб должен быть визуализирован. Поэтому не так легко создать качественное альбомное издание.

А начинается все с наблюдений, как делают другие. Когда бывал в Польше, воистину удивлялся той красоте невероятных вещей об их гербе. Интересно, что у поляков он только один, но в разные часовые промежутки приобретал другие формы. Потом появился литовский альбом, который вышел в 2009 году в Вильнюсе к тысячелетию первого письменного упоминания о Литве. И у них также национальный символ один — «Погоня», или литовский витязь. Еще тогда я знал, что наш герб тоже «заговорит», обязательно что-то такое должно быть и о нашей символике. 

— Пан Андрей (кстати, Андрей Гречило является соавтором малого Государственного Герба Украины (утвержденного в 1992 г.). — Авт.), кажется, идея солидного альбомного издания о гербе до сих пор обходила наше культурное книжное пространство. Почему, по вашему мнению, Польша и Литва сегодня не просто издают альбомы о символах, а старательно коллекционируют? 

А. Г.: — Причин много. Но одна из них связана непосредственно с историческими особенностями. Дело в том, что и польский орел, и российский имели непрерывную историю. То есть даже если Польша или, скажем, Литва не имели государственности, независимости, символы продолжали функционировать те же. Либо это было на уровне отдельных организаций, либо же административных земель, губерний, наместничеств. Украинская история изобилует неоднозначностями, символы менялись, а события скрывались. Поэтому и концепция книги появилась своеобразно. 

Отрадно, что Трезубу в этом году исполняется 100 лет, и нам удалось это знаменательное событие отметить юбилейным изданием в противовес вялости со стороны государства по празднованию столетия Украинской революции. В Литве это прошло с почестями, в Польше, очевидно, также будет веселее и оживленнее.

— Вы заметили, что символы менялись. Какие из тех, которые предшествовали Трезубу как официальному символу государства, были самыми яркими претендентами на признание общенационального? 

А. Г.: — В период Средневековья и Новейшего периода функционировали совсем другие знаки, которые могли бы претендовать на значение общенациональных символов. В книге есть отдельный раздел о галицком льве, символе, который известен как знак Русского королевства, Галицко-Волынского государства. Этот знак функционировал вплоть до третьего раздела Польши. А после него был возрожден в Австрийской монархии в 1848 году и стал символом национального возрождения. Следующим претендентом был казак с мушкетом, которого можно было встретить на печатях гетманов. Более того, в ХVІІІ в. казак с мушкетом в документах везде трактовался как малороссийский национальный  герб. Но с упадком Гетманщины, ликвидацией гетманской власти этот знак частично утратился. Была  речь также и об архангеле Михаиле, символе территориальном, который использовался сначала для Киевского воеводства, временами апеллировали и к традиции Киевской Руси. Потому что на печатях отдельных князей, которые имели христианское имя, использовали символ архангела Михаила. После того как часть украинских земель вошла в состав Московского царства, этот знак продолжил функционирование как административный символ новых  территориальных единиц Киевского наместничества, Киевской губернии. Как киевоцентричный, центральнотерриториальный символ он тоже рассматривался. То есть символ с христианской основой для христианской Украины. 

— Если выбор с символами был весьма широким, были полностью достойные «кандидаты», то что же воспрепятствовали, чтобы принять окончательное решение?

А. Г.: — Обстоятельства сложились так, что комиссия, которой было определено принять окончательное решение, в ноябре 1917 года не пришла к согласию. Началась украинско-российская война, Киев захватили войска Муравьева, Центральная Рада вынуждена была покинуть столицу, переместиться на Полесье. 

«ЗНАК ВЫИГРАЛ ПОЛИТИЧЕСКИ»

— Почему вдруг вынырнуло упоминание о Трезубе? Можно ли допустить, что Трезуб стал гербом абсолютно случайно, внезапно?

А. Г.: — В тех тяжелых обстоятельствах необходимо было принять какую-то символику. В железнодорожном вагоне в городе Коростене 12 февраля, то есть 25-го по новому стилю, 1918 года был принят закон о государственном гербе. Этим гербом был признан именно Трезуб — знак Киевского государства времен Владимира Святого. 

Можно ли говорить о случайности? В известной мере да. Потому что трезуб не имел преемственной традиции. Он использовался в период Киевской Руси в совсем другой функции — как княжеский знак. На то время еще не было геральдической практики и традиции. Знак не имел основы, подавался без щита, но использовался  высшими представителями власти. 

— Как восприняли Трезуб другие территории Украины? Ведь, вероятно, галичане могли настаивать на привычном для них льве.

А. Г.: — Как раз наоборот — галичане всегда смотрели на Киев, для них важной была киевоцентрическая государственность. Именно галичане признали этот знак сразу, не выражая сомнений или отрицаний. Знак был принят и в Надднепрянщине, и в Галичине одинаково.

Знак выиграл политически. Он имел замечательную идею, потому что показывал преемственность Украинского государства, отсылая к эпохе Киевской государственности, княжеской Руси. С другой стороны, это идея соборности. Именно во времена знака Владимира Киевская Русь достигает наибольшего расцвета, могущества, под одною рукой объединены все этнические земли украинцев. И, собственно, идея УНР заключалась в соборности и объединении всех земель: добивались, чтобы Кубань вошла, Крым, Холмщина, Западная Украина. Эта идея была одинаковой и для Руси, и для УНР, подтверждая непрерывность. 

— Почему Грушевский в своих записях называет герб «знаком неясного значіння, что-то вроде трезубца»? Он скептически относился к новому претенденту на национальный знак?

А. Г.: — Очень часто в литературе пишут, что Грушевский был основным вдохновителем решения. Но он сам в своих трудах подчеркивал, что не является специалистом по сфрагистике или геральдике. На тему украинского герба у него вышло всего три статьи, опубликованных в газете «Народна Воля». Из них мы можем узнать об общих впечатлениях, событиях после заседания комиссии, мыслях, мнении историка, и только третья статья посвящена самому решению. В статьях Грушевский как раз выражал сомнение, приживется ли знак, поэтому называл его — «знаком неясного значіння». Интересно, что в третьей статье четко прослеживаем, как изменилось отношение Грушевского к трезубу. Он признал, что это действительно знак «питоменний», не принесенный, взятый из украинской традиции. Поскольку было мнение, что Михаил пришел из Польши, лев тоже местами, а казак, по мнению Грушевского, отображал период Руины. У Грушевского были даже свои фантастические предложения, которые были полностью в духе социализма, — взять символ плуга с герба страны Либерии. Либерия была первой страной на африканском континенте, которая стала независимым государством. Плуг как символ освобожденных рабов. Хорошо, что эти фантастические идеи все-таки не воплотились.

«СМЫСЛ КНИГИ НАМНОГО ШИРЕ...»

— Кроме того, что книга имеет историческое значение, она, очевидно, важна идейно, политически, особенно в условиях гибридной войны.

А. Г.: — «Наш Герб...» имеет политическое значение. Вспомним события последних лет. Оккупация Крыма с чего началась? «Зеленые человечки» начинали с того, что сбрасывали флаги и сбивали гербы, маркеры и символы. Смысл книги намного шире: речь идет не об истории знака, а о символе тех людей, которые идентифицируют себя гражданами Украины. Каждый человек обязан знать прошлое и уважать его. Более того, в условиях гибридной войны и профанации государственных символов.

— В книге 400 страниц, более 700 иллюстраций. Осталось ли что-нибудь из того, что не вошло в альбом, но, возможно, впоследствии зритель увидит новое чудо?

Б.З.:  — Я вспоминаю, когда в 1991 году на заре Независимости посылали работы на конкурс, чтобы выбрать государственный символ. Тогда можно было по этим работам четко увидеть тогдашний уровень мышления и сознания общества, даже понимание — что такое герб и каким он должен быть. Одна из работ выглядела так, что на среднем зубе сверху был помещен серп и молот, а немного ниже перекрест наподобие православного креста. Был трезуб, вписанный в красную звезду, вариант, который буквально тонул в гроздьях калины так, что трезуб было невозможно разглядеть. Есть мечта, что эти все работы войдут в отдельный каталог. Такие достопримечательности объясняют, как на одну советскую матрицу накладывалась новая, как люди, искренне открывая свое «украинство», декларировали ментальное, культурное и визуальное раздвоение. 

—  Кажется, что после герба должен быть флаг.

Б. З.: — Такой замысел уже есть, так как у нас действительно много материалов, которые можно подать в визуальной целостности. Особенно поражает количество и разнообразие флагов казацкого периода. Есть много плакатов, открыток, произведений с патриотическим содержанием. Всем этим нужно делиться с рядовым заинтересованным украинцем, поэтому флаг на очереди.