Кот в рукавичках
Кое-кто уже поспешил назвать борьбу за право обслуживания на государственном языке в учреждениях, бизнесе и эфире гражданской войной. А могут ли считать себя гражданами люди, которые не владеют и не хотят владеть государственным языком, не знают истории страны, в которой живут? Поэтому это не гражданская война. Это война с Россией, которая языково и культурно, а также экономически оккупировала Украину. Власть могла бы наконец-то адекватно отреагировать на сепаратистов и сторонников враждебной страны, но видно не пришло еще то время. Общество, которое проснулось, отвергает вялую украинизацию, то есть ее имитацию. Общество, которое стремится упасть в объятия Европы ценой потери национального сознания, становится на сторону врага. И разрушение памятников Ленину считает вандализмом, и запрет ввоза книжной продукции из России - нарушением свободы слова, и отчаянный поступок Ларисы Ницой - дикостью и неадекватностью. Не говоря уже о факельном шествии в честь Степана Бандеры, которое так обеспокоило некоторых: ведь что же подумают в Кремле. А что нам сделает Кремль? Он уже и так «отрезал» кусок нашей земли, убил тысячи людей, среди которых немало детей, а сотни тысяч сделал перемещенными лицами. Какую же адекватность мы должны проявить относительно циничного надругательства над всеми украинскими телеканалами и другими СМИ? Умолять, уговаривать, просить? Или пойти наконец в наступление и добиться перемен? Воевать, как на фронте, против равнодушия, лености, неполноценности, холуйства. Писатели в первую очередь, а то что-то часто они занимаются только пиаром своих книг, а не судьбой украинского языка. И готовы брататься с боевиками, которые издеваются над телами погибших наших героев.
Недавно меня начали травить за то, что в Херсоне за исключением крошечной ячейки украинской культуры, робкой и интровертной, я не увидела Украину, а совковый город. Возмущались и галичане, называя мое поведение высокомерным, хотя это был крик разочарованной души: как же так, три года войны, город теряет своих сыновей на фронте, а изменений никаких. И это не только в Херсоне. Где грань, за которой начинается вызов в СБУ за публичное пренебрежение к символам Украинского государства? Арест, штраф, заключение. А как же забота о национальной безопасности и территориальной целостности. Государство, которое игнорирует такое, - это нонсенс, а его власть – обслуга чужого государства.
Особенно меня раздражают реплики наподобие той, что если украинизация будет происходить решительно и динамично, от нас отвернутся неофиты, которые наконец решили выучить украинский язык. Сделали нам одолжение. Те, кто сделал это решительно и бесповоротно, не станут обижаться. Нет, лучше я расскажу одну историю. Парня из Дрогобыча, которому было 23 года и который женился три месяца назад, осенью 1944 года арестовали и осудили на 15 лет. Потому что он был молодой и образованный, и патриот. Он оказался где-то около Магадана в сталинском концлагере. По дороге туда парень постановил себе выжить и вернуться к любимой жене. Он провел там 10 лет и вернулся. За эти 10 лет он ни разу не перешел на русский язык, который был для него языком унижения и рабства, языком палачей и убийц. И никто не смог его заставить говорить на нем. Вот что такое достоинство. А вы говорите, что от недостатка толерантности от украинского языка отвернутся. И пусть отворачиваются от языка, за который заплачено кровью сотен тысяч патриотов. Здесь ничего не поделаешь. Здесь работает принцип не выделяться из серой массы. И страх перед Хозяином. Впрочем, в таком расколе общества ничего нет ужасного, ведь победитель известен - здравый смысл и логика бытия. Сколько бы ни формировали пятых колонн слева или справа, в Украине появится Украине. Ее с каждым днем становится все больше, поэтому и градус эмоций будет расти. Следует воспринимать это спокойно и мудро. И давать адекватный ответ на все попытки примирения с голубями «русского мира». Не плясать ритуальные танцы перед сепаратистами - они никогда не станут патриотами. Ведь, как говорил один мудрый британский дипломат, кот в рукавичках не поймает ни одной мыши.
