Домашняя кольчужка
Надо же так случиться, что окна кухни выходят во двор с видом на дорогущий брендовый отель, правда, на его изнанку. Потому знаю напамять и его внутренний дивный дворик, и флер вечернего освещения, и романтичность его летней веранды, но и то, что и от постояльцев замаскировано, и от прохожих. Своеобразные латки хорошо видны с моего этажа, они небрежно прикрывают (скорее всего, задуманные как временные, а служат годами) вытяжки плюс дешевенькое крыльцо для прислуги, и все это на фоне продуманного элегантного дворового фасада. Постоянно удивляюсь — при таких миллионах, вбуханных в бизнес, экономить на мелочах, а ведь известно, что нет ничего более постоянного, чем временное. Может, скряга сидит внутри любого миллионера, но к чему портить вид из моего окна, всегда хочу спросить у небожителя — хозяина. Могу же рассчитывать, еще прекрасно помня, как все нагло строилось лет 10—12 назад — с круглосуточным грохотом и постоянным обновлением жильцами берушей (иначе не заснуть) хотя бы на что-нибудь с барского плеча. Вообще, с такими соседями можно слегка запутаться. С распространенным, слегка искаженным представлением об обязательных внешних признаках богатства, можно и филлерно-ботексные лица некоторых депутатш, считать маркером его, хоть ясно — они отстали. В моде давно неоперабельный вид, то есть натуральный. Правда, это стоит еще дороже, и декларировать не обязательно, но и ждать, пока вернется контурная пластика, можно годами. Да, тяжело им, горемычным, вроде, без всякого злорадства думала, идя по центральным улицам, привычно изучая городской пейзаж то в черно-белых тонах, то в цвете. Так и наткнулась на яркую вывеску и прочитала: «Мастерская идеального тела». Чувствую — очень надо именно туда. Лицо ведь тоже часть тела, значит, там смастерят новую свежую масочку, стерев усталость от внезапной весны, а у меня — и от тотальной домашней уборки. Вот сейчас в доме все блестит — от окон до кастрюль и кранов, а лицо пропорционально наоборот. Может, ну ее эту тщательность, ведь когда убирала с намного меньшим рвением, выглядела как-то свежее. Да, в мастерской, где дарят, уверена, по невыгодному для себя, то есть меня, курсу, взлелеянный идеал мне быстро, перечислив все недостатки, прайсом привычно взбодрят, и не сомневаюсь, но я вам, дамочки-искусницы из салона, все же в руки не дамся. Понятно почему — в особой мастерской, где до вас сбалансировали идеальные тарифы, забрав все, что можно, для идеального тела не оставили денежных шансов, значит, будем как и раньше — на самообслуживании. До сих пор, вроде, неплохо и получалось, даже казалось, что колодец бездонный, но честная внутренняя подсказка просигналила — иллюзии. И прекрасно — не расставаться с иллюзиями тоже определенное умение, а покупателей всегда больше, чем знатоков. Естественно, купаясь в иллюзиях, можно себя считать особым знатоком и в очередной раз запутаться.
Как-то, в этот эпизод, в некоторой степени знаковый, стоя на переходе и ожидая зеленки, невольно наблюдала, как живет «мой» роскошный отель уже с парадного главного входа. Вот выбежали два мощных лощенных молодца, кажется, они даже скрипели от чистоты белоснежных сорочек и отутюженности дивного кроя костюмов. Только мелькнуло — вот он, респект, как драматургия действа сделала зигзаг и напомаженные здоровяки застыли у раскрытой двери, я бы сказала семизвездочного авто, ожидая, как стало понятно, хозяев. Из отеля вышла тихая, серая, вовсе незаметная пара, юркнула в салон, охранники — за телами своих работодателей, и машина умчала. Вот так путают карты и даже самопровозглашенные всезнайки стоят и зачем-то уточняют для себя — сразу ли поняла, кто есть кто, или стоит сказать себе правду — перепутала, хоть и понимаю, что самые богатые не нарезают понты перед уличным людом, у них — свои зрители, почитатели, завистники и враги. Репортер — пешеход же — особа сноровистая, и в игольное ушко пролезет, если надо, и нос зачем-то постоянно держит по ветру. И все же, розой лучше любоваться, чем рассматривать ее корень под микроскопом, что и делают еще недавно совсем сезоннозимние сонные мужчины. Имею в виду тех, кто передвигается в городском транспорте. Владельцы своих авто многое теряют, пролетая со скоростью по улицам, и все мимо, мимо. В метро же, к примеру, где бывает и тесно, и не особо комфортно, какая-нибудь яркая, явно почуявшая весну панянка, вмиг может изменить всю тональность нудного передвижения. Женщины сразу же, одним взглядом определяют возраст, если есть сомнения, бросят еще пару контрольных взглядов, и готов вывод: скорее всего — молодится, но как удачно и как вовремя сменила надоевшие каждой брюки на молодую юбку. Мужчины же, привычно удобно устроившись на сидениях, тоже не прочь прислониться к чужой весне. Смотреть-то никто не запретит, а настроение сразу улучшается. К тому же, в свое, не учтенное женой время, да и в общественном транспорте, когда он свободен, а зрение приобрело удивительную четкость. Часто все это механически, слегка высокомерно, ведь жизнь приучила многих из них к мысли, что женщины, будучи в большинстве, всегда должны бороться за каждого. Они даже не заметили, в какую зависимость попали, будучи уверенными, что схема рассчитана на века. Как смешно, и честно говоря, то, что позволительно мальчишкам, так нелепо выглядят при приличном жизненном пробеге. Правда, нельзя ехидничать, может, человек всю жизнь ищет свою женщину и бывает, встречает ее на улице, но об этом я не думала уже стоя, запрокинув голову, следя за ярким действом на Софийской площади в особый вечер в рамках Французской весны. Вокруг были все дружелюбны, открыты и расслаблены. Как же это нынче эксклюзивно. Для меня же, думаю, как и многих, этот вечер — особый весенний десерт, помогающий выкинуть из головы ежедневный информационный поток горя и вражды, телевизионной бытовухи с ее жестокими осколками подчас для самых близких людей. Вот оно — лекарство от заблудившейся печали, вот оно вдохновение, которое, как известно не кормит, но здорово подпитывает одним своим присутствием. Разве этого мало, если еще греет и защищает и домашняя кольчужка из преданности и тепла.
Это богатство или нет. Кто разберет.
