Еще раз об Иловайске
Как известно, Милан Кундера написал свой культовый роман «Невыносимая легкость бытия», в котором говорится о бархатной революции 1968 года, только через пятнадцать лет после событий. Так называемое «потерянное поколение» писателей свои лучшие тексты о Первой мировой написали как раз перед Второй мировой войной — то есть через доброе десятилетие после пережитого на собственном опыте. Хороший роман требует расстояния, эмоции должны улечься, время должно притупить боль — и тогда можно писать. Приблизительно так я думал, когда прошел мимо роман сумского писателя Евгения Положия «Іловайськ» в 2015 году.
Творчество Евгения я знал и ценил раньше (мой любимый среди его романов — «Юрій Юрійович, улюбленець жінок», где своеобразное чувство юмора и описание украинских реалий создают просто замечательный читательский коктейль), но за «Іловайськом» рука не потянулась. И объясню почему: книгу спешили издать до львовского Форума издателей, а следовательно — всего через год после «Иловайского котла». Понимаю, что тема была (да и осталась) актуальной, поэтому интерес к книге был колоссальным. Но я посмотрел на нее и подумал, что хороший роман как раз не требует спешки и актуальности. Словом, так сложилось, что медийный шум вокруг книги «на горячую тему» вызвал у меня противоположную желаемой издателем реакцию — не покупать и не читать.
И это было моей ошибкой. Кроме писательской деятельности, Евгений Положий — опытный журналист, главный редактор сумской газеты «Панорама». Если журналистские навыки часто вылезают боком в писательской работе, то «Іловайську» они пригодились. Ведь нельзя эту книгу считать просто художественным текстом: записана на основе рассказов реальных участников событий, «литературным» в ней является собственно построение нарратива. Роман на перекрестке репортажа и беллетристики, художественной прозы и документалистики — вот что представляет собой «Іловайськ» Положия.
Проведя сотни часов разговоров-интервью с бойцами выживших под Иловайском, писатель из разных осколков создал полотно истории — о войне, об Украине и России, о политических взглядах местного населения и добровольцев, о том, как геополитические жернова всех этих людей жарким августом 2014 года свели вместе на Донбассе. Этот «этаж» текста выписан хорошо, без пафоса и википедийного пережевывания давно известного; но мне больше всего пришлось по вкусу другое измерение романа — личное. Когда речь идет не столько о войне и патриотизме (или об измене и жадности), сколько просто о жизненной истории человека: как и откуда он попал на Донбасс, когда и почему впервые взял в руки оружие, как ему удалось выжить. А еще — тысячи мелких бытовых деталей, благодаря которым текст приобретает шероховатость и подлинность. Именно художественные детали: что ели, во что одевались, кому звонили и у кого стреляли сигареты — лучшее в этой книге. Ведь читаешь об обычной будничной ситуации, об обеде и желании поспать, а потом — бац! — и начинается обстрел, и все летит кувырком, в том числе жизнь. Поэтому «Іловайськ» — книга о подвиге и предательстве, о войне, которая все никак не закончится, но также и о том, что жизнь состоит из миллиона простых деталей, обычных мгновений, в которые война всегда приходит неожиданно. И не только на Донбассе.
Анна Положий, жена писателя (а жены литераторов часто понимают больше самих авторов), сказала, что год работы над этой книгой был едва ли не самым сложным в жизни семьи. Потому что Евгений все время был в разъездах, посещал в госпиталях и воинских частях героев своей будущей книги, пытался разговорить их о том, что они сами предпочли бы забыть, а потом возвращался домой истощенный и замкнутый в себе. Выписать чужие истории, выписать из себя боль других — это большая работа, и не каждому она по силам. Евгению Положию удалось написать пронизывающий роман, не прибегая к слезливым описаниям или эмоциональным манипуляциям. Он просто описал истории живых людей, чтобы могла дальше жить память о мертвых. Тех, которые так и не выбрались из-под «Іловайська».
Обязательно прочитайте эту книгу.
