«Нимфоманка» — наверное, наиболее разрекламированный проект Ларса фон Триера. В том немалая заслуга отвечавшего за рекламную кампанию агентства Einstein Couple; так, знаменитые плакаты с зашедшимися в экстазе полуобнаженными актерами — их рук дело.

Сработали и другие факторы — популярность  самого Триера как кинематографиста и как медиа-провокатора, голливудские звезды в эпизодических ролях, и, конечно, тема телесных удовольствий, которая почти всегда гарантирует полный зал.

Но у Триера все всегда непросто.

Пожилой холостяк по имени Зелигман (многолетний актер Триера Стеллан Скарсгард) находит на улице избитую Джо — женщину 50 лет (Шарлотта Генсбур), приводит ее домой, отогревает, укладывает в постель, отпаивает чаем, а она рассказывает ему о причинах, по которым оказалась в таком положении — то есть обо всей своей жизни, начиная с самого детства.

Как предыдущие работы Триера «Догвилль» и «Антихрист», композиция «Нимфоманки»  следует  романной структуре повествования с делением на главы, с лирическими и научными отступлениями. Всего в первой части пять глав: «Умелый рыбак», «Жером», «Миссис Эйч», «Белая горячка», «Маленькая школа органа».

То, что для Джо — насыщенный и печальный опыт, для Зелигмана — набор интересных фактов. Каждую ситуацию он пытается описать в терминах познания или ремесла, и наоборот: информация, сообщаемая Зелигманом, побуждает Джо к воспоминаниям; так появляются главы «Белая горячка» и «Маленькая школа органа». Он — резонер, она — стихийная и глубокая в этой стихийности натура; при этом,  парадоксально, Зелигман всячески избегает моральных обобщений, а вот Джо, напротив, то и дело истязает себя самоосуждением. Скарсгард, и вслед за ним большинство критиков, утверждает, что Зелигман и Джо представляют две стороны натуры самого Триера: он — более инертную, она — более сложную, противоречивую. Это так; но, кроме того, монолог нимфоманки и комментарии к нему кабинетного мудреца — две стороны того, что называется речью: так она образуется, так она становится песнью невинности и опыта и именно потому может быть жестокой.

Для Триера проблема речи, или, шире, языка искусства, остается важнейшей, как для любого одареного художника. Комментарий или сюжет, описание или история, жанровые аттракционы или новые средства выражения? Развлекательная острота и остроты с одной стороны, богатство подтекстов, скрытых и явных цитат с другой — противоречие между  массовостью  и элитарностью, которое всегда было в кино столь же острым, сколь и условным, режиссер снимает довольно элегантно. Местами в фильме есть легкость комедии, местами — колющий ужас психологического триллера; подбор музыки в равной степени отсылает и к громкому молодежному кино, и — через фугу Баха — к любимому Триером Тарковскому. Порок, заявленный в названии      — повод развернуть собственное путешествие в искусстве, не менее захватывающее, чем исповедь Джо, оформленную в самых изысканных и разнообразных формах.

Кстати, если говорить об игре с жанрами, то, потерпев в свое время неудачу с комедией «Самый главный босс», в «Нимфоманке» Триер доказал, что умеет смешить: некоторые приключения Джо, отдельные диалоги вызывают дружный хохот публики, а в главе «Миссис Эйч»  Ума Турман с блестящим трагикомическим надрывом  сыграла обманутую жену. Вообще, актерский ансамбль почти безукоризнен: кроме Турман,  безотказного Скарсгарда, как всегда хорошей — и чувствительной, и пугающей — Генсбур, здесь запоминаются и Кристиан Слэйтер в тонкой, пронзительной роли отца Джо, и бывший протагонист подростковой чепухи «Трансформеры» Шая Лабаф в убедительном образе одного из любовников героини. Модель Стейси Мартин (Джо в молодости), доселе не имевшая заметной актерской практики, играет именно то, что от нее требуется — постоянный объект желания, чистую манию напополам с меланхолией; за рефлексии и осмысление отвечает Генсбур.

Постельные сцены сняты изобретательно, но не становятся самодовлеющим аттракционом: это, повторюсь, лишь знак намного более глубокой одержимости. Драма Джо остается пока что скрытой, потаенной,  что делает «Нимфоманку» тем более волнующей. Загадка героини — не только то, что с ней случилось, но и то, к чему она стремится на самом деле — держит в напряжении, заставляет ждать второй части, выход которой на экран обещают уже на следующей неделе.

Потому и эту рецензию следует оставить незавершенной.

Автора благодарит кинотеатр «Киев» за содействие в работе над материалом.