Маленькая роль
У по-осеннему тихого фонтана совершенно иначе думается, видимо, игривая аура летних озорных струй полностью не исчезает, а в компании с яркостью деревьев создает интерьер особо пронзительный, завораживающий. Как хорошо, что так безлюдно, только подумала, как за спиной уловила — на лавочку присели какие-то молодые девчонки и начали болтать, хорошо, что не курить. Их разговор неожиданно меня привлек, ведь присели почти коллеги. Даже не оборачиваясь, поняла — за моей спиной, возможно, студентки, которым дали задание продумать сценарий, а место для этого — театральный гардероб, в котором подрабатывают три бывшие актрисы. Неплохо, отметила, и начала слушать, а, как известно, у фрилансера и спина имеет уши. Понятно, что тема для студенток была почти незнакомая, и они быстренько нырнули в интернет: искать какие-нибудь шутки из жизни гардеробщиц, да, может, еще что полезное для списывания (сейчас, почему-то это норма). Сами четко обозначили — у них должна получиться то ли трагикомедия, то ли сатира, одним словом, подытожили — смех сквозь слезы. Чтоб не забыть, девушки сами себе об этом и напомнили: в развитии, в завязке, в конфликте и в кульминации по-школярски перебирали, по сути, классический сценарий скелет. «Чем же их занять, — думали неопытные сценаристки. — Бабушки — не из первого эшелона, но все же бывшие актрисы, может, пусть вспоминают молодость. Если нароем шутки, они пригодятся, еще у одной пусть будет газета, у другой — журнал, третья — может вязать, по телефону напоминает домашним, что разогреть, а что оставить на завтра». Похоже, их фантазия совсем трафаретная, совсем без неожиданности, все как бы по накатанной, да и жизнь после активной жизни их интересовала меньше всего. Главное, по словам, видимо, ответственной — соблюсти последовательность развития. Правда, так и не поняла — развития чего собственно. Впрочем, они меня не замечали, и внезапно начали хохотать, наконец, найдя шутки. Запомню и я на всякий случай, — решила.
Как-то в достойном театре, убегая после первого действия в гардероб, мне не понравилась игра актеров, размышляла — вот и техника была на высоте, но азарта не хватило, на целый зал, а с ним и оптимизма, этой единственно полезной инфекции, не удалось притянуть в помощь видимость прошлых успехов. Что ж, в такой чепуховенькой пьесе взлететь непросто и подарить актерское пиршество, которым тут наслаждалась много раз, не получилось, хоть пьеса была кассовой, ведь в названии присутствовало слово «любовь». Меня всегда интересует, что думает хороший актер, слыша совсем неплохие аплодисменты, но профессионал не может не понимать, что в этот вечер игра не тянет в пустяшной пьесе. Или наоборот, успокаивает себя — понравилось зрителю, значит, все ОК. Известно — кто гнется, тот не ломается. Ну, что стоит немного прогнуться перед публикой, все равно всем мил не будешь. В фойе милая гардеробщица меня сочувственно спросила — не понравилось? Ну, бывает, но все же возьмите нашу программку, и как истинная театралка, начала мне советовать, что у них аншлаговая, что не разочарует даже искушенных театралов. У нас никто никогда не уходит со своей работы по собственной воле, призналась собеседница, отвечая на мой вопрос — не трудно ли тут, хватает ли скорости, терпения, внимания и желания. Уходят тогда, когда жизнь уже не оставляет шансов, услышала от нее. Я безумно люблю театр, его запах, его вечера, которые уже 30 лет и мои тоже. К тому же, без работы и не прожить. Во многих театрах мнением билетерш и гардеробщиц особо никто не интересуется, а между тем, мы первые рецензенты, улавливающие и будущее пьесы. Успех или неуспех всегда на лицах зрителей. Моя пятидесятилетняя племянница мне часто говорит, а она уже начала задумываться о старости, что хочет потом тоже «рвать билеты» или окопаться в гардеробе. Она уверена, что наконец сможет смотреть все спектакли и не о чем особо не волноваться не понимая, что на работе и ответственна и эмоционально строга. Свое плохое настроение, а такое бывает, нужно упрятать подальше, а лучше оставить дома — люди пришли в театр, и ты их встречаешь первым. Зрительный зал в этом театре — молодой, джинсово непредсказуемый, щедрый и открытый всему непознанному, что дарит жизнь, тут никто не надевает на себя образ заядлого театрала, никто не стесняется смеяться от души, стирая молодой нигилизм, инстинкт стаи, желание друг перед другом выпендриваться.
Так задумалась, что успела забыть о моих сценаристках, а у них как раз наступил момент распределения реплик. Вот думаю, сейчас они, наконец, удивят. «Так, помните, — руководил голос за спиной, — одна у нас разгадывает кроссворд, вот и пригодится шутка из сети. Она спрашивает товарок — «В какой валюте исчисляется наша зарплата, семь букв. Доллары, конечно, подсказывает вторая. Нет, копейки». Пусть другая жалуется на здоровье и ей можно вставить шутку сквозь слезы, когда она подвесит объявление с таким текстом: «Уважаемые любители искусства! Не оставляйте ценные вещи в гардеробе, при наших доходах мы можем не сдержаться». «Где же наша кульминация, — заволновались, — как-то нудноватенько получается. Может, все-таки забежим в театр и поговорим с настоящими гардеробщицами, похоже, не хватает полнокровности в диалогах». «Да, что ты от них услышишь, какая полнокровность. Опять про пенсию, тарифы, вечную экономию. Мы только занудим эпизод». И вдруг одна девочка, будто проснулась, вспомнила, что ее знакомая бабушка была актрисой в детском театре. «Переиграла все, что давали, даже один раз досталась роль Большого пальца в пьесе о варежке. Была она такой выдумщицей, хулиганкой, озорной хохотушкой. На старости лет тоже хотела стать в своем театре гардеробщицей, чтобы не покидать родные стены, да не успела, в прошлом году ее не стало. От нее перешла домашним богатая библиотека и как она из своей зарплаты смогла купить столько ценных книг, даже не понятно. Может, пусть эти старушки из будущей пьесы вспомнят заводную бабушку, такую нескучную, такую особенную». «Да ты что, — возмутились две другие, — и в чем тут сатира, в чем тут смех и слезы, а умиление нам не нужно, это другой формат».
Похоже, если весь мир — театр, а ты в нем — гардеробщик, то в руках самоуверенных импровизаторов остается только и ждать самой что ни есть стандартной развязки, которая точно не изменит игру отражений, помогающую увидеть мир краше, а себя — лучше, да и просто поднимет шкалу ценностей самых обыкновенных радостей.
Видимо, это — не формат.
