Маргинальный консенсус, или вынужденный выбор безответственности
Казалось бы, выбор есть всегда. Например, вы можете законсервировать систему и наблюдать за ее неизбежной деградацией, или запустить процесс перемен - и оказаться их заложником, если они окажутся системными, включенными в глобальные трансформационные процессы, которые вы не в состоянии в достаточной мере контролировать.
В первом случае катастрофа является неизбежное, во втором ваша судьба будет зависеть от реакции изменяемой системы - адаптационной способности общества и гибкости имеющихся институтов. А также от того, насколько адекватно вы можете эти реакции «прочитать» и насколько достоверно вы знаете структуру своего общества.
Изменения, которые происходят, и результаты имеющихся трансформационных процессов не всегда нам нравятся. Более того, как показывает текущий мировой опыт, наши опасения не безосновательны - во многих случаях они приводят к усилению угроз и эскалации рисков - до полного разрушения стран и распада сообществ. Тем более нам следует пытаться понять, кто мы, что с нами происходит, и чем обусловлено то или иное наше коллективное решение, наш выбор в каждой ситуации. Потому что в кризисных условиях каждый выбор может стать решающим.
Иногда мотивация коллективного решения существенно отличается от названия предложенных опций выбора, а настоящие ожидания отличаются от декларируемых наборов интересов. Например, когда в массовом сознании царит требование «быстрых и решительных перемен» и «новых лиц», то на самом деле люди зачастую требуют «магического решения» проблем, предпочитают избавиться от ответственности за болезненные решения по изменению своей жизни, хотят перемен без изменения - «чтобы все было как всегда, но лучше».
Так не бывает - знает каждый взрослый человек, но во времена социальных трансформаций - кризисных, а иногда даже конфликтных - люди не всегда обладают способностью к рациональному восприятию.
Социальные трансформации всегда приводят к изменениям социальной структуры, то есть к тому, что привычные наборы социальных практик, коммуникативные и функциональные навыки целых социальных групп становятся невостребованными и ненужными в новых условиях. При этом происходит маргинализация значительных слоев общества, когда люди уже не являются членами привычных социальных групп, поскольку эти группы фактически прекращают свое существование, а формирование новых групп и кластеров и поиск своего места в них является длительным процессом. В таком маргинализированном состоянии люди будут находиться до тех пор, пока не произойдет новая структуризация общества.
Иногда в маргинализированном состоянии оказываются очень большие сообщества и находятся в нем довольно продолжительное время. Иногда ощущение искусственной маргинальности - тревожности, дезориентации, демотивации - можно некоторое время поддерживать в сообществах с помощью направленных медийных воздействий. В любом случае это явление следует понимать. В частности, понимать специфику группового поведения, принятия коллективных решений и угрозы, которые присущи маргинализованным состояниям.
Для сообществ в состоянии маргинализации присущи коллективная дезориентация, отсутствие стратегического видения, преимущество краткосрочных «простых» решений, демотивация и нигилизм, а значит - податливость массовым истерикам и групповым психозам. Для достижения своих «простых» целей члены локальных сообществ склонны объединяться в малые группы с вертикальным делегированием насилия по образцу криминальных группировок. Чем меньше общество, чем более простыми и однообразными являются его внутренние коммуникации, тем быстрее происходят процессы маргинализации его сообществ.
Классическим, международным и удивительно устойчивым примером таких групп являются гопники - результат социальной деградации маргинализированных постиндустриальных городских сообществ. Устойчивость этой группы объясняется ее относительной компактностью и укорененностью социокультурных практик, на которых она основывается, в институциональную социально-экономическую структуру общества. Другие маргинализированные группы, как правило, гораздо менее устойчивы.
Так как маргинализация размывает привычные коммуникативные и функциональные навыки, искажает ценностные модели, она приводит к возникновению новых, упрощенных моделей массового восприятия и группового поведения - иногда архаичных, иногда - искусственно сконструированных архаизированных.
Дезориентация, отсутствие стратегического видения и склонность к «простым» решениям делает маргинализированые сообщества легкой добычей и питательной средой для популистов, особенно для популистов радикальных. Поэтому периоды социальных трансформации являются одновременно периодами расцвета всех форм популизма, в зависимости от господствующего в настоящий момент распределения размеров социальной дистанции и личного пространства в сообществах - в основном социально-экономического и контр-элитарного или культурного.
При определенных условиях - когда трансформации происходят довольно динамично, а разрыв в коммуникациях является значительным - маргинализованным сообществам удается достичь ситуативного консенсуса о магическом решении, которое избавило бы их от бремени ответственности, и сделать свой выбор, сделанный в состоянии страха, паники и дезориентации, - выбором нации.
Рост радикального популизма прогнозируемо приводит к драматическому и быстрому росту конфликтности и разрушению социальных и государственных институтов. Но этим не исчерпывается перечень угроз маргинализации.
В поисках психологического комфорта, человек, лишенный привычной социальной среды, ищет нового социального одобрения и нового консенсуса, к которому стремится присоединиться. В условиях терпимости к поведенческой модели криминальных групп, наиболее приемлемым паттерном массового поведения будет стая.
Маленькому, слабому, перепуганному и дезориентированному человеку, которому кажется, что он потерял перспективы и остался наедине с неразрешимыми проблемами и непобедимыми врагами, легко и радостно чувствовать себя частью великой и могучей стаи, которая мощной волной несется за горизонт и не видит препятствий на своем пути - навстречу ослепительному Солнцу. Стая для маргинала является привлекательным решением - нет проблем, нет ответственности, нет преград, нет врагов - «сделаем их вместе!»...
Именно инстинкт стаи формирует в маргинализированной среде социальную и электоральную базу не только для популистских проектов, а для тех радикальных популистов, из которых при наихудших условиях растут диктатуры. Именно инстинкт стаи в маргинализированных сообществах является движущей силой насилия и силой, разрушающей общества и государства.
Впрочем, использование стаи популистом ради усиления собственной власти не усилит государства и не спасет общество. Потому что стая - ненадежная и опасная основа для социально-политического консенсуса.
В первую очередь потому, что целью такого «объединения» является избежание ответственности и избавление от собственных страхов. Другого общего интереса в стае нет, а общих ценностей или стратегии не может быть по определению. В условиях, когда «их», на обещаниях «сделать» которых построена мобилизация конъюнктурных сторонников, принципиально не определено, стая легко уничтожит своих руководителей и перегрызется между собой.
Во-вторых, стая является весьма нестабильным образованием. В современной среде социальные трансформации происходят достаточно динамично, и сообщества - при отсутствии деформирующих воздействий - довольно быстро выходят из маргинальных состояний. Как только человек начинает - даже не задумываться, а хотя бы оглядываться вокруг и чувствовать себя человеком – он теряет свое место в стае.
Кроме того, во многих сообществах срабатывают традиционные (архаические) поведенческие паттерны и модели, которые хотя и замедляют социальные трансформации, но служат предохранителем от демотивации и нигилизма. Таким образом, определенная присущая традиционным сообществам естественная архаичность, в отличие от искусственной архаизации, может играть положительную роль для социального развития, - как бы это не выглядело странным для апологетов общего прогресса и обновления любой ценой.
Важно понимать насколько этот ситуативный «маргинальный консенсус», который приводит к формированию стаи, угрожает нашей безопасности.
Наблюдаемый «маргинальный консенсус» бесспорно, грозит критической дестабилизацией из-за повышения уровня конфликтности и эскалации насилия на фоне снижения компетентности и качества управленческих решений. В контексте уже декларируемого, вполне очевидного и ожидаемого реваншистского намерения устроить охоту на оппонентов, фактически в стиле китайской «культурной революции», вполне вероятными кажутся хаотичные вспышки борьбы за власть и собственность на локальном уровне. На фоне наблюдаемого деструктивного и что важнее - само-деструктивного поведения отдельных квази-элитарных групп и локальных сообществ все это может привести к быстрому каскадному разрушению.
Мы входим в период глубокой неопределенности и системной нестабильности - со слабыми государственными, нестабильными социальными институтами, динамичным трансформируемым обществом с имеющимися само-деструктивными группами, в состоянии войны с мощным мобилизованным агрессором. В условиях войны каждая ошибка, каждое невзвешенное решение и нестабильность будет стоить нам дорогой цены - даже потери независимости.
Но это то, чего пока не способны понять дезориентированые, истеризованные и лишенные стратегического видения люди, которые находятся в маргинализированных сообществах под давлением социальных трансформаций и медийными воздействиями. И поэтому, кажется, что выбора у них нет...
Или мы просто еще не видим его, как не видели себя пять лет назад?
