Мне было семь, когда я впервые услышала имя Гарета Джонса...
Мне было семь, когда я впервые услышала имя Гарета Джонса. А произошло это так... Одна «провинциальная» интеллектуалка, которую я называю мамА, находилась в состоянии сильного эмоционального возбуждения и обрывала телефонную связь в надежде дозвониться до кого-то мне неизвестного. Сначала казалось, что мама звонит конкретному человеку, но чуть позже стало понятно, что ей просто хочется с кем-то поговорить. Она звонила, звонила, звонила, но никто не мог ее выслушать. Всем было все равно до маминой важнейшей новости. Тогда же она схватила маленькую меня, усадила перед собой и возвышенно сказала: «Послушай хоть ты».
Оказывается, мама прочитала статью Джеймса Мейса на страницах «Дня», где перед украинским читателем впервые предстали Гарет Джонс и Уолтер Дюранти. В 30-е годы прошлого века Джонс рассказал миру правду о Голодоморе в Украине, а Дюранти получил высшую награду для публицистов за ложь и пособничество Сталину. Эта статья - «Повесть о двух журналистах» - уже стала хрестоматийной. И сегодня я, кажется, знаю ее наизусть. Но тогда из маминой горячей речи я мало что поняла. Разве что сделала выводы: быть как Гарет и всегда говорить правду. А еще не пытаться провинциальному люду с Востока рассказывать подобные вещи. Им все равно безразлично.
С теми выводами я жила все последующие годы. Лихорадочно ссорилась с советскими преподавателями в школе, писала о Януковиче и Петре I плохо, потому что хотела быть как Гарет. Конечно, я не осознавала ни масштаб фигуры Джонса, ни сложность взрослой жизни, где так или иначе иногда придется врать, привирать или хотя бы недоговаривать. Но друзьям и одноклассникам о двух журналистах не рассказывала, потому что помнила, что всем же безразлично.
Годы шли, Гарет Джонс становился все более известным в интеллектуальных кругах Украины. О нем писали статьи, основывали премии в его честь и охотно обсуждали биографию Гарета в день памяти жертв Голодомора. А я переехала в Киев, начала работать в «Дне» и однажды даже напросилась сделать материал о Джонсе. Уже без детского пафоса, с пониманием масштабов и параллелей с современностью. Но написать статью к книге «Дня» о Гарете Джонсе мне казалось более легкой задачей, чем поведать его историю своим родным на Востоке. Вдруг не поймут, вдруг высмеют, вдруг им безразлично.
А сегодня я приехала домой на Восток. В свой вовсе не проукраинский городок на Харьковщине, где мало того, что появился кинотеатр, да еще и в день премьеры показали фильм «Цена правды». О Гарете Джонсе, о Дюранти, о Голодоморе в Украине. И знаете что? На него пришли люди. Да, немного, да, некоторые из них ели попкорн во время сеанса, но я словно впервые в жизни почувствовала, что смогу с ними поговорить о Гарете. Им, кажется, больше не безразлично. Изменения есть, изменениям быть, они неотвратимы.
