Мой Донецк: под смогом мыслей и с чутким сердцем
История львовянина
Поехать в Донецк было вполне спонтанным решением. У меня не было цели проводить какие-то собственные исследования донецких политических действ. Я не хотел разрушать стереотипы о «москалях». Я всегда знал, что Донецк является украинским городом и живут там украинцы. И никакие «новости» не давали мне ни йоты сомнения в этом своем убеждении. Но были у меня другие стереотипы относительно города.
Не виделось в моем мысленном Донецке ни изысканной архитектуры, ни уютных парков, ни просто каких-либо ярких проявлений необнаженной красоты формы. Донецкие формы всегда представлял неуклюжими, несколько грубоватыми, без тонкостей, без нежной грации. Донецкую форму видел за плотным и непрозрачным слоем смога. Этот смог виделся мне во всем: я видел его на стенах домов, на тротуарах, на транспорте, на птичках в небесах и на людях на улице, видел смог в мыслях жителей Донецка, в их мечтах и надеждах, в их видениях и стремлениях, видел смог в их словах о любви к государству, да что там - в любом их проявлении любви я видел смог. Всю донецкую жизнь я видел за плотной и непробиваемой пленкой смога. Почти таким и увиделся мне этот город. В нем я все-таки увидел красивые здания, уютные парки, великолепную набережную. А, конечно, я увидел множество детей с глазами, полными жизни. Вместе с тем я увидел дым от металлургического завода практически в центре города. Увидел людей, которые поворачивались с возмущенным лицом на мой украинский. Впрочем...
Донецкое сердце как видел, так и вижу более чутким, чем свое, хотя, пожалуй, менее чувствительным. Чувствительность чувств здесь ежедневно тупит этот смог. Этот смог делает ежедневные экзамены жизни: кого-то закаляет в прочности, а кого-то разрушает в слабости. Да, Донецк - это город испытаний. Донецк испытывает твою веру в разум, твои убеждения, наседает на твои чувства к стране, ставит под сомнение силу человеческой воли и выбора. А выбор здесь сделать особенно непросто.
Центральная площадь Ленина. На ней тот же бетонный Ленин. Тоже покрыт смогом. Митинг тысячи «несогласных быть украинцами». Со сцены звучат слова об открытых лицах своих и скрытых масками лицах «майдановцев». Повсюду колышутся флаги другого государства, у многих георгиевские ленточки, у каждого ненависть к государству, в котором живут. В воздухе улавливается смог и агрессия. Агрессия лишних к тем, кто дома. Рядом с агрессией вижу тупые взгляды по большей части седеющих митингующих. Воображение дорисовывает им пену во рту, которая вырывается из уст вместе с лозунгами ненависти. О, ненависти здесь много - любви не вижу. Ненависть и является их смогом. Черная, липкая и прочная, резкая, как удар молнии, ничтожная, как ностальгическая тоска по унижению. Еще мгновение - и она затуманит мои чувства... Но нет. Поворачиваюсь в сторону и вижу близкого мне человека. Он в злости, но не в ненависти. Он все еще любит. Любит свой город, любит его жителей, а не «проживающих». В этот момент он во сто крат сильнее меня. Он сделал свой выбор. Закален...
А как много людей в Донецке, кто не сделал своего выбора! Это их я видел на стадионе во время матча «Шахтер» - «Карпаты». Это они кричали сатирическими шутками о «бендеровцах»:
А «Карпаты» это бендеровцы? Нет? Закарпатье? Все равно - жги бендеровцев! - стебно выкрикивал один из них.
- Неси канистру! – поддерживал порыв шутки другой.
И не было в этих словах ненависти. В них, по правде - и злобы не было. Это был крик людей, которые не сделали своего выбора: быть жителем или «проживающим». У них не было никакой агрессии. Смог еще не сумел покрыть их мысли полностью. Это люди на перепутье. Однако они никогда не выберут дорогу самостоятельно. Их надо подтолкнуть. У них еще осталось чуткое сердце. Они еще способны любить. Они стоят любви. Это те, за кого стоит бороться, бороться силой любви, а не ненависти. Не битьем морды, а благородством поступка. Не кричать в ответ «москаль», а подать руку и сказать: «Ты - мой брат».
