Непреднамеренные последствия

Андрій Плахонін

20 февраля, 17:16

Два, казалось бы, не связанных между собой события обратили на себя мое внимание на прошедшей неделе. Первое (хронологически второе) — это уже не в первый раз с марта прошлого года, когда соответствующее распоряжение дал спикер Госдумы России Вячеслав Володин, подсчитанные якобы «экономические потери за время нахождения Крыма в составе Украины», которые оккупанты намерены вытребовать с Украины в виде материальной компенсации. Ну а второе, — «особое мнение», обнародованное только сейчас, но высказанное судьей Константином Арановским в дополнение к еще декабрьскому постановлению Конституционного суда России. С него, пожалуй, и начнем.

Дело, которое рассматривал Конституционный суд России, немного рвет сложившиеся у нас в Украине представления о сегодняшней неосталинистской России. В нем Кремль выступил в защиту потомков реабилитированных жертв сталинских репрессий, которым власти Москвы отказывали в постановке на жилищный учет по месту, откуда были в 30-е годы незаконно в ходе массовых репрессий выселены их родители.

Впрочем, история в этой части не о Кремле и вообще не о большой политике. Подобные бездушные чиновники встречаются на каждом шагу не только в России. Прямо сейчас в набитых, как жестяные банки шпротами, собесах, где начисляется монетизация льгот, равнодушные дебелые тетки ломают через колено миллионы стариков, и сколько раз даже в адрес ветеранов АТО мы слышали от украинских чиновников «Мы вас туда не посылали».

Ну так почему бы, указав бездушным чинушам на место, не заработать политические очки. Так что Кремль в этом деле в лице представителя правительства РФ в КС Михаила Барщевского встал на сторону детей незаконно репрессированных. — «Партия сказала: надо!», ну а Конституционный суд, понятно, «ответил: есть!» В его, как обычно в России, единогласном судейском одобрямсе, лишь по случайному стечению обстоятельств в этот раз выглядящем логично и гуманно, «особое мнение» Константина Арановского прозвучало как гром среди ясного неба.

Нет, он тоже проголосовал за, а как же. Его замечания касались мотивационной части, в которой судья очень осторожно, с самого краешка, затронул очень щепетильный вопрос — правовые последствия объявления себя нынешней Россией правопреемницей Советского Союза. И, в интерпретации судьи, все выглядит совсем не так, как это видится в Кремле, для которого СССР это лишь сталинские границы и государственный культ «Великой Победы». Для судьи Константина Арановского СССР это еще и государство, «с деятельностью которого связано причинение вреда, по своему характеру представляющего собой вред, реально неисчисляемый и невосполнимый».

Чтобы восстанавливать справедливость в делах о незаконных репрессиях, Российской Федерации, фактически в прошлом ведь лишь одному из субъектов Союза, необязательно называться его правопреемником. Тем более что советское государство это не только активы, но еще и пассивы. Это массовые убийства, пытки, незаконные аресты десятков миллионов людей, нарушение имущественных прав, переселения целых народов, незаконная оккупация других государств, невосполнимый ущерб экологии...

84 года назад один из авторитетнейших американских социологов ХХ века Роберт Мертон — впоследствии первый социолог, получивший Национальную научную медаль США — в одной из своих ранних работ изучил отклонения от того, чему Макс Вебер ранее дал определение «рационального социального действия»: непреднамеренные последствия преднамеренных действий, направленных на изменение общества. Он выделил пять причин, по которым следует ожидать непредвиденных последствий: 1. Невежество и проистекающий из него неполный анализ; 2. Ошибки в анализе или инерция мышления, основывающаяся на предыдущем опыте; 3. Сознательное игнорирование долгосрочных последствий ради достижения немедленного результата; 4. Базовые ценности, ограничивающие выбор действий; 5. «Дилемма пророка» или саморазрушающееся пророчество, к которым позднее добавили: 6. «Групповое мышление» — в просторечье «стадный инстинкт».

Как с нынешней России писано. И там, где им слышится лишь торжественное «Гром победы раздавайся! Веселись отважный Рос!», профессиональный взгляд юриста способен различить, как когда-то с Германией, будущие десятизначные иски. Правовую основу для которых нынешняя Россия в своей гордыне копает для себя сама.

Ну а теперь к тому, как украинцы де Крым не докормили. Конечно, в основе идеи взыскать с Украины якобы недовложенные ею в Крым деньги (это при том, что из украинского бюджета и так финансировалось более половины расходов Крымской автономии) немало дешевой пропаганды, а еще больше желания противопоставить хоть что-то неизбежным многомиллиардным искам Украины, отдельных граждан Украины и украинских юридических лиц по компенсации им потерь вследствие российской оккупации и незаконного отчуждения имущества. — Мотивация сомнительная даже с точки зрения краткосрочных перспектив. Однако, если нынешнему российскому руководству хватит ума превратить эту пустопрожнюю болтовню говорящих голов в реальное судебное производство, пусть даже в суде российской юрисдикции, это может впоследствии иметь крайне неприятные «непредвиденные последствия».

Не только потому, что оккупация оборвала стратегические коммуникации, пытавшие не только экономику, но и повседневные нужды простых крымчан, но и в силу того, что экономика Крыма и в лучшие времена была не в состоянии содержать социальную инфраструктуру этого перенаселенного советскими пенсионерами рая, Крым сразу же превратился для России в дотационную дыру, сравнимую для федерального бюджета лишь с Чечней. Но, как с принципом сообщающихся сосудов, для того чтобы из года в год закапывать в Чечне или в Крыму — из соображений имперского престижа, или платя феодальную ренту за согласие чеченских элит перестать воевать — сотни миллиардов, их нужно недовложить в какие-то другие регионы России.

Не в нищей Украине, и не в голодные ельцинские годы, а в, казалось бы, жиреющей от нефтедолларов России за 20 «сытых» путинских лет количество больниц в регионах сократилось в два раза, школ — в полтора. Собравшись с силами, оккупантам удалось достроить Керченский мост, но все то время, что продолжалась «стройка века», что ни месяц по всей России рушились обветшавшие мосты. — На их ремонт нет средств. Вымирающие деревни, города-призраки — нет, так в России не везде, но депрессивных регионов, которым бы не помешали уходящие в Крым, в Чечню, в Сирию и Венесуэлу деньги, хватает. Конечно, сегодня за недофинансирование они на федеральный центр в суд не подадут, но в будущем, тем более, если федеральные власти сами создадут правовой прецедент, вполне могут.

Невежество, инерция советского мышления, сознательное игнорирование долгосрочных последствий ради достижения немедленного результата или даже просто его видимости, советские еще ценности, предопределяющие их действия, коллективный разум, как непременное свойство всех авторитарных режимов, в конце концов даже саморазрушающееся пророчество — ведущая их к пропасти иллюзия возможности восстановления прежней империи... Кажется, и в Кремле уже начинают что-то подозревать. И в пожарном порядке чуть не в последний момент в список предлагаемых изменений в Конституцию Российской Федерации, буквально за несколько часов проведя его через Комитет Госдумы, вносится пункт о неприкосновенности бывших президентов России. Как сформулировала его автор председатель Союза женщин России, член рабочей группы по поправкам в Конституцию сенатор Екатерина Лахова, чтоб развязать главе государства руки во время президентского срока. На самом же деле, случись непреднамеренные последствия, чтоб этому в прошлом главе государства за свои действия не пришлось отвечать.