Перед термидором…
Майдан превратился в музей. Пусть ненадолго, но – в музей. Толпы туристов глазеют на места недавних боёв, фотографируют баррикады, полусгоревшие автомобили, ящики для пожертвований и их – бойцов и героев. Тех, кто поселился на главной площади страны в армейских палатках, среди гор автомобильных покрышек, железных бочек и мешков со строительным мусором.
Майдан сегодня – это маленькая, но огромная страна со своим правительством; с алтарями и дровяными складами; с областями, районами, городами и улицами; со своей армией, кухней, медицинской и финансовой службой; со своими торговцами и таможенными пошлинами… Страна – которая зависла между революцией и новой реальностью, которую она ни в какую не хочет принимать.
На Майдан, пока он ещё есть, нужно приезжать, чтобы развеивались мифы о нём. Правда, при этом могут возникать новые мифы, но такова уж логика истории.
«Они там разрушили половину Киева…»
Да, именно такие сказки рассказывают бабушки на лавочках у нас в Донбассе.
На самом деле арена недавних боёв между улицей Грушевского и аркой стадиона имени Лобановского – та самая, которая с экрана телевизора или с монитора компьютера выглядела «половиной Киева» - маленький пятачок столицы: шагов двести вдоль и поперёк. Смотреть не на что. Как тут помещалось всё то, что происходило во время боёв – в голове не укладывается. И рассказы о том, что разрушения носят глобальный характер – действительно не более, чем миф: пострадала арка и дом напротив. И всё. Дорожное покрытие ремотнируют, арка уже побелена и выглядит почти как новая, в доме начался ремонт и совсем скоро он станет краше прежнего. Вокруг чисто. Баррикады превратились в такой себе революционный интерьер, который, странным образом, не портит картину, а придаёт ей какой-то сюрреалистический, арт-хаусный и даже философский вид… Убрать эти баррикады тут ничего не стоит. Но бойцы 31-й сотни, которые их охраняют, считают, что делать этого пока нельзя: новая власть должна подольше помнить, на что способен разъярённый народ.
«Весь Киев загажен: там теперь воняет мочой и калом…»
Вообще-то, баррикады – это действительно кошмар! Такие себе безобразные монстры в интерьере вполне европейского города. Элитный, прогулочный, богатый и респектабельный Крещатик словно захвачен какими-то варварами. Но…
Но вокруг баррикад всё аккуратно сложено, подметено и обустроено так, что «дворики» в баррикадных закоулках выглядят даже уютно! Такие себе иррациональные мирки в окружающей обыденности. Обыденности, потому что работают все кафешки и магазинчики, на тротуарах – чистота, в нужных местах стоят батареи биотуалетов, на каштанах набухли и уже готовы распуститься почки, машины ездят по расчищенной проезжей части, но их мало и потому воздух вокруг по-весеннему свеж и чист! Вкусно пахнет весенними кострами и шашлыками! А праздношатающийся вокруг народ даже в понедельник создаёт впечатление какого-то праздника, что ли…
…Пью кофе из бумажного стаканчика и наблюдаю за очередью желающих сказать своё слово о политической ситуации для какого-то киевского канала. Народ преисполнен собственного достоинства, потому что их слушают! Форум! Агора по-киевски…
«…Да там одни бомжи, отморозки и маргиналы!»
Людей в камуфляжной экипировке на Крещатике и на самом Майдане совсем немного. Они продают что-то с лотков, охраняют коробки для пожертвований, греются на солнышке, пьют кофе, беседуют, рубят дрова, готовят какую-то еду, спят в палатках…
Отдыхают от трудов ратных.
- А куда поступают деньги, которые вы тут собираете? – спрашиваю у двух мужичков в возрасте, которые покуривают возле сгоревшего автомобиля и ни за что не хотят фотографироваться.
- А вот эти как раз владельцу этого авто! А другие – на другое. На что Майдану нужно, на то и собираем. Мы ж не вымагаем, а просто ждём, когда кто-то что-то сам пожертвует. Сейчас стали меньше нам помогать. Но это и понятно… Деньги забирает специальная майдановская служба. Тут все и всем доверяют. Никакого мародёрства нет, пусть там все не врут, которые говорят всякое…
Мужички выглядят вполне презентабельно: серьёзные, основательные, уверенные в себе. Вуйки. Видимо, пенсионеры. Говорят – на русском!
Да, если сегодня судить по внешнему виду большинства обитателей Майдана – могут возникнуть и вопросы. Особой гигиены тут действительно нет. Но и замшелой грязи не наблюдается. Сую свой нос в первую попавшуюся палатку: обычный запах обычного жилого помещения. В обморок падать не от чего. Может кто-то тут и бомж: выяснить это возможности нет. Но большая часть людей выглядит… Выглядит как люди в походе. В походе за счастьем. И идти им ещё не одну сотню километров. Так они ощущают действительность. Просто вот сейчас выдалось несколько деньков отдыха, и они наслаждаются весенним солнышком перед новыми испытаниями…
«…И стоят-то они там за деньги! Кто бы стоял просто так?»
О деньгах решила не спрашивать. Нет смысла. У палатки с надписью «Донецкая область» долго говорили о жизни и о текущем политическом моменте. Ничего нового никто мне не сказал, потому что говорили то же самое, что и все сегодня в автобусах, на рынках, у подъездов: власть попала не в те руки, Майдан ещё не завершился, Восточную Украину должны спасать сами её жители, Украина должна быть единой, Майдан стоял за всю Украину, за справедливость стоял, за то, чтобы власть слышала народ! За это и умирали! За это мы тут и в огне горели, и под водомётами в мороз замерзали, и под пулями погибали! Видите эти розовые пятна на чёрном фоне сгоревшего дома профсоюзов? Каждое пятно – это жизнь героя… А те, кто свою жопу не оторвал от диванов, а глаза от телевизоров – хотят, чтобы им всё преподнесли на блюдечке: и пенсии большие, и зарплаты высокие, и уважение с любовью от власть имущих! А так не бывает! Справедливость нужно завоевать! Причём – всем вместе!..
…Они говорили мне на камеру, а я вдруг ощутила такую тоску и горечь, потому что не знают эти простые майдановцы, какова жестокая логика революции. Логика, в которой нет места справедливости и милосердию. Логика, по которой после каждой революции во все времена – наступал ТЕРМИДОР! А термидор – это жаркий летний месяц, во время которого Великая французская буржуазная революция закончилась банальным переворотом, в результате которого якобинцы-революционеры подверглись смертельным гонениям и были просто уничтожены. Как факт. Термидор – это символ перерождения революции в террор, в ходе которого гибнут те, кто революцию сделал. И, конечно, именно поэтому результатами революции пользуются совсем не те, кто её совершал…
Они говорили, а я вдруг остро ощутила, что для них термидор наступит совсем скоро. И они ощущают его инстинктивно, потому что говорят с печалью в глазах: мы больше никому не нужны.
А вокруг стояли зеваки и смотрели на этих людей, которые хотели, чтобы в них видели героев, потому что они не жалели живота своего за страну и чудом остались живы, - смотрели как на забавные музейные экспонаты, которые скоро уберут с этой площади, потому что время этой «выставки» неумолимо подходит к концу…
И мне уже не интересно было разговаривать с координаторами, в палатку которых зашла по инерции, потому что как же без координаторов.
Они всё ещё что-то планируют.
А совсем рядом, на ступенях под обелиском, скорбящая толпа истово молится о безвременно погибших за наше с вами счастье…
Ирина Шевченко,
Горловка-Киев-Горловка,
7.04.2014
