Работа над ошибками
или Размышления в темную луганскую ночь
Загрохотал ночью оркестр войны всеми своими инструментами: самолеты свистят и гудят, палят и взрываются. Оживились «грады», разошлись не на шутку гаубицы и минометы. Задрожала земля, затряслись окна, попрятались испуганные собаки по спасательным углам осиротевшего, заброшенного города. Так и приходится писать эти строки почти вслепую под грохот пушек в надежде, что когда дадут свет и заработает компьютер, пробьется интернет.
Кто в это время в Минске должен был договариваться о нашей судьбе. Мы не знаем о том. Нас - луганчан - отрезали от информации, от света и мира. Луганску стоит использовать такие сумеречные вечера для мыслей, для воспоминаний, для выводов. Для понимания, кто им враг и где произошел тот излом, по которому начались необратимые беды и лишения.
Думать и ждать. Ждать и делать выводы, как в школе тщательно проверяя содеянное и записывая в тетрадь работу над ошибками. Пора выходить из «элэнэровской» ШРМ и поступать в другие учебные заведения, потому что из этого ПТУ нам предвещается незавидная судьба. «ЛНР» достаточно кратко и доступно донесло азы науки до тех, кто еще способен воспринимать информацию - как надо любить Украину, чтобы не потерять мир, покой и безопасность. Не спится в луганскую ночь. Все думается - и чего вам не жилось при синем небе и желтом поле? Может, и хватит спать. Уже выспались, не заметив, как потеряли собственное жилище и себя почти потеряли у себя же дома. Стали в доме чужими, сбитыми с толку гостями.
Луганск погибает медленно, едва вдыхая разгоряченный воздух ослабевшими легкими. На закрытых дверях почты висит объявление «Денег на пенсии нет». Этакий «привет» активному электорату, который голосовал за коммунистов, которые в свою очередь пошли на сотрудничество с теми, кто сейчас душит город. Сама же почта давно парализована. Некоторых отправлений я лично жду уже месяц. Продовольственные магазины закрыты. Луганск полностью без света. Маршрутные такси в первый день августа не ходят, и зря на остановках их ждут небольшие кучки луганчан. Хлеба нет нигде - даже в небольших лотках, которые иногда спасают тех, кто не успел скупиться во время непродолжительной работы других магазинов.
Но еще остались у нас многомудрые, сердобольные страдальцы, которые меланхолично, в трагической позе, в театрализованной грусти вздыхают относительно последствий АТО, забывая, что на востоке Украины мы имеем не ее последствия, а результат безумия пророссийского электората. Именно они вполне сознательно избрали на своих псевдореферендумах такую судьбу для Донбасса, а следовательно, для себя и всех тех, кто оказался заложником того, что родился и вырос на этой земле.
Еще со времен, когда украинцы миллионами умирали от голода и войн и после каждой волны такого мора этот край заселялся «братским» народом, повелось набрасывать на восток Украины ярмо под видом дружбы народов. Выжали «братья» намеки на все украинское в Воронеже, превратили украинцев в «хохлов», которые уже и песни свои начали забывать, на Кубани. Вытравить украинцев из Донбасса, а затем и из Слобожанщины - вот цель бесов из белокаменной. Зудит им это и не дает спокойно жить. Они так просто не отступятся от этой потребности. Именно потребности, а не просто цели, ведь империя живее, пока хочет жрать все вокруг, превращая все целостное и самостоятельное в собственный навоз. И надо признать, навоза таки уже немало. Вот россиянка из соседнего подъезда проклинает так называемых российских «освободителей», рассказывая, как жилось ей мирно в Украине, пока их здесь не было. А вот украинец, шахтер, уже забыл и речь свою, и род свой, об украинских корнях которого напоминает только его фамилия с окончанием на «ко». Вот он, который голосовал когда-то за Януковича, стоит и мнется с краю, словно чужой на своей земле, и не против, в принципе, называться «хохлом». А сын его «мент» тоже мялся еще в марте, когда бандиты распинали его флаг и били украинских патриотов. Он же – правоохранитель - стоял в стороне. «Что ж он со своими будет воевать?» - жаловался его отец. Со своими! Значит, для милиционера тот бандит с триколором был своим! И то, что делал тот наглец, было для этого милиционера как бы нормальным! Теперь этот милиционер ездит на машине по городу, в то время как передвижение на собственном транспорте в Луганске запрещено, но уже без мундира - мундир он наденет, когда придут наши. А через несколько сотен метров мина оторвала полголовы у невинной женщины неделю назад. Мина, выпущенная теми, с кем еще в марте этот «мент» не хотел бороться, ведь... свои!
Не знаю я, какой процент в весенних событиях в Луганске предательства и какая доля малодушия. Государственная система с ее утрамбованными за десятилетия деморализованными кадрами, как трухлявая кость туберкулезника, хромала к своему гробу, увлекая за собой всю страну, весь народ. Многие говорят, что Украина умерла. Нет. Умерла не Украина, ведь она еще и не родилась. Сейчас разлагается обломок другого трупа под названием Советский Союз. Да, он еще существовал. Его тело гнило и дурно пахло принципами, заложенными еще во времена Брежнева с его коррупционной составляющей, с его абсолютно неэффективной системой власти. Менялись только названия и декларации, суть наша ведь не менялась. Только сейчас мы имеем возможность родиться. В это время происходит зачатие новой страны. От того, какой генный материал мы вложим в будущий плод, будет зависеть, каким он будет. Будет ли это страна с мощной, героической армией, смышленой прослойкой среднего класса, развитым деловым сектором, или это будет страна взяток, ментов и чиновников.
Такие мысли приходят темными луганскими ночам. Даже если коммунальщики починят сеть, угля на топливной электростанции все равно осталось на несколько недель. Подвезти новый запас невозможно, ведь террористы разбомбили железнодорожные пути. Шахтерский город оказалось без угля по воле некоторых шахтеров с автоматами. И еще кто-то хочет достучаться до их здравого смысла словам разума?
Где-то на юге города вспыхивают молнии разрывов снарядов. Взрывы начинают звучать с секундной точностью метронома, словно кто-то отбивает такт. Эти взрывы похожи на шаги великана, который неотвратимо приближается к Луганску. Мы слишком маленькие, слишком крошечные перед фигурой войны. Когда она далеко, то не кажется такой угрожающей. Она иллюзорно мала в книгах, фильмах, на страницах газет и новостных лентах. Там можно нарисовать ее всю, уменьшить в масштабе. Но полное ее величие можно осознать только вплотную, когда виден только один ее сапог. Тогда становится понятно, что раз пробудившись, она успокоится не скоро. Такое тело не прокормить сотней случайных жертв.
