Распятый
18 декабря- 127 лет со дня рождения Николая Кулиша
Распятый между красным и сине-желтым. Именно так сложилась жизнь выдающегося украинского драматурга Николая Кулиша (1892-1937 гг.). Его судьба была до краев наполнена большими и страшными контрастами.
Родился в батрацкой семье. Мама Ульяна рано умерла, отец Гурий был алкоголиком. Казалось, что мальчика рано высушит батрацкая жизнь. Однако вскарабкался! Выжил и в неспокойные отроческие и холостяцкие годы, хотя не раз Белая Пани обдавала ледяным дыханием.
Постоянно стремясь к неизведанным галактикам ощущений и чувств, любил свою жену Антонину и свою замужнюю Музу, с которой вел долгую переписку, Олимпиаду Маслову-Корнееву, которую называл Ладушкиой...
Был большевиком, который симпатизирует украинской крови и памяти. В своей «Патетической сонате», которая сначала потрясала, а затем испугала советскую театральную Москву начала 30-х, уже будет звучать во весь голос, наперекор всему соцреалистическому канону: «Мы, Ступай-Ступаненки, хотим, чтобы нация наша чужих сапог не чистила! Пора! Свободными стать пора! Должны сесть на коней и мчаться по нашим казацких степям вместе с орлами и ветрами!» В самом сердце СССР была (конечно, что по неожиданному упущению, а может, по воле Провидения) поставлена драма, которая взрывала однозначность разрешенного сытым рабам советского искусства!
Страшно сейчас читать его пьесу «Патетическая соната». Раздвоение, сомнение, тоска и мука слышатся там в каждом абзаце, стонут из каждой точки и запятой... В его красных есть что-то незримо-украинское. В его украинцах-«желтоблакитниках» есть настоящая бацилла коммунистической веры, которая только задремала. Трагизм этой великой пьесы не только в честном изображении советского ада, который прикрыт фиговым листком фанатичной большевистской веры некоторых героев. Трагизм, по-моему, еще и в том - а может, прежде всего в том, - что противоположные ценности - коммунизм и построение независимого государства - здесь, несмотря на некоторую поляризацию героев, переплетаются причудливыми ядовитыми шелковыми нитками...
Немного отмотаем назад. Наконец после первого успеха своих пьес в Украине, еще до начала страшных 30-х, семья Кулишей начинает жить в тогдашней столице - Харькове. Николай Кулиш вместе с Лесем Курбасом начинает творить современный не только украинский, но и европейский театр, о чем позже писали много раз.
Но опять не спрашивайте, почему мы еще не имеем Нобелевской премии по литературе, почему так трудно становимся на художественные ноги, часто скатываясь в развлекательность или вторичность. Ответ - далее.
В 1929 году драматург побывал в составе делегации украинских писателей на встрече со Сталиным. Он уже был автором «97», и «Коммуны в степях», «Так погиб Гуска», «Народного Малахия», «Патетической сонаты». Говорят, что это он обратил внимание сухорукого вождя, что в СССР повсеместно ставится пьеса Михаила Булгакова «Дни Турбиных» с выразительными российско-шовинистическими нотками. Сталин, мол, пробормотал, что пьеса «капельку полезна», пусть идет. Позже следователь напомнил Кулишу о выпадах против любимого сталинского писателя...
Кстати, Сталин не общался с Булгаковым, который молил о встрече и писал сервилистические пьесы о сталинском детстве. Но Сталин любил многие произведения Булгакова, поэтому были созданы все условия для полноценной творческой работы. Автор культового «Мастера и Маргариты» умер в 1940 году от собственных болезней. А Николай Кулиш...
Говорят, Мыкола Хвылевой носил время от времени на груди красный и сине-желтый банты. Герои «Патетической сонаты» Николая Кулиша тоже смешали в своем сердце эти цвета, а больше всего - их создатель, сам автор... Этот шизоидный симбиоз, потому что нельзя примирить огонь и воду в нежном танце, имел и преимущества. Он сначала сбивал с толку даже стопроцентных романтических советовцев, например режиссера московского Таирова, который взялся поставить драму! Но потом... Потом в большевистской «Правде» началась истерия из словесных проклятий, где «националистическая контрабанда» еще не была прочным словосочетанием! «Патетическая соната» на несколько десятилетий выпадает из сценической жизни, как и другие произведения Николая Кулиша...
Начались аресты. Лесь Курбас, с которым Николай Кулиш создал гениальный симбиоз автора и режиссера, с нечеловеческим стоном просит тех, кто радуется собственному государственному садизму: «Позвольте мне, живому, жить!»
С 1935 года Николай Кулиш находится в соловецкой одиночной камере. Это было наказание за веру в украинскую патетическую сонату внутри кремлевского красного царства. Пережив пытки, которые мы не можем осознать, Николай Кулиш в порыве неописуемого мученичества пишет прошение, чтобы его... расстреляли. Думаю, до такого состояния его доводила целостная вера в двойные, несовместимые ценности... В минуты относительного равновесия он заботится о своей семье, не погибают ли от голодной смерти, пишет жене, что передаст свои золотые зубы, потому что здесь они ему не очень нужны...
Он в покаянных письмах называет себя «грешником», самоуничтожается, просит наркома Ежова разрешения работать с другими заключенными, раскаивается в какой-то мелочи... (Все-таки скажу это - уже долгое время работая над такой темой, не могу писать эти строки без слез в прямом значении - за что нашей литературе такой крестный путь, едва ли не самый тяжелый среди всех литератур мира!?).
Из одиночки его выпустили. Но только в Сандармох, где расстреляли вместе с Валерьяном Пидмогильным, Лесем Курбасом, Николаем Зеровым, Павлом Филиповичем, другими выдающимися украинцами...
Давайте не отдадим на растерзание Украину, за которую уже пролиты реки мученической невинной крови.
