Реформы или гибель украинского православия
Все меньше времени остается до 13 августа, когда члены Собора епископов УПЦ будут избирать Митрополита Киевского. Порядок выборов определяет сам собор, но согласно уставу кандидатами могут быть лишь епископы УПЦ. Соответственно, 13 августа в первом туре из числа всех епископов путем рейтингового голосования будут отобраны трое, кандидатуры которых и будут предметом финального тайного голосования. За прошлые недели происходил закономерный процесс консолидации большинства вокруг ее лидеров — митрополитов Ануфрия и Антония. Отчаянная борьба развернулась за третье место. Митрополит Александр Драбинко рассчитывает быть управделами и де-факто главой УПЦ при митрополите Симеоне Винницком.
• Вызовы, которые стоят перед украинским православием, — громадны. Последний раз задачи глобального масштаба перед церковным Киевом стояли во времена Петра Могилы. И тогда удалось не только справиться с их решением, но и сформировать успешную парадигму развития для всего восточного православия на три века вперед. Кстати, митрополита Петра Могилу тоже преследовали обвинения в том, что он агент антиукраинской власти и его задача — похоронить Киевскую церковь.
• Первая задача перед УПЦ — это стать действительно украинской Церковью. Существует два пути достижения этой цели: революционный и эволюционный. Сторонником первого — невольным, кстати — стал патриарх Филарет. Ему пришлось формировать де-факто новую церковь, которая опирается на патриотический ресурс украинства и на воспитанные самим Филаретом профессиональные кадры. Эта церковь уже исчерпала практически все ресурсы развития на собственно украинском патриотическом поле и достигла потолка в 4 тысячи 800 приходов, 500 тысяч прихожан на воскресных службах. К этому же ресурсу украинского общественного движения можно прибавить Украинскую Автокефальную Православную Церковь с ее тысячью приходов и 200 тысячами «воскресных» прихожан — единственная причина существования которой отдельно от УПЦ КП — невосприятие ее руководством и рядовым составом фигуры патриарха Филарета. Последний фактор может быть преодолен сегодня, поскольку патриарх Филарет возглавил церковное сопротивление России этой весной и полностью доказал, что преодолел остатки психологии советского архиерея. Но может ли руководство УПЦ покинуть собственную паству — а это 13 тысяч приходов и 1 млн. 200 тысяч воскресных верующих — на произвол судьбы, порвав со всем прошлым и настоящим УПЦ? Вполне очевидно, что большинство в УПЦ не готово к революционному развитию событий. А даровать в непосредственное подчинение Москве тысячи приходов и миллионы верующих — это наибольшая измена Украине, которую только можно придумать. Есть ли шансы на эволюционные изменения? Да. УПЦ выросла из ниши пророссийской церкви, предварительно осудила доктрину «русского мира» (под именем «политического православия»). Вместо революционного изменения русского церковного национализма на украинский, есть отказ от русского национализма в интересах чистой христианской идентичности и украинского патриотизма. Одно из последствий вполне конкретное сегодня на Востоке: вместо сотен и тысяч священников, которые бы поддержали сепаратизм словом и делом (на что рассчитывала РФ) имеются лишь частные случаи вооруженной и идейной борьбы. При этом сама проблема противостояния в сфере православного мировоззрения чрезвычайно остра: до трети российских террористов мотивированы идеологиями русского православия. Сохраняя внутри России курс на разжигание крайнего национализма и воинственного империализма через приближенных к патриарху священников Чаплина и Смирнова, «Всемирный русский народный собор», «Союз православных братств», РПЦ фактически отталкивает от себя не только украинский сознательный элемент в УПЦ, но и все, что является живым, христианским, даже если это сегодня русскоязычные и русскокультурные люди.
Единственное, что может сорвать идейный и организационный разрыв большинства из 13 тысяч приходов и миллионов верных с русским православием — это непрофессиональная политика в религиозной сфере, это попытка сразу получить все. Казалось бы, история с языковым вопросом в конце февраля — в начале марта, когда непутевые действия украинских политиков были использованы как повод для сталкивания в антиукраинскую нишу настроений миллионов людей на Востоке и на Юге должен был бы научить чему-то и церковников, и чиновников. Если мы не хотим превратить УПЦ в новый, но внетерриториальный «Крым» — нужно выбирать эволюционный путь развития и способствовать именно ему. Но кто может осуществить эволюционную трансформацию УПЦ? Вопрос риторический, поскольку из всех архиереев лишь один готов к выполнению исторических задач такой сложности. Готов благодаря образованности, опыту — в том числе, управленческому, готов благодаря знанию того, чем является РПЦ изнутри. И именно поэтому против него направлено основное острие бездоказательной лжи, которая выливается на страницы и экраны.
• Вторая задача — которая стоит перед УПЦ — это решение чрезвычайно сложной задачи: как, становясь все более украинской церковью, остаться православной, то есть признанной мировым православием церковью? Патриарх Филарет, который в прошлом был лучшим дипломатом РПЦ, так и не смог решить этой задачи. В марте этого года все 15 предстоятелей православных церквей мира, в том числе Константинопольский патриарх напомнили народному герою патриарху Филарету, что он должен вернуться в УПЦ! И только после единения УПЦ КП и УАПЦ с УПЦ возможно рассмотрение вопроса о статусе украинского православия. Если двое или трое бизнесменов объявят себя настоящим «Майкрософт», это не значит, что они действительно являются таковыми и что кто-то другой их признает в таком качестве. Пока что УПЦ КП пытается работать «без лицензии» и всех призывает к этому. Если бы УПЦ сегодня прислушалось к такому рецепту — а именно это предлагает опять УПЦ КП в Обращении 25 июля, то большинство священников и верующих не пошли бы этим путем. Украинское законодательство позволяет осуществлять религиозную деятельность даже без регистрации и храмов — и, безусловно, этой возможностью воспользуются если не все, то практически все. Что при этом потеряет Украина? Статус страны с высоким уровнем религиозной свободы. Одним из аргументов в интересах поддержки международным обществом новой власти у Украины были гарантии религиозной свободы, особенно по отношению к УПЦ. Эти гарантии, упомянутые не только в программе правительства, но и в речи Президента, — красная линия для США: до ее нарушения Украиной правит либеральное правительство, после — националистически-радикальное. Готовы ли мы потерять значительную часть международной поддержки ради безнадежно провального создания «единой-поместной-непризнанной-никем-в-мире-церкви»?
• В абсолютно новых государственных и общественных стратегиях нуждается решение сверхсложных задач: как сохранить и расширить религиозные свободы в Украине, но при этом достичь исторического торжества дела украинского православия — не только единства, но и возрождения его силы быть двигателем культурных и цивилизационных трансформаций в Украине. Если сегодня продолжать действовать грубо и непрофессионально, распространяя миазмы лжи и параноидальных подозрений в духе 1937-го, то завтра не будет ни украинского православия, ни Украины.
