В погоне за Нобелем

Андрій Плахонін

28 февраля, 17:36

В среду в Ханое у Трампа с Ыном только и разговоров было, что о скандале вокруг участия Украины в международном песенном конкурсе «Евровидение». Если послушать некоторых наших комментаторов, именно такие заголовки должны были бы красоваться на обложках мировых СМИ. Ну да, разве что только в России — чем «Известия» или «Российская газета» не мировые СМИ. На самом деле, и без нашей мышиной возни вокруг конкурса второсортной музыки в мире хватает важных событий, как хватает в свою очередь уже вокруг этих событий своих преувеличений, лжи и мышиной возни.

«В течение сорока лет прошлые президенты ничего не предпринимали в отношении Северной Кореи. Зато моя администрация достигла большого прогресса!», — написал в своем обычном хвастливом ключе Дональд Трамп по итогам первого дня своей уже второй по счету встречи с северокорейским диктатором Ким Чен Ыном в Ханое. Думаю, тем, что и это его очередное утверждение построено, мягко говоря, на большой лжи, уже никого не удивить.

Признаюсь, даже мне, историку, трудно объяснить, с какого потолка вдруг появилась озвученная Трампом цифра в 40 лет. Разве что за точку отсчета он принял «Инцидент с убийством топором в Пханмунджоме» 1976 года, когда северокорейские солдаты изрубили топорами двоих пытавшихся срезать мешавшее обзору дерево в демилитаризованной зоне американцев, и искалечили еще девятерых.

Впрочем, за примерами усилий предшественников Трампа по урегулированию северокорейской проблемы так далеко в историю ходить не нужно. Даже если закрыть глаза на миротворческие усилия президентов-демократов, в 2007—2008-м годах на этом поприще гораздо дальше Трампа зашел республиканец Джордж Буш-младший. В результате очень непростых, начавшихся еще в 2003-м году Шестисторонних переговоров между Соединенными Штатами, Северной и Южной Кореями, Японией, Китаем и Россией тогда были намечены конкретные шаги по нормализации ситуации на Корейском полуострове.

Речь шла о поэтапном исключении Северной Кореи из списка стран-спонсоров международного терроризма, и, соответственно, ослаблении санкций, а также поставки топлива и продовольствия Северная Корея тогда согласилась закрыть ядерный объект в Йонбене, а все страны-участницы переговоров даже объявили было о готовности подписать Соглашение о безъядерном статусе Корейского полуострова. Переговоры, под прикрытием которых террористический режим Северной Кореи впервые испытал ядерное оружие, и страна приобрела статус ядерной державы.

Трамп умолчал об успехах в переговорах с Пхеньяном своего предшественника-республиканца не только из обычного желания приписать себе все заслуги, но еще и потому, что северокорейская неудача Буша-младшего свидетельствует о том, что все договоренности между Трампом и Ыном тоже не более чем пустышка.

В мае 2017 бывший госсекретарь США Мадлен Олбрайт предостерегала Трампа от встречи с Ким Чен Ыном: «Президент США не посещает страны без предварительной подготовки, а соображения чести не являются правильными в данном случае, когда народ содержится лидером в нищете и голоде». За этими высокопарными словами, которые взывают к ценностям, являющимся пустым звуком для Трампа, скрывается история о визите самой Олбрайт в Пхеньян. Тогда, в 1998 году, Северная Корея испытала свою первую баллистическую ракету «Пэктусан-1», дальность которой оценивали в 2500 километров.

Под впечатлением этих испытаний администрация Билла Клинтона решила пойти на переговоры, первым шагом в которых стал визит госсекретаря в Пхеньян в октябре 2000 года. Первый в истории двух государств столь высокий визит, имевший целью подготовку саммита на уровне лидеров обеих стран, был с восторгом воспринят журналистами, которые как якобы данное обещание прекратить дальнейшие запуски, цитировали брошенную Ким Чен Иром невзначай фразу: «Быть может, это был последний запуск». В этот момент отец Ким Чен Ира и американская гостья смотрели приуроченное к 55-летию северокорейского режима шоу, и живое панно из тысяч статистов изображало старт нацеленной на США межконтинентальной баллистической ракеты. — Вот, кстати, мода, которую заимствовал у Пхеньяна наш восточный сосед.

Сегодня, из 2019 года мы знаем, что, вопреки всем обещаниям и соглашениям, все эти годы Северная Корея ни на миг не прекращала свои ядерную и ракетную программы. Как уже в наши дни, несмотря на все восторженные твитты Трампа с комплиментами Ыну, несмотря на состоявшуюся в июне прошлого года встречу Трампа с Ыном в Сингапуре, разведка США не устает предупреждать Белый дом, что под видом разоружения взамен старых отслуживших свое производственных мощностей и полигонов, пользуясь переговорами с США как прикрытием, Северная Корея создает новые, что новые северокорейские баллистические ракеты уже способны достичь территории США. — Я верю Путину, сказавшему мне, что у Северной Кореи нет ракет, — прокомментировал в середине месяца в интервью телеканалу «CBS News» Дональд Трамп предупреждения американской разведки.

Главная, если не единственная цель политики Пхеньяна все эти годы это политическое выживание династии Кимов. Наученные горьким опытом других диктаторов — Хусейна и Каддафи, а также обернувшимся российским вторжением отказом от ядерного статуса Украины, Кимы всеми силами, любой ценой будут только наращивать свой ядерный и ракетный потенциал, который один способен их защитить от любого вмешательства извне — равно США, или даже Китая.

Но чего же добивается своей, казалось бы, такой близорукой самоубийственной для США политикой американский президент Дональд Трамп? Об этом мы узнали две недели назад, когда американский президент похвастался, что японский премьер Синдзо Абэ передал в Нобелевский комитет письмо на пяти страницах, в котором за усилия в достижении мира на Корейском полуострове выдвинул Трампа на получение Нобелевской премии мира. Японское правительство отказалось комментировать эту информацию, однако наиболее авторитетная японская газета «Asahi Shimbun» на основании информации своих источников в окружении премьера выяснила, что сделал он это, уступив настойчивым просьбам Белого дома.

Потому-то, зная об этой цели Трампа, Пхеньян так настойчиво требует от Вашингтона уступок по вопросам контроля над программами создания ядерного оружия и баллистических ракет. И получит эти обеспечивающие будущее выживание северокорейской ракетной ядерной и ракетной программы уступки — такие, что сделка Обамы с Ираном уже не покажется такой, по словам самого же Трампа, «плохой». Главное для Трампа, что всплывет это уже после президентских выборов в следующем 2020 году, чтобы выиграть которые, ему так нужен Нобель.

Какими бы соглашениями ни закончилась встреча Трампа и Ына в Ханое, Кимы и дальше будут продолжать, угрожая ядерным уничтожением миру, держать в страхе и нищете свой народ. — Ведь иного способа править они не знают. Трамп даже и не скрывает, что прекрасно это понимает, неоднократно восторженно высказываясь о государственном терроре и политических убийствах Ыном в числе прочих даже своих ближайших родственников. Потому встречи в Сингапуре и Ханое и для Белого дома не имеют целью достижение мира, или хотя бы реальной разрядки международной напряженности.

В итоге, Ким Чен Ын получает признание своей власти США, которое в Пхеньяне будет представлено чуть ли не как капитуляция Вашингтона. А единственная цель Трампа — получение Нобелевской премии мира, с одной стороны чтобы утереть нос нобелевскому лауреату Обаме, с другой, что еще важнее, чтобы использовать ее как инструмент переизбрания на второй президентский строк, а заодно обезопасить себя от все более многочисленных обвинений в злоупотреблении властью. — Политический спектакль на минном поле. На котором вместе с этими бесстыдными актерами находимся и все мы.