Войны в памяти: от общего к частному
«10-16.07.2020»
После многомесячной беспробудной вакханалии с «юбилеем Великой Победы» и референдумом о превращении России из имитационной демократии в политическую автаркию (самодержавие ХХІ века) в Кремле, похоже, подустали от истории. Не то чтобы это какая-то смена политики. Пресс-секретарь российского президента Дмитрий Песков даже специально заверил обеспокоившихся было журналистов, что Владимир Путин будет и дальше «вставать на защиту» «исторической правды» при каждой попытке ее «искажения».
Просто в бесконечной череде юбилеев «великих побед» взят небольшой перерыв, ну, или, по сезону, отпуск. По крайней мере, именно так я объясняю себе, почему в этом году 780-я годовщина «Невской битвы» в России осталась практически незамеченной. Впрочем, может я ошибаюсь, и нынешний верховный правитель России просто строит большие планы на ее 800-летие. — Крыша от наконец обретенного им всевластия поехала настолько, он вполне может строить планы и на тысячу лет вперед.
Конечно, усилиями в том числе и российских академических историков в последнее время громкая слава побед святого благоверного князя Александра Ярославича оказалась подмоченной. И я подразумеваю под этим отнюдь не купание в Чудском озере из-за треснувшего под тяжестью «псов-рыцарей» льда.
Невская битва, 780-летие которой 15 июля этого года на удивление обошлось без масштабных мероприятий, в которой, если верить новгородским и залесским летописям, Александр разбил несметные полчища шведов, и лично ранил правителя Швеции Ярла Биргера, оказалась небольшой стычкой, в которой было убито «аж» 20 человек. Одним из бесконечных мелких (к примеру, на фоне, сами посудите, взятия новгородцами в 1187 году столицы Швеции Сигтуны, которому приписывается хранимый в новгородской Софии трофей — драгоценные т.н. «Сигтунские врата») пограничных конфликтов между шведами и новгородцами, фактически не прекращающейся пограничной войны за дань с финских и карельских племен, которая продолжалась до поглощения Новгородской республики Москвой. И которая переросла в череду крупных войн между Московским государством, а потом и Россией, и Швецией.
И даже объявленное, наряду со Сталинградом, одним из «Дней воинской славы России» Ледовое побоище, вдохновившее Эйзенштейна на его гениальный пропагандистский киношедевр (а Прокофьева на гениальную к нему музыку), в котором, вопреки позднейшим новгородским источникам, погибло от силы несколько десятков человек, и масштаб которой и близко был несравним с отчего-то (не из-за того ли, что в ней не участвовал канонизированный предок московских князей?) позабытой Раковорской битвой (1268), на самом деле имело значение разве что для формирования российского имперского мифа.
Да что битва, сам святой благоверный князь Александр Ярославич Невский, память о котором впервые была возвеличена в исторических войнах между Новгородом и усиливающейся Москвой, канонизированный на Макарьевских соборах в первые годы после царской коронации Ивана Грозного (тогда святыми были объявлены десятки исторических персонажей со всех концов сколоченной дедом Ивана IV державы — от Пскова и Новгорода, Мурома, Твери до Смоленска), память о котором была реанимирована Петром I в годы Северной войны со Швецией за обладание восточным побережьем Балтийского моря, и реабилитированный после двух десятилетий революционной опалы Сталиным чтобы стать знаменем в приближающейся войне с нацистской Германией, а в общем-то и со всем Западом, превратился даже не в миф.
На протяжении столетий он служил для Москвы, а позднее России оружием массового идеологического поражения, которое использовали исключительно на своих. Вместе с церковным мифом о чуть ли не втором после святого Владимира «выборе вер», согласно которому Александр якобы предпочел союзу с Римом подчинение монголам ради того чтобы спасти православие от католического Запада, как символ своего, отличного от внешнего мира, особого пути. Изоляции, но в границах всей бывшей Киевской Руси. Сами посудите, пока Кремль отвоевывал у Украины святого Владимира, и ставил ему огромный, больше киевского памятник в Москве, в Киеве РПЦ возвела два огромных храма Александра Невского (на Подоле и на Чоколовке, при этом на Оболони планируют возводить на месте деревянной часовни еще один).
Ну, и от общего к частному. Почему казалось бы далекая от Украины Невская битва имеет особое значение для меня. Попасть в историю через черный ход (через исторический факультет, а не через эпохальные свершения) для меня в свое время оказалось не так уж и просто. Поступил я только на третий раз. После первых двух попыток я уже прекрасно усвоил, что для получения позитивной оценки имели значения не мои знания, а некие независящие от меня субъективные факторы. Тем более, если ты сдаешь экзамен устно, практически невозможно доказать, что это не ты, а преподаватель был не прав. Поэтому, когда на третий раз экзаменатор с усмешкой задал мне вопрос, «Невская битва, с какой стороны ударила конница, а с какой пехота», я не стал мысленно реконструировать в голове ход сражения (тем более что это тот вопрос, на который в свете состояния исторических источников не существует правильного ответа). Я ответил «Одни справа, другие слева». С точки зрения стоявшей передо мной в той ситуации задачи историческая достоверность не имела никакого значения. Я продемонстрировал умение нестандартно мыслить в казалось бы безвыходной ситуации (благо у экзаменатора было чувство юмора), и поступил. С тех пор 15 июля и у меня небольшой личный праздник, вне зависимости от масштабов сражения, и кто в нем победил.
