Золотой век
«16-22.06.2017»
Народы делятся на тех, кто ищет Золотой век в своем прошлом, на тех, кто проживает его сейчас, и тех, кто строит свое будущее, чей Золотой век еще впереди.
На заре античной Греции рапсод (в древней Греции сказитель — певец, исполнявший эпические поэмы, коллега Бояна, придворного певца киевских князей) Гесиод записал миф, распространенный у многих народов древности — от Ближнего Востока до Ирана и Индии, о том, что история человечества представляет собой последовательную смену исторических эпох (в первоначальном варианте — поколений), каждая из которых ассоциируется с определенным металлом. Золото, серебро, медь и железо — как и в наше время, три тысячи лет назад такая последовательность металлов символизировала постепенный упадок, от идеального нравственного сообщества людей, живших в гармонии друг с другом и с природой, когда, по словам римского поэта Овидия, пересказавшего эту историю семь веков спустя, текли реки из молока и нектара, а из цветущего дуба сами по себе — безо всякого участия в процессе пчел — сочился мед, до кровавого века железа, где моральные ценности и сама жизнь не стоят ровным счетом ничего.
Гесиод, Вергилий, Овидий... — с легкой руки великих поэтов древности у образованных и просто начитанных людей появилась привычка черпать свои идеалы в далеком прошлом, и в этом же прошлом искать, каждый свой, Золотой век. Схеме Гесиода нашлось место даже в Ветхом Завете, Книге пророка Даниила, а уже в ХІХ веке жертвой его пессимистического взгляда на настоящее пал даже Карл Маркс. Мы знаем его формационную теорию лишь в вульгарной интерпретации советских марксистов, как последовательную смену общественно-экономических формаций, от рабовладельческой до коммунистической, в то время как у самого великого философа и экономиста общественно-экономическая формация упоминается лишь одна. Общественно-экономической формацией, нечто вроде паразита на теле человеческого общества, он назвал сменяющие друг друга, раз за разом совершенствующиеся в своей циничности и безжалостности, формы эксплуатации человека человеком, разделяющие два Золотых века в истории человечества, соответственно в прошлом и будущем, эпохи всеобщего равенства, собственно коммунизм.
Римлянам эпохи империи был чужд пессимизм Гесиода. Виной ли тому мир и процветание, дарованные силой римского оружия и правящим в империи Законом, или желание сытно и безопасно жить придворных льстецов, но, начиная с Августа Октавиана, каждый новый император утверждал, что Золотой век не где-то в далеком прошлом, но наступил именно сейчас, с его вступлением на престол. Спустя более чем тысячелетие идею Золотого века в настоящем подхватили сытно кормившееся от столов великих мира сего — пап, королей, светских и церковных властителей — итальянские гуманисты эпохи Возрождения, и с тех пор редкий правитель Европы не пытался приписать Золотой век себе. Тому подтверждением служило пришедшее на смену ежедневно готовившегося к концу времен средневековью золотое сияние Латеранского дворца в Риме сытое благоденствие викторианской Англии или послевоенных Соединенных Штатов, распростерших свою длань на все континенты, на все моря.
В этом вся природа человека — во времена процветания предаваться самолюбованию, жить сегодняшним днем, а в эпоху несчастий утешаться мифами о прошлом величии, надеждами, что это прошлое вернется, вновь повторится Золотой век. Прошлое будоражит воображение диктаторов и подчиненных ими народов — от римских фаши грезившего новым Римом Муссолини до Хусейна, возжелавшего возродить Вавилон. По приказу иракского лидера каждый десятый камень, из которых отстраивали древний город, помечался его именем. И на стенах новопостроенного дворца Навуходоносора и сегодня проступает не библейское «мене, текел, фарес», а имя Саддам. Прошлое манит, дразнит, прошлое смеется, и вот Хусейн уже не второй Навуходоносор, но второй Валтасар.
Не Бог, и не неведомые космические силы (или от чего там Гумилев выводил свою «пассионарность»), народы сами выбирают себе судьбы. Одни живут в вечной тени от руин своего прошлого величия — как греки, оплачивая новый Золотой век дармовыми кредитами, или, как Хусейн или Путин, человеческими жертвами пытаясь вернуть в мир живых то, что ушло из него навсегда. Другие сегодня пожинают посеянный поколениями предшественников урожай. Ну а третьи... третьи в самом начале пути, их, верю и украинцев, Золотой век еще впереди.
