Белорусская рапсодия
Владимир Путин дал незапланированное заранее интервью ведущему программы «Вести в субботу» Сергея Брилёва. Хотя разговор начался с коронавируса, понятно, что основной причиной, заставившей Путина внезапно появиться в телеэфире, стали события в Белоруссии. Но о Белоруссии заговорили ближе к концу, после того, как обсудили падение российской и мировой экономике (в России, если верить Путину, положение и c covid-19, и с вакциной против него, и с падением экономики из-за пандемии обстоит значительно лучше, чем в остальном мире, включая Евросоюз и Северную Америку). Брилев, наконец, набрался смелости и задал прямой вопрос: «Как Вы относитесь к событиям в Белоруссии?». И Владимир Владимирович бодро отрапортовал телезрителям: «Вы знаете, на мой взгляд, мы ведем себя гораздо более сдержанно и нейтрально по отношению к событиям в Белоруссии, чем многие другие страны, и европейские, и американцы, те же самые США. Мы действительно достаточно объективно, на мой взгляд, всесторонне, с обеих сторон освещаем события, происходящие в Белоруссии, и считаем, что это, прежде всего, дело самого белорусского общества, белорусского народа. (Те, кто смотрят российские телеканалы, смогут оценить эту «объективность»: она сводится не к прямой поддержке Лукашенко, а к всяческому очернению протестующих, которых пытаются представить марионетками в руках внешних сил, в первую очередь Польши, Литвы и США – Б. С.). Но нам, безусловно, не безразлично, что там происходит».
Далее Путин признался в любви к Белоруссии и белорусскому народу: «Это очень близкая, может быть, самая близкая к нам страна: и этнически самая близкая, и в языковом плане, и в культурном, в духовном, каком угодно. У нас десятки, может, сотни тысяч, если не миллионы прямых родственных связей, теснейшая кооперация в промышленности. Достаточно сказать, что, скажем, из всего объёма импорта сельхозпродукции на российский рынок приходится 90 с лишним процентов белорусского… То, что они продают на экспорт. И по другим направлениям тоже, скажем, в сельхозмашиностроении и так далее. Поэтому нам, конечно, не безразлично, что там происходит. Но это прежде всего дело белорусского народа». Что характерно, Путин не употребил по отношению к белорусам термин «братский народ» и также не говорил о том, что русские и белорусы – это один народ, очевидно, чтобы не огорчать Лукашенко. Вот украинцев Путин продолжает называть «братским народом», и время от времени возвращается к идее о том, что русские и украинцы – единый народ. Эта терминология помогает российскому президенту обосновывать ведение гибридной войны против Украины.
Касаясь же нынешнего политического кризиса в Белоруссии, Путин пытался выглядеть миротворцем: «Мы, безусловно, исходим из того, что всем участникам этого процесса хватит здравого смысла спокойно, без крайностей найти выход. Конечно, если люди вышли на улицу, все должны с этим считаться, слышать это, реагировать. Но, кстати говоря, Президент Белоруссии, ведь он и сказал, что он готов рассмотреть возможность проведения конституционной реформы, принятия новой Конституции, проведения новых выборов и парламента, и президентских выборов на основе этой новой Конституции, но за рамки действующей Конституции нельзя выходить. Вы обратили внимание, что Конституционный суд Белоруссии вынес решение, что создание каких-то надконституционных, не предусмотренных Основным законом страны, органов, которые пытаются перехватить власть, абсолютно недопустимо. И с этим трудно не согласиться». Фактически Путин повторил первоначальное предложение Лукашенко о референдуме и последующих выборах. Беда только в том, что сам Александр Григорьевич к этому предложению пока что не возвращается. Главный же посыл Путина здесь – это незаконность Координационного совета, созданного оппозицией. Точно так же Лукашенко говорит о своем согласии обсуждать проблемы со студентами и трудовыми коллективами, но не с представителями политической оппозиции.
Касаясь похождений 33 богатырей-вагнеровцев, Путин с удовольствием поддержал версию о том, что в Белоруссию их заманили украинские спецслужбы (да не просто украинские, а совместно с американскими!), еще раз подтвердив, откуда уши растут у соответствующего фейка.
И, наконец, самое главное в интервью. Сославшись на договор о Союзном государстве и ОДКБ, Путин заявил: «Александр Григорьевич попросил меня сформировать определённый резерв из сотрудников правоохранительных органов, и я это сделал. Но мы договорились также, что он не будет использован до тех пор, пока ситуация не будет выходить из-под контроля, и когда экстремистские, я хочу это подчеркнуть, элементы, прикрываясь политическими лозунгами не перейдут определённых границ и не приступят просто к разбою: не начнут поджигать машины, дома, банки, пытаться захватывать административные здания и так далее. Мы в разговоре с Александром Григорьевичем пришли к выводу о том, что такой необходимости сейчас нет, и надеюсь, её не будет, и поэтому этот резерв мы и не используем».
А вот это уже прямая угроза прямой российской военной интервенции и попытку запугать белорусскую оппозицию. Под видом «резерва правоохранительных органов» в Белоруссию можно и российский армейский спецназ ввести, включая тех же вагнеровцев, и другие регулярные части. А если протест удастся подавить, то потом можно будет и от надоевшего Лукашенко избавиться. Ну, а создать повод для ввода «полицейского спецназа» будет совсем не сложно: достаточно, чтобы заранее засланные провокаторы подожгли несколько зданий и машин в Минске.
Еще Путин заявил, что «правоохранительные органы Белоруссии ведут себя достаточно сдержанно, несмотря ни на что. Посмотрите, что в некоторых странах происходит». Лукашенко воспринял эти слова как руководство к действию, и бросил против протестующих в Минске ОМОН. Вновь начались массовые задержания. А еще Александр Григорьевич пытается разыграть польскую карту и распространяет абсолютно бредовые утверждения, будто Польша хочет аннексировать Гродненскую область. Однако на антипольской почве сплотить население вокруг себя диктатору вряд ли удастся, поскольку большинство белорусов, даже лояльных Лукашенко, воспринимает Польшу как положительный пример успешно развивающейся страны.
Вероятно, ближайшие несколько дней станут решающими для судьбы протестного движения в Белоруссии. Интервью Путина появилось накануне решающей схватки и призвано запугать как оппозиционеров, так и поддерживающие их западные государства. Остается надеяться, что ни те, ни другие не испугаются и что обойдется без жертв.
Борис СОКОЛОВ, профессор, Москва
