Цена рукопожатия с медведем
Что может остановить путинскую Россию?
Агрессор не прекратит войну сам! Эту истину, которую подтверждает весь тысячелетний опыт истории человечества, не только не излишне, но и крайне необходимо очень хорошо помнить как украинцам (особенно нашим чиновникам), так и партнерам и союзникам Украины на Западе. Даже (более того, в первую очередь) в условиях «гибридной войны», которую ведет против нас Кремль. Ведь залогом победы во время такой войны, в не меньшей степени, чем в эпоху войн предыдущих, является четкое понимание сути, меры и источники вражеской угрозы. В противном случае мы вступаем в пространство иллюзий, либо же самообмана, инспирированного «сверху», а это — гарантированный путь к поражению.
Как можно остановить путинскую Россию? Вот вице-премьер Украины по вопросам европейской интеграции Иванна Климпуш-Цинцадзе так отвечает на этот вопрос: «Только системное непрерывное солидарное давление может обеспечить возврат России к уважению к международному праву». Замечательные слова, однако хотелось бы больше конкретики. Но из последующих рассуждений пани Климпуш-Цинцадзе становится понятно, что речь идет о политике санкций против РФ (введенных Евросоюзом и США в 2014 году в ответ на оккупацию Крыма и Донбасса), которая, согласно официальной доктрине нашего руководства, является одним способом восстановления территориальной целостности государства (правда, часть представителей власти все же уточняют: в сочетании с военными средствами). Однако и украинские и западные руководители едины в одном: военного пути решения этой проблемы не существует.
Автор этих строк далек от того, чтобы отрицать этот взгляд. Однако будем честными перед собой: если альтернативой (кстати, чему именно: российской оккупации или «конфликту на Донбассе», то ли украинско-российскому конфликту», как до сих пор утверждают некоторые далеко не маргинальные политики на Западе?) является сохранение и ужесточение политики санкций против Кремля (в увязке с выполнением Минских соглашений), то нужно ясно понимать: какие же конкретно санкции имеются в виду? Иначе зачем, собственно, вводятся эти санкции: для достижения конкретных результатов (вспомним «системное непрерывное солидарное давление») или для политической имитации? Второй вариант, откровенно говоря, малоперспективный, если не провальный.
Хотелось бы подчеркнуть (об этом уже приходилось писать ранее), что есть только три санкции невоенного характера (воевать с одержимым диктатором никто не хочет), которые реально ощутимы для Путина и способны хотя бы частично заставить его изменить свою политику. Это: 1) лишение России права на проведение чемпионата мира по футболу в 2018 году (здесь и «мировой престиж», и многомиллиардные «отмытые» доллары — сколько, никто, собственно, не знает. Но господин Джанни Инфантино, как и Блаттер, его предшественник, твердо отвечает: это невозможно! А что думают в западных «высших кругах»? 2) Отключение России от Всемирной банковской сети SWIFT. Сама возможность этого шага исключается. Может потому, что еще в 2015 году в Кремле заявили, что эта мера «приравнивается к объявлению войны»? 3) Исключение России из числа постоянных членов Совета Безопасности ООН. Это вопрос особого значения, однако Запад не желает серьезно рассматривать его. Здесь явно видно «красную линию», очерченную Путиным, и Запад ее принимает.
Это, по мнению автора этих строк, и является единственными действенными санкциями. А о действенности нынешних санкций можно четко судить, дав честный ответ на следующие вопросы: а) разве Путин прекратил агрессию в Украине, разве он перестал вооружать и обучать пророссийских террористов, разве не держит он у нашей границы регулярное военную группировку численностью до 60 тыс. человек; разве он отвел войска от границы? б) разве Путин прекратил теракты на нашей территории, в частности, в столице? Напротив, есть все основания говорить об их эскалации; в) разве подконтрольное власти «Путин-ТВ» хотя бы смягчило интенсивность безумной украинофобской пропаганды целиком и полностью в духе Геббельса?
Западный истеблишмент утверждает, что Москву следует заставить «платить большую цену за агрессию». А не стоит ли поставить вопрос иначе: рукопожатие с медведем из Кремля тоже имеет свою цену. И то — немалую. Прежде всего это потеря чувства реальности. И это очень опасно.
