Чем «Мать городов «руських» отличается от «Третьего Рима»
Мой визит в Киев в последней декаде апреля навеял, мягко говоря, неоднозначные размышления об украинской политике.
Сразу же бросилось в глаза сходство между киевским и московским мэрами. На улицах Киева, как и в Москве, точно так же свирепствуют эвакуаторы. А в центре города ликвидируют палатки и другие объекты малого бизнеса, заставляя вспомнить недавнюю «ночь длинных ковшей» в Москве. Как раз на дни моего пребывания в Киеве пришлась демонстрация нескольких сот бизнесменов на Крещатике, протестовавших против беззаконного отъема собственности.
Совсем не берусь утверждать, что Кличко просто заимствует то, что осуществляет Собянин. Вполне возможно, что оба мэра, или лица из их окружения, дошли до подобных практик своим умом или позаимствовали нововведения из какого-то общего третьего живительного источника где-нибудь в Латинской Америке. Не вызывает сомнения только очевидная коррупционная составляющая подобных практик. И коррупция – это то, что роднит Москву и Киев, Россию и Украину.
При этом в двух государствах коррупционные схемы осуществляются по-разному. В России установлен жесткий авторитарный режим, во главе с президентом, контролирующим властную вертикаль. Путину подвластны и суды, и прокуратура, и карманный парламент, и все сколько-нибудь значительные СМИ. В этой системе жестко регламентируется, кто и сколько имеет право воровать. Вышестоящие начальники диктуют правила игры нижестоящим, а на вершине коррупционно-управленческой пирамиды находится президент, который, как доказывают обнародованные «панамские бумаги», и себя не забывает. В этой системе за коррупцию карают в том случае, если кто-нибудь из высокопоставленных чиновников начинает «брать не по чину». В большинстве же случаев обвинения в коррупции предъявляются тогда, когда чиновник проштрафился в чем-то другом, в том числе, был заподозрен в политической нелояльности, а обвинения в коррупции, обычно, кстати сказать, соответствующие действительности, предъявляются, чтобы удовлетворить ожидания общественности.
В Украине жесткая вертикаль власти отсутствует, сохраняется практически полная свобода слова и высокий уровень гражданской активности. В этом Украина напоминает Россию 1990-х, с тем существенным отличием, что в Киеве в настоящее время сохраняется демократический политический режим. Это, все, безусловно, следует записать в плюс Украинскому государству. Но огромным минусом является то, что все ветви власти в Украине пронизывает масштабная коррупция, вполне сравнимая с российской.
Она не столь жестко структурирована, как в России, и не выстроена под властную вертикаль, просто потому, что такая в Украине отсутствует. Зато украинская коррупция оказывается практически неуязвимой. Рады всех созывов напринимали такие законы, что посадить даже взятого с поличным коррупционера крайне трудно. Это, разумеется, неслучайно. Среди парламентариев коррупция цветет столь же пышным цветом, как и среди судей, министров, прокуроров. Прокуратура и суды в Украине коррумпированы столь тотально, что даже администрация президента может влиять на них лишь в немногих особо резонансных делах. Но подобная независимость прокуроров и судей восторга не вызывает. Нынешний закон о прокуратуре таков, что гарантирует прокурорам полную безнаказанность. Новый генеральный прокурор будет даже лишен возможности самостоятельно назначить себе заместителей, поскольку их должен выбирать прокурорский съезд. Не секрет, что не ворующих прокуроров в Украине нет еще со времен Кучмы, и то же самое справедливо в отношении судейского корпуса.
Поэтому для того, чтобы радикально изменить ситуацию, необходимо и в прокуратуру, и в суды назначать людей, ранее там не служивших: адвокатов, юрисконсультов, профессоров права, а также иностранных юристов. Иначе после Шокина повторится та же ситуация, когда новый прокурор заставит вспоминать о своем предшественнике как о почти порядочном человеке.
Впрочем, по части коррупции исполнительная власть от судебной и законодательной недалеко ушла. Давно уже не секрет, что все сколько-нибудь значительные должности продаются и покупаются. Вероятно, именно по этой причине в армии уровень командования выше командира бригады заполнен в большинстве своем совершенно некомпетентными людьми. Очевидно, у толковых комбатов и комбригов просто нет средств, чтобы заплатить за служебное продвижение. Подобная практика абсолютно недопустима в условиях, когда фактически продолжается, пусть и не в прежнем масштабе, гибридная война на Востоке Украины.
Такая ситуация сложилась во многом из-за существующих дефектов украинской политической системы. Практически все политические партии в Украине не являются таковыми в западном понимании, поскольку создаются не под политическую программу, а под конкретного лидера. БПП – это Порошенко, НФ – Яценюк, «Батькивщина» - Тимошенко, «Самопомощь» - Садовой. Единственное и весьма показательное исключение – это Оппоблок. Такие партии – это чисто кремлевский проект. Они создаются под политику дружбы с Россией, и их лидеров утверждают в Кремле, с учетом собственных интересов. Поэтому то, кто именно рулит Оппоблоком – Янукович, Бойко или кто-то другой, большого значения не имеет.
Политики всех партий связаны со своим лидером теснейшими связями, в том числе коррупционными, но политическая идеология для них стоит на третьем плане. Поэтому столь легки переходы из партии в партию, и резкие смены партийных программ перед каждыми выборами, под сложившуюся конъюнктуру. А западные политологи не могут понять, кого в Украине надо считать социал-демократами, кого либералами, а кого консерваторами. Все эти обстоятельства серьезно осложняют европейский выбор Украины.
Существующему правительству нужно провести прежде всего глубокие политические и судебные реформы. Только они помогут ограничить коррупцию и открыть дорогу для инвестиций. Иначе сохраняющиеся политическая и судебная система рано или поздно приведут к новому революционному взрыву, куда более радикальному, чем предыдущие. Ведь Украина остается в состоянии войны.
