Черчилль использовал «диванную сотню», а власть Украины - нет
Так называемая «диванная сотня» снова стала объектом критики, теперь уже - со стороны главы Украинского государства. Мол, недопустима ситуация, когда те, кто не служил в армии и не был на фронте, с помощью социальных сетей позволяют себе критиковать армию и ее командование. Мол, не должно быть «популистского критиканства в адрес действующего генералитета и его вклада в создание Вооруженных сил Украины и защиту отечества». Что ж, можно было бы признать претензии президента и главнокомандующего справедливыми, если бы не некоторые «но». И «но» совсем не маленькие.
Перед тем, как перейти к этим «но», несколько слов о содержании популярного в последних полтора года понятия «диванная сотня». Это метафорическое понятие употребляется в разных значениях - от положительного (умные люди, которые советуют что-то власти) до отрицательного (крикуны и говоруны, которые ничего не делают, только провоцируют панику своими неквалифицированными репликами). Кажется, стоит использовать то определение, к которому склоняется президент: люди в тылу, которые не служили в армии и не были на фронте, образно говоря, сидят на диванах, но постоянно с помощью социальных сетей позволяют себе критиковать армию и ее командование, политиков и государственных деятелей.
Что ж, на первый взгляд, все правильно. Но заметим, что далеко не всегда служба в армии и непосредственный фронтовой опыт идут на пользу в оценке потребностей армии и ее действий. Классический пример: Альберт Шпеер, министр вооружения и боеприпасов Третьего Рейха с февраля 1942 года, гениальный организатор военной промышленности и промоутер принципиально новых видов оружия - от реактивных истребителей до автоматов с винтовочными, а не пистолетными патронами. Главным противником Шпеера во внедрении новых вооружений был верховный главнокомандующий, ефрейтор-фронтовик Адольф Гитлер, которого поддерживала значительная часть немецкого генералитета. Скажем, из-за противодействия Гитлера реактивный истребитель Ме-262 не поступил на вооружение Люфтваффе уже в 1943 году. Более того: Гитлер увидел в новой машине не истребитель, не имеющий равных, а скоростной бомбардировщик и запретил выпускать Ме-262 в варианте не только истребителя, но и истребителя-бомбардировщика. Только в октябре 1944 года Гитлер снял свой запрет - но уже было поздно... Похожая история разыгралась с насыщением Вермахта автоматами. В отличие от советского и российского кино, где немецкие солдаты бегают с автоматами, а советские - с винтовками, на самом деле все было с точностью до наоборот. Вот что писал об этом сам Шпеер: «Особенно ощущалась нехватка легких и удобных автоматов. Солдаты отчасти удовлетворяли эту потребность с помощью советских трофеев. Упрек фронтовиков надо было бы прямо адресовать Гитлеру. Пехотинец Первой мировой войны, он чувствовал слабость к привычному карабину. Летом 1942 года он отклонил наше предложение запустить в серию уже разработанный и испытанный автомат и настоял, что винтовка лучше отвечает задачам пехоты». В конце концов Шпеер сумел добиться своего только в 1944 году: «За три квартала мы добились значительного роста выпуска легкого вооружения, а по автоматическому оружию (автомат-карабин-44) даже двадцатикратного рывка... Такой скачок мы могли бы сделать двумя годами раньше, ведь могли без особого труда задействовать мощности, не занятые производством тяжелого вооружения». Кстати, тот автомат-карабин, о котором писал Шпеер, - это созданная Гуго Шмайсером так называемая «штурмовая автоматическая винтовка», конструкция которой - при незначительных изменениях - стала основой советского автомата Калашникова...
Иначе говоря, антигитлеровской коалиции очень повезло, что во главе армии Германии стоял храбрый (два боевых ордена!) фронтовик Гитлер, отвергавший предложения тамошней «диванной сотни».
А вот по другую сторону фронта Второй мировой войны ситуация была принципиально иной. Уинстон Черчилль тоже был фронтовиком, но его военный опыт был несравненно разнообразнее - от афганской кампании британских войск через две войны в Африке (в Судане с исламистами и на юге континента с бурами) - и до собственного пребывания в окопах Первой мировой и управления британскими войсками в советской России. Кроме того, Черчилль сам - как журналист и военный историк - принадлежал к интеллектуальным кругам и имел хорошие личные отношения с британскими интеллектуалами - от физиков-ядерщиков до «грандов» макроэкономики. Результатом стало то, что Великобритания первой в мире начала практическую работу над созданием ядерной бомбы (потом все результаты были переданы американцам), первой развернула сеть радиолокаторов (следствием чего стало страшное поражение Люфтваффе в «битве за Британию») и первой наладила производство невидимых тогдашних радаров многоцелевых скоростных бомбардировщиков и ночных истребителей «Москито» - и мн. др. Более того: Черчилль, сделав ставку на «диванную сотню», поставленную в комфортные как для военных лет условия, существенно приблизил победу над нацистами (главнокомандующий войсками союзников в Европе генерал Эйзенхауэр считал - на целых два года).
Дело в том, что любое государство, любые армия и флот пытаются декодировать шифры, которыми пользуется противник. Делалось это и в Британии. С помощью польских партизан были добыты некоторые детали кодирующих аппаратов, которые автоматически превращают нормальный текст в шифровку и наоборот, а дерзкий ночной рейд коммандос на немецкую радиостанцию позволил получить шифровальные коды, сам аппарат в полной исправности и нескольких живых немецких радистов. Но этого было мало. Нацисты меняли коды, поэтому для расшифровки перехваченных радиосигналов была создана специальная бригада, которая работала в Блетчли-Парке под Лондоном. В нее вошли военные шифровальщики, инженеры, шахматные гроссмейстеры, специалисты по кроссвордам, профессора математики, театральные художники-декораторы и даже фокусники. Они не только разгадывали головоломки немецких кодов, но и придумывали фальшивые цели для Люфтваффе, делали невидимыми с воздуха реальные объекты и занимались другой деятельностью, часть которой по сей день (!) засекречена.
Расшифровка вражеских кодов и шифров была длительной и трудоемкой работой, так как во всем мире использовалась техника XIX века - перфорационные машины. Но в 1943 году инженер Томми Флауэрс и математик Уильям Татт из команды Блетчли-Парка изобрели первый в мире компьютер «Колоссус», работавший на шесть тысяч вакуумных ламп и осуществлял пять тысяч операций в секунду. Он за несколько часов обрабатывал такое количество информации, для ручной обработки которой потребовались бы годы. С помощью специально разработанного алгоритма расшифровки английская разведка получила возможность читать любые радиосигналы противника и подсовывать врагу фальшивые сообщения и приказы. Блетчли-Парк стал одним из главных мозговых трестов союзников, который играл с Гитлером как кошка с мышью, заранее зная о его действиях и планах и давая ему ложную информацию. Эксперты Блетчли-Парка знали даже координаты немецких подводных лодок в океане и фамилии их командиров, что широко использовалось ВВС в радиопропаганде, направленной на Германию.
Но все имеет обратную сторону. Эта работа была настолько секретной еще долгое время после войны, что слава изобретателей компьютера досталась другим специалистам, а о настоящих открывателях информационной эры до сих пор мало кто знает. Но не является ли самой большой наградой британской «диванной сотне», которую Черчилль мудро привлек к сверхсекретным и сверхважным задачам, упомянутая уже оценка генерала Эйзенхауэра - «гении Блетчли-Парка на два года приблизили победу»?
И не только в Британии «диванная сотня» приближала победу над нацизмом. Скажем, известный немецкий философ Герберт Маркузе в течение Второй мировой войны работал сначала в Офисе военной информации, где занимался организацией антинацистской пропаганды, а в 1943 году перешел в разведку - Управление стратегических служб. Правда, Маркузе имел военный опыт - во время Первой мировой войны он служил в немецкой армии, но... ухаживал там за лошадьми, поэтому опыт этот был весьма специфическим. Впрочем, похоже, работа философа в разведке была весьма успешной, поскольку после войны Маркузе был приглашен на важный пост в государственном департаменте США.
Можно приводить и другие примеры времен Второй мировой войны, но перейдем к дню сегодняшнему. Автор «Дня», известный российский историк и военно-политический аналитик профессор Борис Соколов является, как и многие выпускники вузов советского времени, лейтенантом запаса. То есть - военная кафедра, месячные лагерные сборы и двухнедельные сборы резервистов... Такой вот непосредственный опыт военной службы, знание военного дела - следствие многолетней работы в библиотеках и работы дома за компьютером. А в то же время высокая квалификация Бориса Соколова как аналитика подтверждена, в частности, тем, что его анализ агрессивных намерений путинского режима и течения военных действий во время российского вторжения в Грузию в 2008 году имел следствием немедленное увольнение аналитика с преподавательской работы - разумеется, по указанию «сверху». Что же касается текстов профессора Соколова в «Дне», то каждый читатель может сам составить о них мнение, не так ли?
...Но что интересно: раскритиковав критиков, Петр Порошенко вместе с тем немедленно подтвердил их правоту, сказав: «Моя политическая воля как Верховного Главнокомандующего - командиры среднего звена, после того, как выполнят боевые задачи на фронте, должны «десантироваться» на руководящие должности в Министерство обороны и Генеральный штаб в качестве окопных, а не паркетных генералов». По словам президента, командиры-фронтовики будут повышены в званиях, возглавят и реформируют органы военного управления, в конце концов, «завершат строительство новой армии - армии, которая будет отвечать стандартам НАТО и будет обладать колоссальным боевым опытом, полученным в борьбе с российским агрессором». Но это именно то, о чем еще летом 2014 года говорили многие представители «диванной сотни»!
Конечно, тот феномен, который в СМИ и части политиков называют «диванной сотней», неоднороден. Конечно, там есть и представители «пятой колонны» (а где их нет?), и паникеры, и просто некомпетентные лица. Но то, что в лице рационально мыслящей части «диванной сотни» власть отвергает значительный интеллектуальный потенциал, - к сожалению, истинный факт.
