Дело Юрия Дмитриева: посадить нельзя оправдать
Справедливость вроде бы восторжествовала. Председатель карельского «Мемориала» Юрий Дмитриев был оправдан Петрозаводским городским судом по наиболее неприятным статьям - по ч. 3 ст. 135 УК РФ (развратные действия с несовершеннолетней) и по ч. 2 п «в» ст. 242.2 (изготовление порнографических материалов с несовершеннолетними) и даже получил право на реабилитацию. Казалось бы, все хорошо, и явно сфабрикованное дело в суде развалилось. Правозащитники и общественные организации, среди которых и Ассоциация «Свободное слово», в которой я имею честь состоять, развернули кампанию в защиту историка и краеведа, так много сделавшего для раскрытия правды о сталинских преступлениях на карельской земле, и добились успеха. Суд не мог не учесть того большого общественного резонанса, которое вызвало дело Дмитриева, и не решился принять явно сфабрикованные доказательства его вины и игнорировать заключение авторитетной экспертизы.
Так-то оно так, да не совсем так. По одному пункту обвинения петрозаводский суд, о неподкупности и независимости которого уже ходят легенды, рискнул-таки отвергнуть экспертное заключение – о незаконном хранении огнестрельного оружия. По этому пункту Дмитриев признан виновным, и ему назначено наказание в виде двух с половиной лет лишения свободы. Но учитывая, что подсудимый больше года провел до суда в следственном изоляторе, где день заключения засчитывается за два, реальное наказание в настоящий момент сводится к трем месяцам ограничения свободы, что на практике означает необходимость еженедельно отмечаться у участкового полицейского.
Такое ограничение свободы вполне переносимо, особенно по сравнению с 9 годами строгого режима, да еще по обвинению в педофилии, которые грозили Юрию Алексеевичу. Сам он прокомментировал исход дела так: «Как-то непривычно, как-то даже, наверное, не совсем правильно принимать поздравления с тем, что я не педофил. Я безмерно благодарен людям, которые меня поддерживали... Без вас, наверное, съели меня просто так – и не поморщились. А когда мы все вместе, нас пожевали-пожевали и выплюнули, проглотить не смогли… Это говорит о чем: вместе мы сила».
Но на самом деле не все так гладко. Дмитриев таким образом получает судимость, а это при необходимости может послужить предлогом для лишения его опекунства над приемной дочерью Натальей, что стало бы для историка большим ударом. Ведь после возбуждения уголовного дела девочка была изъята из семьи, и ей запретили общаться с родственниками Дмитриева. Да и требовать компенсации за год с лишним, безвинно проведенный в заключении, он не сможет. Так что борьба еще не окончена, но боюсь, что полной победы для нас – для тех, кто защищает Дмитриева и отстаивает его невиновность и честь, в этом деле еще довольно долго не будет. Скорее всего, прокуратура также подаст протест, требуя ужесточения приговора и признания вины Дмитриева по двум наиболее неприятным статьям. А Верховный суд Карелии проявит истинный демократизм и откажет в удовлетворении обеих кассационных жалоб. Потому что приговор в его нынешнем виде наверняка утвержден в каких-то достаточно высоких кабинетах.
Обвинение в хранении огнестрельного оружия потребовалось следствию только для того, чтобы любой ценой добиться обвинительного приговора в случае провала обвинения по более серьезным статьям. Это обвинение столь же вздорные, как и два основных. Речь идет не о полноценном ружье, винтовке или пистолете, а об обнаруженных в квартире Дмитриева частях ружья, которые Юрий Алексеевич нашел в карельских лесах во время своих многочисленных поисковых экспедиций, и все никак не мог решить, что с ними делать, представляют они музейную ценность или нет. Авторитетная экспертиза подтвердила: заржавленные механизмы никаким образом не могут быть использованы для сборки действующего огнестрельного оружия и поэтому под статью о незаконном хранении оружия не подпадают. Но в Верховном суде Карелии шансов, что это примут во внимание, мало. Надежда только на Европейский суд по правам человека, но эта процедура потребует нескольких лет.
Обвинения же в педофилии были явно вздорными и появились, по всей видимости, не без участия местного ФСБ. В отсутствие Дмитриева в его жилище побывали незваные гости, для которых запертая дверь не была препятствием, и ознакомились с содержимым его компьютера в поисках компромата. Единственным компроматом оказались фотографии несовершеннолетней приемной дочери Дмитриева в обнаженном виде. Это и послужило поводом к его аресту в декабре 2016 года и предъявлению обвинения в педофилии. Первая, «карманная» экспертиза признала фотографии порнографическими, хотя Дмитриев объяснял, что фотографировал девочку обнаженной для контроля ее физического развития и отчета перед опекой. Только вторая экспертиза, назначенная под давлением общественности в центре имени Сербского в Москве, доказала, что историк вменяем (прокуратура надеялась доказать невменяемость и направить на принудительное лечение), не является педофилом, а фото дочери не являются порнографией.
По всей видимости, дело Дмитриева по своей инициативе затеяли карельские чекисты, без прямой команды из Москвы. Если бы дело было инициировано Кремлем, боюсь, никакая общественная кампания не привела бы к оправданию историка, пусть даже только по основным статьям. Карельским властям очень не нравилось, что в урочище Сандармох, где НКВД в 1934-1941 годах расстреляло до 10 тыс. человек, по инициативе Дмитриева, который эти захоронения и нашел и установил более 7 тыс. имен, было устроено мемориальное кладбище и установлен гранитный памятник с надписью: «Люди, не убивайте друг друга!» Ежегодно в день памяти жертв репрессий 5 августа сюда съезжались сотни людей, в том числе представители тех стран, чьи граждане покоятся здесь. В 2005 году в Сандармохе был открыт памятник «Убиенным сынам Украины» в виде гранитного казацкого креста. Здесь был расстрелян цвет украинской интеллигенции, в том числе знаменитый театральный режиссер Лесь Курбас, драматург Николай Кулиш, историки Матвей Яворский, Владимир Чеховский и Сергей Грушевский (племянник Михаила Грушевского) и многие другие. Похоронены здесь и поляки, в первую очередь ксендзы (Дмитриев удостоен польского ордена «Крест Заслуги»), и представители еще 58 национальностей (русские, немцы, евреи, литовцы, ингуши, чеченцы и др.). До поры до времени мемориал в Сандармохе посещали и представители российских властей, но 5 августа 2016 года, как раз перед арестом Дмитриева, они, как по команде, мероприятие проигнорировали. Очевидно, самым крамольным было участие в нем польских и, особенно, украинских представителей. Вот и решили карельские власти, что если посадить Дмитриева, то памятные мероприятия 5 августа сами собой сойдут на нет. Но, как видно, просчитались.
Желаю Юрию Алексеевичу Дмитриеву полной судебной реабилитации и новых в успехов в благородном деле увековечивания памяти жертв политических репрессий.
Борис СОКОЛОВ, профессор, Москва
