Из чего угодно можно сделать политику и салатик
Кажется, что таких книг должно быть много. Если бегло просмотрите хиты книжных продаж в любой стране, то в первой пятерке гарантировано найдете кулинарный нон-фикшн и книгу политика или о политике. Книга, в которой пересекается еда и политика, обречена на успех. И кажется поэтому, что таких книг должно быть очень-очень много. Но нет, это не так, их мало.
Бернар Вошен сорок лет был шеф-поваром пяти президентов Франции - Жискара д'Эстена, Миттерана, Ширака, Саркози, Олланда. В начале 2010-х он покинул пост и дал добро на авторизованную биографию, над которой работал Кристиан Рудо, тщательно выспрашивая у Вошена не так секреты его кулинарного мастерства, как пищевые привычки первых лиц государства. Скандал грянул незамедлительно. Не то, чтобы людям интересно было узнать о меню Миттерана, но услышать, что большой политикой может управлять плохо прожаренный кусок мяса все-таки неприятно. Один пример: Саркози, который ввел политику экономии, отменил традиционную сырную тарелку в финале обедов, она появлялась только тогда, когда за столом гостила Меркель, которая обожает французские сыры. Это уже не дипломатия, это уже аллегория внешней политики Франции в составе ЕС. А вот д'Эстен не ел профитроли с кремом, которые подавали к ужину, а ночью воровал на кухне простое печенье. Миттеран любил уплетать икру ложкой. А Ширак из многих вариантов выбирал жареную курицу ... Вот правда, не за обнародованные секреты на Вошена обиделись. Он написал амбициозную политическую историю Франции, конфликт «демократов» и «элит», и за это ему выразили коллективное «знай свое место».
О двадцати пяти годах работы в Белом доме, когда его сладостями лакомились Рейган и Буш-старший, которые были горячими сторонниками сладких блюд, упомянул в своих мемуарах кондитер Роланд Менье «Все президентские угощения» (четкая аллюзия на безжалостное «Вся президентская рать»). Менье рассказал кучу частных историй о кулинарных предпочтениях Картера, Рейгана, Клинтона и обоих Бушей. Пример: часто вспоминали историю, когда Буш-старший публично обмолвился, что терпеть не может брокколи. Производители фруктов свалили перед Белым домом центнеры своего товара. Менье подтвердил: действительно не ел президент этой злополучной зелени.
Эдриан Миллер посвятил пухлую книгу пищевым ритуалам Клинтона «Еда для души». И эта книга взорвалась, как бомба. Миллер исследовал не так кухню президента, как задался целью проследить, скольких американских президентов обслуживали повара, которые придерживались именно американской кулинарной традиции, в частности, креольской, негритянской, каджунской и т.д. и т. п. Между прочим, только Клинтон был первым президентом, главный повар которого учился в Америке, а не во Франции или Швейцарии. И первое, что он сделал в должности - посадил супругов Клинтон на жесткую обезжиренную диету. Имя его - Уолтер Шейб.
Шейб (с помощью Эндрю Фридмана) тоже написал книжку. «Шеф-повар Белого дома: одиннадцать лет, два президента, одна кухня». Фридман кормил Клинтона и Буша-младшего. И пока Шейб рассказывает, как он модернизировал кухню Белого дома, как разбил огород с травами и полезными овощами, так где-то и мелькнет: как только Хиллари вечером встречалась где-нибудь, Билл заказывал жирный чизбургер и огромный стейк. Овощной суп, паровую рыбу и зеленый салат, которыми преимущественно питалась Хиллари, Буш-млд. строго запретил на всю свою каденцию ... Вот чтобы не написали о диете президентов, все равно это будет напоминать аллегории и притчи «и сошлись в бою две политические силы».
Кулинарная дипломатия, так это называется. Потому что это уже не книги о еде или воспоминания о политике, это то, как кулинария определяет политику.
Издание эти собирали высокие рейтинги, имели высокие продажи, никто прямо шефов в политической измене не обвинял и наемных убийц не подсылал. Американцы вообще терпеливо к таким вещам относятся, наконец, первая «Поваренная книга Белого дома» вышла еще в 1887-м. Что именно лежит на тарелках президентов, граждане знают - здесь никаких новостей. Впрочем, до этого момента речь шла о лидерах демократического мира. Публичность, даже в таких частных вещах, как крепость кофе, который подается на завтрак, обусловлена договором между народом, который избирает президента на должность, и президентом, который должен быть готов отвечать на любые вопросы работодателей. А как насчет стран, где вопрос ставит исключительно глава государства и разве что только такой вопрос: «Выстрел в голову или выстрел в живот?»
Польский репортер, хорошо известный в Украине, Витольд Шабловский пишет истории о политике и кулинарии, да, именно такие притчи-истории кулинарной дипломатии, но в его сюжетах фигурируют не просто политики, а диктаторы. Воспоминания людей, с которыми разговаривает Шабловский, озвученные воспоминания поваров диктаторов даже сейчас, уже после смерти правителей, могут быть опасными для жизни тех мемуаристов и того же журналиста. И разумеется, что вопрос правдивости показаний в такой книге аж криком кричит - где ложь, где правда невозможно разобраться. Такая себе темная сторона кулинарной дипломатии и вместе с тем золотая сторона художественного репортажа.
Сам автор по большей части не отличает, когда ему рассказывают правдивую историю, а когда в глаза врут. Шабловский верифицирует рассказы поваров по другим мемуарам и свидетельствам о диктаторах, ранее опубликованным, но, когда эти истории не совпадают, кто сказал неправду, обнаружить невозможно. Поэтому автор то там, то здесь подсказывает читателю, в какой именно момент верить герою не стоит. И это, поверьте, самые интересные фрагменты книги ... Хотя. Вот там рецепт рыбного супа, который любил Фидель, тоже ничего такой эпизод, если вы запланировали себе кубинский гастрономический вечер в честь Кастро.
Скажем, травит басни повар Саддама. Харизматичный человек рассказывает о таком же харизматике, и как любили они друг друга, как братья, и как Хусейн объединил страну в единое братство, и как война конечно где-то была, но до неё же целых сорок км. Витек, рассказчик книги, пока едет на эту встречу, слушает болтовню таксиста, что рассказывает, как его похитили инопланетяне. Витек даже подумывает вступить в эту беседу, но останавливает себя: кто я, мол, такой, чтобы объяснять, что он ошибается. Вруну-таксисту и фантазеру-повару не надо ничего объяснять - просто слушать.
Или история с поварихой Пол Пота. После того, как она трижды отклонила вопрос, была ли она еще и любовницей диктатора, Витек ненавязчиво рассказывает нам, что вся верхушка при Пол Поте женилась на своих кухарках, и его вторая жена начинала с кухни, закончив спальней. Он еще раз спросит: любила ли ты Пол Пота, и любил ли он тебя. И услышит какую-то очередную заготовку, что нельзя не любить такого. А уже после заставит свою героиню рассказать, как Пол Пот подшучивал над людьми, говоря «наоборот»: типа «очень вкусно», когда блюдо не задавалась, или «почему так мало?», когда блюд было в избытке. Прозрачный намек: видимо всё, что мы услышали от этой женщины, и следовало читать «наоборот».
А этот фрагмент самый сильный. Один из респондентов пожелавший сохранить анонимность, он кормил Энвера Ходжу, красного диктатора Албании. Его коллеги один за другим исчезали из кухни, никто ни о чем не спрашивал. Однажды Ходжа подсказал господину К. стратегию: надо стать незаменимым, чтобы заслужить право жить. Высокий совет времен геноцида. Повар приложил усилия: он выведал у сестры диктатора, как готовила их мать, и сам готовил затем по этим рецептам. Стал незаменимым. Сейчас он анонимный, он буквально потерял то, что его отличало.
В сюжете о Кастро есть два повара. Один успешный и публичный, теперь он владелец ресторана и часто дает интервью: точно знает, что можно говорить, что нельзя - политический глянец сияет. Вдруг находится второй человек, тоже шеф-повар Кастро, который теперь страдает старческой деменцией. Путанные фрагментированные монологи второго повара какие-то уж слишком литературные, их стоило бы придумать на самом деле. Они звучат как подсознание «глянцевого» героя. И больше всего второй человек боится, что скажет что-то лишнее, и за ним придут. За ним всегда приходят, так он говорит.
И совсем прозрачное. Повар Иди Амина в ответ на вопрос, был ли его хозяин людоедом. А значит, должен ли был шеф готовить ему человеческое мясо. В ответ на этот вопрос повар разрыдался, мол, ложь это все и клевета, и Бог все видит. Буквально рядом тут же упоминание, что диктатор скармливал своих политических оппонентов крокодилам. И потекли крокодиловы слезы по страницам исповеди богобоязненного повара.
Я о таких фрагментах говорю. Когда мы остаемся один на один с главным вопросом любого репортажа: кто здесь говорит и можно ли ему верить? Вероятно, нельзя, но надо, потом распробует.
«Как накормить диктатора: Истории, рассказанные поварами» Витольда Шабловского (на украинский язык книгу перевел Андрей Бондарь, издало «Видавництво Старого Лева») имеет примечательную обложку и структуру. Она выглядит как меню какой-то очень странной харчевни. Саддам Хусейн на завтрак (рыбный суп), Иди Админ на обед (запеченная коза), Энвер Ходжа на обед (шекерпаре), Фидель Кастро на ужин (рыба в манговом соусе), Пол Пот - амисбуш и десерт (салат из папайи). Кровавые страницы второй половины ХХ века объединяются в один, высокого качества, заметьте, обед ... Весь мир - трактир, и только некоторые из нас здесь - шефы.
