Коллаборанты между Сциллой и Харибдой
«А предателя запихнуть в мешок вместе с кошкой и змеей и утопить!» - вспоминает давнюю казнь Ян Щенсный Гербурт в «Науке Добромильской». Предателей Данте размещает в последнем круге ада. Человек, считают народные психологи, который предал один раз, предаст снова, потому что он потерял свободу выбора. Впрочем, выход есть - покончить с собой, как это сделал Иуда Искариот, но ничтожные люди как раз больше всего ценят свою никчемную жизнь.
Явление коллаборационизма во время оккупации еще несколько лет назад предпочитали не обсуждать. Общину, будь то сельскую, или местечковую, удобнее показывать монолитной. Все ненавидели оккупанта или, наоборот, поддерживали его, а исключения - тех людей давно убили или они свое отсидели, следовательно, давайте, несмотря на человеческую природу, жить дружно и строить независимую Украину. Еще до войны мою статью о том, как сельская власть блокирует установление мемориальных знаков на месте расстрелов повстанцев или тех, кто их поддерживал, не опубликовал один уважаемый западноукраинский сайт. Поскольку я всего лишь писательница, а не историк с дипломом, меня обвинили в непонимании истории. Между тем, путешествуя по селам, расспрашивая очевидцев, я узнавала все новые и новые случаи коллаборации и постепенно в моей голове сформировалась несколько иная картина, и теперь я даже могу узнавать потенциальных коллаборационистов в случае новой оккупации. То есть людей, которым нельзя доверять ни власть, ни какие-либо должности. И наконец избавилась от иллюзий, что нужно верить одним фактам, а другие считать такими, которые не имеют влияния на историю.
Оказывают сопротивление восстановлению исторической памяти прежде всего потомки активных коллаборационистов. Те, кто при первых советах коллаборационировал с оккупантами и получил должности, коллаборационировали потом с немецкими оккупантами. Я знаю историю, как лесник выдал еврея, просившего об убежище, а затем после войны выдал тайник повстанцев. То есть имел реально кровь на руках, а не просто работал лесником. Правда, повстанцы его ликвидировали. Они сделали это несколько театрально. Пригласили на встречу в лесничестве, переоделись в форму НКВД, и пособник оккупантов похвастался своими «успехами». После этого они объявили ему приговор, расстреляли и закопали, как тварь, в лесу. Могилу до сих пор не нашли.
Был человек, который донес на своего кузена и получил за это 500 руб. Другой донес на мужа сестры. То есть в одной семье были и герои, и предатели. Галицкой добропорядочной семье, которую считают опорой христианства. Иногда слышишь, якобы коллаборировали только бедняки, люди с чувством неполноценности, то есть маргиналы, но это далеко не правда.
Можно отбросить и утверждение, что украинские националисты сотрудничали с немецкими оккупантами. В селе Залокоть на Львовщине активных членов «Просвиты» немцы посадили в Дрогобычскую тюрьму, а потом расстреляли. Впрочем, они не считали себя националистами, только патриотами. Похоронили их в с. Городище. А миф о сотрудничестве рожден в Кремле и на руку либерально-космополитической тусовке, которая считает, что национализм во всех странах мира это нормально, но в Украине - враг номер один.
Дети сечевых стрельцов шли в УПА и воевали против всех оккупантов, дети коммунистов как правило становились коллаборационистами. И никогда украинские патриоты не служили оккупантам. Настоящие патриоты, а не патриоты собственного кармана. Хотя и среди первых, и вторых были слабые и трусы, которые предпочитали оставаться незаметными.
Не следует замалчивать и такие явления, когда за коллаборационизм наказывали неоправданно жестоко. Например, в школу приходили энкаведисты и, если не видели на детях пионерских галстуков, могли застрелить учителя, обычно в школах преподавали молодые девушки. Затем приходили бандеровцы и, если видели галстуки, могли застрелить учителя. Или это делали ряженые, бывало и такое. Один парень пас коров и повстанцы агитировали его пойти с ними. Но он увидел среди них одного, который записался в ястребки, и понял, что это ряженые или, как говорят у нас, «перебиранцы». И не пошел с ними.
Медсестра с Востока делилась лекарствами с повстанцами, поскольку дала клятву Гиппократа. Она никогда этим не хвасталась, потому что считала это вполне естественным. Эта женщина не была ни коммунисткой, ни националисткой, просто человеком.
Среди коллаборационистов были и шпионы, которые, работая в органах власти, предупреждали о спецоперации. Были те, кого заставляли коллаборировать, ставя перед выбором: или Сибирь и ребенка в приют, или должность секретаря в райкоме партии. В конце концов, только преступления определяют реальную вину.
Все это прошлое я расшевелила потому, что у нас оккупированы Крым и Донбасс и каждый человек, который находится на этих территориях, оказывается между Сциллой и Харибдой и должен особенно заботиться о своей бессмертной душе, чтобы не запятнать ее кровью героев или просто невинных людей. Для будущего суда следует очень точно определить признаки коллаборационистов и предателей, чтобы не пострадали люди, которые не совершили никаких преступлений, но должны были в условиях террора изображать лояльность к оккупантам. У нас издаются мемуары, развивается локальная история, доступны архивы в Украине, и нужно все это осмыслить, классифицировать, в конце концов популяризировать в прозе или эссеистике. И признать, что расчищать завалы истории нужно не бульдозером, а щеточкой археолога. На это нужны годы кропотливого труда, прежде чем мир увидит величие самого сооружения.
