Кому в Европе мешает Украина?
Популярным в последнее время стал тезис о том, что Украину в Европе хорошо понимают и стремятся ей помочь. Мол, есть какие-то несознательные и отщепенцы, но они не влияют существенно на политику европейских государств; доминирует в этой политике доброжелательное отношение к нам, вот только неповоротливая западная бюрократическая машина медленно срабатывает.
Так ли это на самом деле? По поводу этого есть большие сомнения. Поэтому попытаемся хотя бы эскизно выяснить, кому в Европе Украина или вообще не нужна, или не нужна интегрированная хотя бы на принципах ассоциации в европейское сообщество (не говоря уже о членстве в Евросоюзе), или нужна как вассал могучей «империи Путина», которая является, мол, самым перспективным партнером ЕС.
Понятное дело, речь идет о разных по степени влияния, но вполне реальных и весомых во внутренней и внешней политике европейских государств общественных группах.
Первая из них — это довольно влиятельные во многих странах интеллектуалы-русофилы. Речь идет как о традиционном русофильстве (Франция, Германия), так и о новейшем, которое является следствием более чем десятилетней целеустремленной работы путинской администрации с западными «полезными идиотами» (Ленин), которые некритически воспринимают кремлевскую пропаганду.
Другая группа — это значительная часть леволиберальной публики в университетских и журналистских кругах; эти люди еще несколько лет назад искренне видели в ВО «Свобода» чуть ли не наибольшую угрозу не только для украинской, но и для европейской демократии, в упор не замечая такой угрозы в тоталитарных для нее принципах действий Партии регионов и КПУ. Левые либералы не только не учитывают специфику Украины — постколониальную и постгеноцидную — но и отказываются ее видеть.
Удивительным, на первый взгляд, образом в критическом отношении к Украине с левыми либералами сомкнулись те, кого обычно называют европейскими правыми радикалами, а иногда и неонацистами. Для них кумиром теперь является Путин, который, мол, является единственным мировым лидером, который отстаивает традиционные ценности. И так же негативно, хотя и по другим причинам, они относятся к ВО «Свобода» и «Правому сектору». Хотя на самом деле как можно всерьез воспринимать «отстаивание» таких ценностей Путиным, личная жизнь которого, безусловно, очень далека от них? И о какой «борьбе» за них может идти речь, когда «антигейские» законы в России на самом деле совмещаются в нынешней российской верхушке с модой на «нетрадиционные отношения»? Но что примечательно: правые радикалы Европы так же, как и левые либералы (не говоря о до сих пор существующих где-то коммунистах-сталинистах) отрицают постколониальный статус Украины.
Еще одна группа недругов Украины и противников украинской интеграции в ЕС — это те, для кого «шкурные» интересы преобладают и над национальными, и над европейскими. Это те, кто боится украинской конкуренции (скажем, без государственных субсидий сельское хозяйство части государств ЕС не сможет конкурировать с хотя бы немного осовремененным украинским сельским хозяйством, поэтому в соглашении об ассоциации Украины с Евросоюзом они стремятся добиться запрета государственной поддержки украинского агропрома). Это часть бюрократии ЕС и бюрократии разнообразных фондов и организаций, которым куда проще предоставлять помощь (это у них хорошо наработано) разным НДО, которые ведут борьбу против диктаторского режима, против репрессий, за демократию и свободу, чем перестраиваться и помогать Украине реально создавать демократию. Это и некоторые политики «Верхнего эшелона»; ведь реальная евроинтеграция Украины, безусловно, предоставляла бы ЕС целый ряд стратегических выгод, но в то же время в тактическом плане была бы обременительной и опасной в плане ближайших выборов. Украине была бы необходима реальная помощь, своеобразный новый «план Маршалла», а не декларации и копеечные вливания или ссуды. А такой план — это вложения, которые не вернутся в непосредственно денежной форме, тем более в ближайшее время. И здесь не обойдешься 2 млрд евро в год — нужны значительные стартовые средства и контроль над их расходованием. И хотя Украина имеет немалые ресурсы и потенциальную емкость рынка, которые в перспективе дадут большие выигрыши ЕС, в первые годы ничего, кроме расходов, Евросоюз не будет иметь. А значительная часть западных избирателей, от которых зависят эти политики, избалована социальными гарантиями и не захочет уменьшить их ради Украины.
И, наконец, в Европе имеются влиятельные бизнес-политические круги, чей интерес прямо связан с интересами «Газпрома», или, что то же самое, Кремля. Скажем, в разгар Евромайданов в Украине, уже после их первых жестоких «зачисток» и после появления явного «российского следа», компания South Stream Transport B.V. (Нидерланды) подписала соглашение на поставку 75 тысяч 12-метровых труб для первой нити морского газопровода «Южный поток». Поставщиками труб станут немецкая компания Europipe (50% общего объема) и российские «Объединенная металлургическая компания» (35%) и «Северсталь» (15%). Общая сумма соглашений составляет около 1 миллиарда евро. В свою очередь, акционерами голландской South Stream Transport является «Газпром» (50%), итальянская Eni (20%), немецкая Wintershall и французская EDF (по 15%). И хотя в настоящий момент в ЕС говорят об остановке строительства «Южного потока», чтобы повлиять на власти России, но выдержит ли Европа мощное давление «Газпрома» и Кремля не только извне, но и изнутри — ведь российские олигархи контролируют довольно крупные сегменты бизнеса в европейских странах?
Совсем не случайным в этом смысле является недавнее сообщение о том, что глава немецкого энергетического концерна E.ON Йоганнес Тайсен призвал политиков «не ставить легкомысленно на карту» партнерство с Россией, которое выстраивалось на протяжении десятилетий. «Ответственная восточная политика и тесное переплетение экономик сделало наш континент более мирным», — сказал он в интервью журналу Der Spiegel. Нынешний кризис вокруг Украины, мол, не составляет угрозы для инвестиций E.ON в России. Российское правительство до сих пор всегда выполняло обещания гарантировать «стабильные рамочные условия для частного капитала и инвесторов», — отметил он. Йоганнес Тайсен также усомнился в том, что президент России Владимир Путин в рамках этого кризиса использует газ и нефть в качестве рычага давления на запад. «Европа и Россия на протяжении более чем четырех десятилетий выстраивали энергетическое партнерство, и за этот период я не вспомню ни одного дня, когда бы газ использовался в качестве стратегического оружия против Запада», — отметил глава E.ON, прибавив, что газ в полном объеме поступает по трубопроводам и в настоящий момент.
Понятное дело, Йоганнес Тайсен — убежденный антифашист, но, как видим, для него украинцы — это какие-то «унтерменши», люди второго сорта по сравнению с западноевропейцами и россиянами, не так ли?
Впрочем, все может быть куда проще: ведь в 2007 году E.ON инвестировал в российские электростанции почти 6 млрд евро и в результате стал крупнейшим в России иностранным поставщиком электроэнергии. Этот концерн также импортирует большие объемы российского газа. Поэтому вполне возможно, что устами Йоганнеса Тайсена говорили те финансовые выгоды, которые кое-кто в Германии получает от сделок в России (где, как известно, честный крупный бизнес невозможен априори).
Вероятнее всего, существуют в ЕС и другие влиятельные группы, не заинтересованные в утверждении независимой от внешнего шантажа Украины и в ее дальнейшей евроинтеграции — не говоря уже о прямой агентуре «кремлевских чекистов».
Однако при всем этом нынешний Евросоюз — с его проблемами, его «мухами» и его бюрократией — это что-то принципиально иное, чем путинская неосталинистская тоталитарная машина человеконенавистничества. И, как говорил поэт, «нам свое робить» — при всей сложности нынешней ситуации и при наличии у ЕС сил, враждебных или безразличных к Украине. С одной стороны, нужно пытаться достучаться до тех, кто имеет ложные представления об украинской действительности (не в последнюю очередь в результате безумной кремлевской пропаганды). С другой стороны, следует вместе с гражданским обществом западных государств показывать всем опасность «прагматизма» некоторых европейских политиков и бизнесменов, готовых во имя сиюминутной выгоды пожертвовать основополагающими ценностями, на которых строилась Объединенная Европа. И если одним в ЕС Украина мешает, то для других она является союзником в противодействии новейшему тоталитаризму.
