Переворот в Зимбабве: между химерами и тиранами
"Я много раз умирал - и именно этим я превзошел Христа, Христос только один раз умер и один раз воскрес", - сказал Мугабе в день своего 88-летия во время выступления на национальном радио.
Все диктаторы похожи - рано или поздно они теряют ощущение реальности и погружают свои страны в катастрофы. Вопрос только в цене таких катастроф для наций и глобального общества.
После того, как в среду зимбабвийские военные заблокировали правительственные учреждения и взяли под контроль офис государственного телевидения, уверяя, что все это ни в коем случае не является военным мятежом, было объявлено, что в ближайшее время будет сформировано временное правительство Зимбабве. Эта новость была положительно воспринята обществом как шаг к желаемой определенности. Так, хронические нищета и бессмысленность действий власти быстрее и эффективнее порожают групповую привычку к фиктивной стабильности и страх перед любыми изменениями. Поэтому люди в богатых и благополучных странах решительны и консолидированы, а в бедных и отсталых - запуганы, разобщены и инфантильно-агрессивны.
Вместе с Робертом Мугабе, который формально провел на посту президента Зимбабве 30, а фактически руководил страной 37 лет (с 18 апреля 1987), уходит целая эпоха лидеров антиколониальных революций в Африке 1970-80-хх. Это была эпоха, когда наше воображение возбуждали романтические названия далеких мест и непонятные имена лидеров чужих восстаний - Менгисту Хайле Мариам, Жозе Эдуарду душ Сантуш, Дени Сассу-Нгессо, Хиссен Хабре, Ахмед Секу Туре, Мобуту Сесе Секо, Бокасса, Мусса Траоре... Они не просто продолжали «благородное» дело, а были союзниками и учениками Фиделя Кастро, Ким Ир Сена, Мао и всех советских лидеров.
В нашем и, скорее всего, в своем собственном воображении, они были настоящими титанами революции, которые воплощали в жизнь все идеалы и методы своих учителей, а потому легко погружали свои страны в «красный террор», начинали гражданские войны, не чурались геноцидов, уничтожали вчерашних союзников и приспешников.
Сегодня в живых, хотя и вне политической активности, из них остались разве что Жозе Эдуардо душ Сантуш в Анголе, Дени Сассу-Нгессо в Конго и Мусса Траоре в Мали (и то, бедняга, мыкается между судом и изгнанием). Но все они - и живые, и мертвые - уже предстали перед судом истории вместе с режимами, которые доказали свою историческую несостоятельность.
Поэтому, конец режима личной власти Мугабе является исторически закономерным, интересен лишь способ перехода власти в текущем историческом контексте, и личная судьба диктатора. В частности, президент ЮАР Джейкоб Зума информирует, что в личном сообщении Роберт Мугабе сообщил ему, что находится в безопасности, но заблокирован в собственной резиденции.
Сегодня внимание большинства наблюдателей приковано к другому представителю местной политической элиты, фавориту как региональных политических элит, так и международных корпораций, Эммерсону Мнангагве. Его видят преемником Мугабе.
Эммерсон Мнангагва - генерал по прозвищу «Крокодил» - легендарный ветеран войны за независимость, пользуется уважением и авторитетом в среде ветеранов зимбабвийской партизанской войны 1970-х. Он является бывшим министром национальной безопасности и бывшим вице-президентом Зимбабве, уволенным в этом ноябре по настоянию жены Мугабе Грейс по подозрению в подготовке мятежа.
После своего увольнения Мнангагва бежал в Южную Африку и вернулся лишь 14 ноября, когда военные осуществляли захват страны. Теперь именно его считают основным фаворитом в борьбе за пост лидера Зимбабве.
Мнангагву поддерживают Силы обороны Зимбабве, которые уже обнародовали заявление с одобрением «бескровной коррекции грубого злоупотребления властью», и национальный Союз ветеранов, выразил надежду, что «армия вернет Зимбабве к истинной демократии».
Несмотря на то, что его сопровождают небезосновательны слухи о непосредственном участии в массовых казнях гражданского населения и геноциде во время войны 1980-х, большое количество наблюдателей считает его наиболее вероятной фигурой нового лидера Зимбабве. По мнению аналитиков, он может гарантировать стабильный переход власти и провести нужные экономические реформы.
Следует понимать, что понятие политической репутации в среде местных политических мастодонтов весьма относительно. Антиколониальная борьба и государственное строительство в местном исполнении и в контексте Холодной войны вынесло на политические вершины много монстров. Как-то много лет назад, в уютной ротонде больничного парка, один западный военный консультант, который несколько лет работал в том регионе Черного континента, поделился между прочим воспоминаниями: «местные полевые командиры и лидеры повстанческих движений оказались циничными политиками и замечательными учениками, и через несколько лет устроили на своих территориях такую кровавую кашу, что нам приходилось думать не о выполнении своих задач, а о том, как спасти свои задницы из этого ада».
Одними из тех, кого не интересует репутация режима, являются китайские инвесторы. В течение многих лет китайские компании вкладывают деньги в Зимбабве, а китайские дипломаты помогают развитию бизнеса, блокируя резолюции ООН, направленные против режима.
Например, только в 2013 около 100 миллионов долларов было вложено китайской компанией Anhui Foreign Economic Construction Group в строительство военного колледжа, и более 200 миллионов в строительство торгового центра в Хараре. Общие же инвестиции Китая в Зимбабве составили более 4 миллиарда долларов за последние 10 лет, что сделало Китай крупнейшим инвестором. В обмен на финансовую и политическую поддержку китайские компании получают почти неограниченный доступ к природным и сельскохозяйственных ресурсам Зимбабве.
В такой ситуации защита инвестиций - как экономических, так и политических - логична. И когда появились очевидные признаки того, что 93-летний диктатор окончательно потерял контроль над реальностью и, пытаясь передать власть своей жене, ведет ситуацию в стране к катастрофе, приход к власти прагматических национальных элит, включенных в глобальные взаимосвязи, стал неизбежным.
Бесспорно интересным совпадением является то, что за несколько дней до того, как военная техника вошла на улицы Хараре, один из руководителей будущего мятежа, генерал армии и командующий Национальными силами обороны Константино Чивенга прибыл с официальным визитом в Пекин, где провел встречи с начальником объединенного штаба Народной освободительной армии Китая Ли Цзученом и министром обороны Китая Чжан Ваньцюанем.
По итогам визита обе стороны подтвердили, что «Китай и Зимбабве являются надежными друзьями», а «Зимбабве желает углубить обмен и сотрудничество с Китаем во всех областях с целью содействия быстрому развитию государственных и военных отношений между двумя странами, а также глубоко благодарен за китайскую давнюю и бескорыстную помощь».
Таким образом, переворот, наличие которого и свое участие в нем опровергают все заинтересованные стороны, является удивительно своевременным и удачным выходом из политической ситуации в стране.
Но здесь есть важная деталь: с одной стороны, Зимбабве может оказаться в руках нового - еще более опасного диктатора, но с другой - кого это должно беспокоить, если речь идет о крупных инвестициях и показательной «стабильности» в стратегически важном регионе?
Так, поборов химер обанкротившихся идеологий, мы рискуем оказаться перед новыми угрозами, инструменты борьбы с которыми нам еще предстоит разработать: сначала мы закрываем глаза и иногда даже одобряем многолетнее воспроизводство несправедливости и тирании в целых регионах, а потом удивляемся, откуда берутся различные террористические организации, насчитывающие десятки тысяч активных членов и собирающие сотни тысяч сочувствующих...
