Почему депортировали крымских татар
Депортация Крымских татар, которой в эти дни исполняется 75 лет, берет свое начало в постановлении Государственного Комитета Обороны СССР от 11 мая 1944 года, где говорилось: «В период Отечественной войны многие крымские татары изменили Родине, дезертировали из частей Красной Армии, обороняющих Крым, и переходили на сторону противника, вступали в сформированные немцами добровольческие татарские воинские части, боровшиеся против Красной Армии; в период оккупации Крыма немецко-фашистскими войсками, участвуя в немецких карательных отрядах, крымские татары особенно отличались своими зверскими расправами по отношению к советским партизанам, а также помогали немецким оккупантам в деле организации насильственного угона советских граждан в германское рабство и массового истребления советских людей.
Крымские татары активно сотрудничали с немецкими оккупационными властями, участвуя в организованных немецкой разведкой так называемых «татарских национальных комитетах», и широко использовались немцами для цели заброски в тыл Красной Армии шпионов и диверсантов. «Татарские национальные комитеты», в которых главную роль играли белогвардейско-татарские эмигранты, при поддержке крымских татар направляли свою деятельность на преследование и притеснение нетатарского населения Крыма и вели работу по подготовке насильственного отторжения Крыма от Советского Союза при помощи германских вооруженных сил».
Учитывая это, ГКО предписывал к 1 июня отправить всех татар Крыма в Узбекскую ССР в качестве спецпоселенцев. Высылаемым разрешалось брать с собой личные вещи, одежду, бытовой инвентарь, посуду и продовольствие, но не более 500 кг на семью. Остальное имущество, включая сельскохозяйственные орудия, здания, надворные постройки, мебель и приусадебные земли, а также весь домашний и тягловый скот оставались в Крыму. Поскольку подавляющее большинство крымских татар были сельскими жителями (согласно данным переписи 1939 года, 72,7%), было совершенно непонятно, как они будут обустраиваться на новом месте без скота и сельскохозяйственных орудий. Правда, упомянутое постановление предписывало НКВД СССР, Наркомзему, Наркоммясомолпрому, Наркомсовхозов и Наркомзагу СССР к 1 июля представить в Совнарком «предложения о порядке возврата по обменным квитанциям спецпереселенцам принятого от них скота, домашней птицы и сельскохозяйственной продукции». Но предоставление предложение – это не значит немедленно вернуть спецпоселенцам все перечисленное. Ведь оставленное в Крыму никто в Узбекистан перевозить не собирался. Селить татар собирались «в совхозных поселках, существующих колхозах, подсобных сельских хозяйствах предприятий и заводских поселках для использования в сельском хозяйстве и промышленности». Но поселки и без того были переполнены эвакуированными в Узбекистан жителями оккупированных и прифронтовых территорий. Постановление обязывало выдать на каждую семью в кредит с рассрочкой на 7 лет по 5 тыс. рублей на строительство домов и хозяйственных построек, но на столь мизерную сумму нельзя было построить ничего, тем более в Узбекистане, где все стройматериалы были в большом дефиците. На практике значительная часть депортируемых обрекалась на жизнь в палатках и землянках.
Историки до сих пор дискутируют на тему, сколь широко был распространен коллаборационизм среди крымско-татарского населения, и каковы были истинные причины депортации. Накануне постановления ГКО, 10 мая, глава НКВД Берия направил докладную Сталину, где утверждал, что в Крыму арестованы 5381 агентов противника, «изменников Родине, пособников немецко-фашистских оккупантов и другого антисоветского элемента». Также было изъято 5 395 винтовок, 337 пулеметов, 250 автоматов, 31 миномет и много гранат и винтовочных патронов. При этом отнюдь не утверждалось, что все или хотя бы большинство арестованных – это именно крымские татары и что именно у них было изъято указанное оружие. Тем не менее, Берия сообщал: «Следственным и агентурным путем, а также заявлениями местных жителей установлено, что значительная часть татарского населения Крыма активно сотрудничала с немецко-фашистскими оккупантами и вела борьбу против Советской власти. Из частей Красной Армии в 1941 году дезертировало свыше 20 тысяч татар, которые изменили Родине, перешли на службу к немцам и с оружием в руках боролись против Красной Армии».
Этот пункт звучал грозно, но, если разобраться, ничего особо крамольного в себе не содержал. Когда в конце октября 1941 года 11-я немецко-румынская армия Манштейна ворвалась в Крым, оборонявшая его 51-я отдельная армия была окружена и почти полностью уничтожена. Лишь немногие смогли переправиться через Керченский пролив на Кубань. Большинство бойцов и командиров 51-й армии были мобилизованы в Крыму. Значительная часть их просто разошлась по домам после краха советской обороны. А многие местные уроженцы, попав в плен, вскоре были отпущены, дав обязательство больше не воевать против Германии и ее союзников. Вот так и появились 20 тыс. «дезертиров» из числа крымских татар. Но точно таких же «дезертиров» из числа русских, украинцев, армян и представителей других национальностей в Крыму было в несколько раз больше. Да, в советские партизанские отряды Крыма пошла гораздо меньшая часть татар, чем, например, русских и украинцев. Но те же самые коллаборационистские отряды самообороны и полицейские батальоны создавались не только в татарских, но и в других селениях Крыма.
Тем не менее, Берия, перечислив все те прегрешения крымских татар, которые были повторены в постановлении ГКО, предложил выслать их в Узбекистан. Но было бы наивно думать, что Сталин принял решение о депортации крымско-татарского населения, потому что получил соответствующий доклад от Берии. На самом деле последовательность была обратная. Сначала Сталин принял решение депортировать крымских татар, а потом Берия по его приказу составил доклад об их коллаборационизме и необходимости выслать их в Узбекистан, чтобы постановление ГКО о депортации выглядело как реакция на доклад главы НКВД.
Парадокс заключался в том, что основная часть тех татар, которые служили в коллаборационистских формированиях и наиболее активно сотрудничали с германскими и румынскими оккупантами, к тому времени эвакуировалась в Румынию. В дальнейшем, уже в Германии, сформировали Татарскую горно-егерскую бригаду СС № 1, в которой крымских татар насчитывалось около 2400 человек. Кроме того, 831 крымский татарин был направлен в качестве «хиви» (невооруженных «добровольных помощников») в 35-ю полицейско-гренадерскую дивизию СС. Поэтому депортации подлежали главным образом те, кто во время оккупации сохраняли нейтралитет или даже помогали советским партизанам. Также депортации подлежали те крымские татары, которые к моменту выхода постановления служили в Красной Армии.
В целом уровень коллаборационизма крымских татар был ничуть не выше, чем у ряда других народов СССР. Латвия дала в состав СС две полнокровные и вполне боеспособные дивизии СС, а Эстония – одну такую дивизию. Также в Западной Украине была сформирована дивизия СС «Галичина», большинство личного состава которой, однако, довольно скоро перешла к партизанам УПА. Кроме того, размах антисоветского партизанского движения в Литве, Латвии, Эстонии и в Западной Украине, казалось бы, давал Сталину повод для столь же полной зачистки непокорных народов, как это произошло с татарами в Крыму, а еще раньше – с чеченцами, ингушами и рядом других народов Северного Кавказа. Однако новоприсоединенные западные территории Сталин столь капитально зачищать не стал. Вероятно, его останавливали два фактора. Во-первых, пришлось бы депортировать на порядок больше людей – до 10 миллионов человек. Во-вторых, советская пропаганда вовсю трубила, в том числе и на международной арене, что народы, в действительности порабощенные Сталиным в результате пакта Молотов – Риббентроп, будто бы добровольно вошли в состав Советского Союза. Если бы пришлось их полностью депортировать, это серьезно ухудшило бы внешнеполитические позиции СССР.
Насчет депортации крымских татар иногда высказывается мнение, что это было сделано для того, чтобы создать «Калифорнию в Крыму» – Крымскую автономию для советских евреев. Это предположение не кажется основательным. «Калифорния в Крыму» была чисто пропагандистским проектом, направленным на выманивание денег у богатых американских евреев якобы для финансирования будущей еврейской колонизации в Крыму. На самом деле, уже в 1943 году в СССР началась борьба с космополитами и прежде всего с евреями, которых старались больше не выдвигать на руководящие должности. В таких условиях не могло быть и речи об еврейской автономии в Крыму. Да и соответствующий проект Соломон Михоэлс и Еврейский Антифашистский Комитет подали в правительство уже после того, как депортация татар была осуществлена.
Некоторые российские историки утверждают, что Сталин всерьез опасался, что Турция может вступить в войну на стороне Германии, и потому поспешил зачистить Крым от протурецки настроенных татар. Замечу, что думать, будто в мае 44-го Турция станет союзником Гитлера, мог разве что сумасшедший. Наоборот, весной и летом 1942 года Сталин всерьез собирался напасть на Турцию. Соответствующие планы были разработаны в штабе Закавказского военного округа, и началась переброска войск. Однако разгром Красной Армии в Крыму и под Харьковом и последующее германское наступление на Северном Кавказе тогда спасли Турцию от советского нашествия. Однако «турецкий след» в крымско-татарской депортации кажется наиболее перспективным, но только в связи со сталинскими планами включить Турцию в свою сферу влияния, не останавливаясь и перед войной с нею. Этот план, как известно, Сталин пытался осуществить в 1945-1946 годах, но вынужден был отступить из-за твердой позиции США и Англии. В свете грядущей войны с Турцией Крым, который в этой войне играл бы роль «непотопляемого советского авианосца», действительно имело смысл зачистить от татар, лояльных к Турции.
Утром 18 мая депортация началась, а уже 20 мая к 16.00 уже закончилась. В ней участвовало более 32 тыс. бойцов войск НКВД. Депортируемым отводилось до получаса на сборы, после чего их на грузовиках транспортировали к железнодорожным станциям. В телеграмме НКВД на имя Сталина было указано, что за три дня депортации подверглось 183 155 человек. В последующие несколько недель общее число депортированных превысило 210 тыс. человек за счет отозванных из Красной Армии и депортированных с территорий за пределами Крыма. По официальным данным, при перевозке погиб 191 человек. В ноябре 1944 года в местах выселения находились 193 865 крымских татар, из них в Узбекистане — 151 136, в Марийской АССР — 8 597, в Казахской ССР — 4 286. Остальные были распределены «для использования на работах» остальные были распределены «для использования на работах» в Молотовской (10 555), Кемеровской (6 743), Горьковской (5 095), Свердловской (3 594), Ивановской (2 800), Ярославской (1 059) областях России. Только в Узбекистане за первые 6 месяцев пребывания погибло 16 052 крымских татарина. Еще порядка 16 тыс. татар погибло во время голода 1946-1947 годов. Крымско-татарская община дает значительно большее число депортированных. По данным Национального движения крымских татар, всего из Крыма было выслано 112 078 семей или 423 100 человек, что вдвое превышает данные НКВД. Однако это противоречит данным переписи 1939 года, по которым в Крыму проживало 218 879 крымских татар. Даже если принять возможный 4% недоучет населения этой переписью и рост населения в 1939-1941 годах примерно на 4,5%, численность крымских татар, без учета потерь в войне, вряд ли превышала 238 тыс. человек к концу 41-го. С немцами эвакуировалось не менее 3,3 тыс. крымских татар. С учетом тех, кто погиб в рядах Красной Армии, а также во время борьбы с партизанами в Крыму (причем с обеих сторон) число в 210 тыс. депортированных представляется вполне реалистичным.
Хотя в 1967 году крымские татары были частично реабилитированы, их возвращение в Крым началось только в 1989 году, когда вышло постановление Верховного Совета СССР об осуждении депортаций крымско-татарского и других народов. Фактически почти все время в составе СССР крымские татары провели на положении «неблагонадежного народа». Да и в нынешней России в их лояльность не очень верят.
